Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать (СИ) - Чернова Ирина Владимировна - Страница 15

• Предыдущая
• 15/107
• Следующая

— Хотел продать, раз уж не для меня он, да потом бросил его и подзабыл вовсе, а вот Марта нашла его и прямо вцепилась обеими руками. Ну, я и решил сделать ей подарок — пусть поиграется, раз получается у нее.

— Это сейчас для нее арбалет — игрушка, — возразил Курт, — а когда к Варбургу последний раз мародеры подошли, то каждый лук был на вес золота, не говоря уж о такой машинке! — он опять щелкнул ногтем по дуге и она загудела, но уже по-другому. Может статься, что она тоже встанет на стену, когда придет время.

— Думаешь, придет? — Фриц размахнулся и метнул нож в ближайшее дерево.

— Все под Богом ходим, — философски изрек Курт, а от лишнего арбалета еще никто не отказывался, случись чего. Ты ее только с арбалетом гоняешь? А нож метать учил?

— Не получится у нее нож метать. Руки слабые, да и навыков нет. Лучше и не начинать.

— Ну, как знаешь, тебе видней. Помнишь, у Алехандро была подружка, они все вдвоем держались, пока его не ранили? Как ее звали-то…Хельга, что ли?

— Хельви, — поправил его Фриц. — Она была с севера, издалека, еще рассказывала, что у них дома море не замерзает.

— Ну да, было такое. Вот кто ножи метал так, что любо-дорого посмотреть! Да и топор у нее был — закачаешься! Алехандро потому на нее и запал, что увидал, как она топором орудует, так спать не мог потом.

Мужчины углубились в воспоминания, а я отошла в сторону, чтобы не слушать, как проходили бои и сколько кого полегло с обеих сторон. Понятно, что Фриц с Куртом ходили вместе и не раз, наверняка они хорошо знают и других наемников, которые то и дело вливаются в разные отряды и бродят по дорогам в поисках легкой наживы. В разговоре промелькнули имена, но они мне ни о чем не говорили, только запомнилось имя Ульфа по прозвищу Кривое Плечо. Курт упомянул, что этот Ульф сильно выступал, когда делили добычу при отходе от монастырских солдат, а Фриц зло ощерился, утверждая, что если бы Ульф поспешил, то его десяток на перевале был бы цел и при деньгах.

— Ты же ушел тогда со всеми, а я остался прикрывать вас и мы ждали, пока вы разделитесь и зайдете в тыл монастырским солдатам.

— Мы и зашли, да поздновато было — вас уже по кустам собирали, едва живых, а солдаты отошли за скалу, прихватив с собой ваши мешки да пояса, — вспоминал Курт. — Подошли, а перед нами в кустах уж и нет их, как пропали все. И ведь вас едва нашли, что странно, как будто солдаты знали, что мы задержимся и не торопились вовсе, чтоб ваше добро прихватить.

— Вот и думал все, почему такое произошло? Ульф тогда божился, что дорога в обход будет короткая и вы успеете вдарить сзади, а вышло наоборот. Я потом ходить долго не мог, уж очень хотел с Ульфом потолковать, а он и пропал из отряда. Говорили, что видели его в Рейхенском епископате…

— Да ну? Врешь! — подивился Курт. — Чего ему там делать? Ладно бы служил при тамошнем клире, так ведь он такой же наемник, как и остальные. Что ухватил, тем и живет. А как признали, что это он?

— А прозвище его зазря, что ли, было дано? Видел его один парень, который через епископат проездом двигался. Не признал бы, коли тот не снял бы плащ, и сразу увидел, что это Ульф. И был тот не один, а с теми, кто под прелатом ходит. Разговаривали, смеялись, как лучшие друзья. Рассказ тот у меня большие сомнения зародил в Ульфе, да и пропавшие мешки покою не дают до сих пор. Может статься, он все и подобрал, подзадержав вас, а не монастырские. У меня-то немного в мешке было, а вот у Алехандро — очень даже прилично. Кольцо помнишь, которое он показывал? Еще говорил, что Хельви своей подарить его хочет да уйти с ней жить вдвоем подальше отсюда. Ульф то кольцо видел, аж перекосился весь, но лапы свои не тянул, потому как не его добыча была.

