И аз воздам (СИ) - Чернова Ирина Владимировна - Страница 322

• Предыдущая
• 322/383
• Следующая

— Не утруждай себя, я и так все поняла. — Что удивляться, какому мужу понравится жена, которая больше уделяет времени женским кружкам, неважно на какую тему там ведутся разговоры, и выглядит старой монахиней? — Ты же не собиралась говорить о ней и ее муже? — Обращение на «ты» выскочило само собой. — Ох, извините…

— Валерия, — похоже, что сбой обращения все-таки сыграл свою роль, потому что Желлина решительно подобралась на своем кресле, как будто собралась с силами, — вы были свидетельницей на том суде, после которого Бейрис чуть не…ну, когда мама и бабушка чуть ли не жили во дворце…потом его отпустили, даже из полка не выгнали, только вот он в такой злости был, что я даже испугалась! Он говорил…говорил, что не простит вам всего, что вы сделали, что он заставит вас пожалеть, что вы согласились выступить на том суде…вас и…господина Крайдена. Он убедил в этом маму, ну…что только вы виноваты во всем…ее даже долго убеждать не пришлось, потому что это говорил Бейрис, а она его безумно любит. Нет, мы с Сайресом для нее тоже не чужие, но для нее Бейрис всегда лучше всех! Иногда мне кажется, что она готова умереть, лишь бы ее обожаемому Берри было хорошо, а он…он просто пользуется этим, даже спасибо от него лишний раз не услышишь. О нем мама может говорить бесконечно…нет, я не хочу, чтобы она так превозносила меня, но хоть иногда вспоминала бы о всех остальных… — девушка зашмыгала носом и отвернулась, сдерживая слезы, — простите, я опять свернула разговор не туда. Можно, я успокоюсь, а мы пока попьем отвар, ладно?

— Конечно, — мне уже было интересно, что еще знала Желлина о Бейрисе и зачем, в конце концов, она позвала меня? — давайте, я налью нам чашки и пока будем пить, подумаем каждая о своем, чтобы успокоиться.

— Да-да, — взятый тайм-аут не должен был долго продлиться, а то меня саму любопытство изгрызет!

Местный чай оказался неплох и после первой чашки мы, не сговариваясь, налили еще по одной, чтобы закрепить эффект успокоения. Желлина пришла в себя, смахнула лишнюю влагу и раскраснелась, а я решила раньше времени не строить никаких предположений, начнет она говорить — все и узнаю, а что гадать раньше времени?

— Валерия, вы ведь были любовницей Орвилла Крайдена?

— Я не была любовницей, — озадаченность и удивление слишком явно были написаны на лице напротив, — я люблю его и мы собирались идти с ним в храм, только вот обстоятельства сложились совсем не так, как мы хотели…

— Это…правда? — Желлина даже подалась вперед, рассматривая меня через стол, — вы действительно любите того, другого?

— Другого? — вопрос мне был несколько непонятен. — Простите, но ваш брат…он мне неприятен. И сюда я даже не собиралась приходить. Скажу больше, он привел меня к вам силой, а человек, которого я люблю, он…далеко. И нуждается в моей помощи, а я нахожусь тут и ничем не могу ему помочь. Больше всего на свете я хочу покинуть ваш дом, но мне не дают этого сделать. Сегодня ночью я попыталась уйти, но…не смогла перелезть через стену, а потом меня очень быстро нашли Люсьен и Жером. Со мной говорила ваша мать, госпожа Летиция. Она очень долго доказывала мне, что Бейриса незаслуженно обидели, обидела лично я и все его беды исключительно от меня. Возражений она не принимает. Никаких. Я понимаю, что он ее сын, что она его безумно любит…наверное, я тоже буду безумно любить своих детей, если они у меня когда-нибудь будут, но только не в такой жуткой форме, когда любой, кто хоть чем-то не угодит ребенку, становится врагом его родителям. Я знаю Герлета, знаю его жену Фиону, знаю их историю и почему-то я верю им обоим и очень им сочувствую. Да, они во многом поступали неправильно, но они правы, а Бейрис — нет. Я знаю…знала и Дайлерию Крайден, которая была любовницей Бейриса. По-моему они стоили друг друга, но она уже умерла и пусть ей воздастся по делам ее. Мне очень бы хотелось, чтобы воздалось и Бейрису, но я согласна простить его, если я доберусь до Орвилла и смогу ему помочь. А вы, наверное, вообразили себе что-то другое?