— Про кольцо помню, шел разговор. — Курт наморщил лоб, вспоминая подробности давно прошедших событий. — Еще кто-то сказал, что кольцо то цены неимоверной и принадлежало то ли герцогу Норсетскому, то ли кому еще из его семьи. А ведь Норсет и Рейхен уже давно перестали друг другу тыкать палки в бока и ходил слух, что епископаты ихние собирались в митрополию объединяться.

— Пусть объединяются во что хотят, мне бы Ульфа повидать, да спросить у него кое-что, — протянул Фриц, грызя травинку. — Может статься, что и неправда все, а может и нет.

Фриц пришел в дом не один. Две здоровенные бабищи сразу потопали наверх и унесли фрау, завернутую в простыню, на задний двор. Пробежал маленький щуплый человечек, измерил скрюченное тельце и умчался, шаркая ногами. Патер Оскар побродил по комнате фрау, покачивая головой. Он уже был здесь три дня назад, когда я сказала ему на утренней службе о состоянии больной. В тот же день он пришел к ней и долго сидел рядом, а после его ухода в комнате было не продохнуть от благовоний. По-моему, это называлось причащением. Суета чужих людей в доме не вызывала раздражения — они лучше меня знают, что надо делать в таких случаях, а я буду только бестолково мешаться им под ногами.

— Фрау Марта, принесите нам одежду для фрау Альмы, мы уже заканчиваем ее обмывать, — позвала меня одна тетка. — Да простыню захватите другую, эту уже нельзя стирать.

— Сейчас, принесу, — кивнула я и полезла разбирать сундук в комнате фрау.

Господи, чего тут только не было! Платья из дорогущих тканей, расшитые камнями и жемчугом, кружевные накидки и покрывала, нижние пышные юбки и парчовые туфельки…столько женского добра, что впору целый полк нарядить! Я выбрала вещи понарядней, прихватила те туфли, что показались мне побольше по размеру, сгребла кружевную накидку на плечи и вторую на голову, а в сундуке как будто и не убавилось ничего. Стоило ходить в штопаных кофтах и залатанных юбках, чтобы держать полный сундук такого добра?

Год назад…

Известие о том, что к стенам Варбурга подошел военный отряд, облетело всех с быстротой молнии. Первые эту весть прокричали мальчишки, носящиеся по узким улицам со скоростью скаковой лошади. Фриц был дома, когда нам постучали и высунулся в окно, намереваясь узнать, что случилось.

— Отряд подходит к стенам, там военные идут! Ворота уже закрыли! Всем велено собраться на ратушной площади! — прокричал гонец и помчался дальше, сверкая босыми пятками.

— Что это, Фриц? На нас напали? Это война?

— Какая война, Марта? — бросил он, торопливо доедая все из тарелки. — О войне заранее уже известно, когда беженцы со скарбом начинают уходить до приближения противника. Нет, скорее, мародеры какие-нибудь затесались к нам. Надо поглядеть, какой там отряд подошел, а то крику много, а на деле может быть десяток только шум наводит.

— И что с ними будет? — страха у меня не было, только извечное любопытство. Не верилось ни во что плохое…пока не верилось.

— А смотря что им надо. Будут требовать денег да устраивать вылазки — враз изгоним. Может быть, в город захотят войти, так это смотря какие у них намерения…все, Марта, я пошел на стену, оттуда в ратушу. Ты пока будь дома, опасности нет никакой, но и бежать на стену нечего. Большими отрядами они не ходят, невыгодно. Человек двадцать будет, не больше, а с ними мы справимся, если понадобится.

Фриц убежал, я занялась домашними делами — еду и уборку никакая война не отменяла. Муж лучше разбирается, что там надо делать и я ему в этом не советчик, а вот без ужина остаться ему не понравится гораздо больше.

Под вечер он еще не вернулся, зато по улицам то и дело бегали вооруженные люди с факелами, громко кричали и ругались. Где-то визжали и бранились женщины, фрау Альма уже давно вернулась с ратушной площади и рассказала, что народу там собралось много, все галдели и понять, что же на самом деле произошло, было невозможно. Рассказывали каждый свое, пугая себя и окружающих, слушали друг друга, перевирали и преувеличивали опасность и в конце концов женщин разогнали по домам, а мужчины пошли на городскую стену и к воротам.

— Так что нам надо ждать, пока вернется Фриц, уж он точно все знает!

Муж вернулся утром, грязный и уставший, в порванной рубашке и хромающий больше обычного. Про последнее он отмахнулся, посетовав на подвернувшийся камень.

• Предыдущая
• 15/107
• Следующая