— Это Нортен сказал, что вы…любовница Крайдена. Он все время находится во дворце, слышит очень многое и часто бывает на различных приемах, — извиняющийся тон Желлины не вязался с ее решительным обликом, которым она запомнилась мне за вчерашний вечер. — Он вспомнил вас еще по суду, слышал всё, что говорил Бейрис после суда…многие подхватили те слухи, которые он так упорно распространял и Нортен сказал, что господин Крайден перестал появляться в свете после них, а вы и вовсе пропали. И вот вы с ним появились снова, а Берри был просто в бешенстве, что ему не удалось облить вас грязью. Это правда, что господин Крайден при всех назвал вас своей женой?

— Да, Желлина, это было именно при всех.

— Нортен сказал, что Бейрис…он ненавидит вас, даже говорить не может спокойно, если слышит ваше имя. Это знают многие и он был очень удивлен, узнав, что Берри привел вас сюда. Он даже думал, что вы стали…как и другие…как Дайлерия…а потом все увидели, в каком вы виде и как Берри требовал не выпускать вас из дома. Мы вчера долго проговорили с Нортеном и сегодня я решила сама спросить вас обо всем. Теперь я вижу, что была неправа, думая о вас так плохо. Бейрис мой брат, но мне иногда хочется, чтобы у меня не было такого брата, как он! Еще эти долги, этот обман…вы же слышали вчера все, что говорили за столом! Мне стыдно за него…за его поступки, стыдно перед Алирой, перед Сайресом, перед бабушкой, — девушка поджала губы, собираясь с силами после высказанного, — я знаю, что он все равно не послушал бы меня, сказал бы что-нибудь гадкое или что я ещё мала указывать ему, но почему-то вчера я чувствовала себя виноватой, будто все эти долги делала я. Теперь мне будет казаться, что все вокруг знают о Бейрисе и потихоньку перешептываются у меня за спиной, только делая вид, что ничего не слышали, — в её голосе послышалась прежняя напористость.

— Желлина, я не собираюсь рассказывать всем вокруг, что я слышала у вас, тут вы можете быть спокойны. Не вижу никакой стОящей причины, по которой я бы вдруг захотела это сделать, — я постаралась ободрить ее шуткой и очень надеюсь, что она поверила, — пока я хочу как можно быстрее покинуть ваш дом, желательно, пока Бейрис лежит в постели.

— Он уже не лежит, — девушка помрачнела, — он с самого утра уехал во дворец вместе с отцом. Думаю, это все потому, что ему вдруг взбрело в голову перевестись в другой полк.

— Уехал? — я чуть не подскочила на месте. — С самого утра? Поднялся, значит…

— Да, уже давно. Скажите, а на чем вы поедете?

— Поеду…куда?

— Ну, вы же хотели уйти отсюда, — Желлина понизила голос и почему-то огляделась по сторонам, — только вот я не поняла, куда.

— Я не поеду, — сердце заколотилось, как безумное, — я пойду, потому что у меня нет денег, но это меня не остановит…ты…хочешь помочь мне уйти?

Решительное выражение вновь появилось на лице сидящей напротив девушки, она плотно сжала губы и несколько минут молчала, рассматривая меня в упор.

— Валерия, я…зайду за вами. Завтра. Рано утром. Отошлю куда-нибудь Домниса, а вы тут же выйдете через парадную дверь. После рассвета через нее может выходить кто угодно, не только слуги, только вам придется самой открыть ее. Я…я не знаю, как она запирается, но сегодня обязательно посмотрю и скажу вам. Обычно Домнис или Жером делают это очень быстро, значит, там нет сложных замков и вы справитесь. Берри, конечно, взбесится, но мне он ничего не сделает, а на слуг…поорет, но они же не будут виноваты, если я им буду приказывать, верно? Вы сможете быстро уйти от нашего дома?

Как я ни старалась, следов тайного заговора или подвоха уловить так и не смогла, почему, в конце концов, я не могу поверить этой девушке? Кажется, она говорит достаточно искренне, вон, как мялась и стеснялась, упоминая о моем положении в доме Орвилла! Оставались не очень понятными мотивы такого неожиданного, с точки зрения общей обстановки, поведения, но об их причинах я могу размышлять еще целые сутки до завтрашнего утра. Больше всего это походило на романтическую составляющую, вряд ли Желлине больше двадцати, а в этом возрасте все в кого-нибудь влюблены и нет ничего странного в том, что вдруг возник этакий душевный порыв помочь в трудную минуту. Что она там говорила про Нортена? Ах да, разговаривали они вчера…могу даже догадаться, что разговор сей протекал в самой отдаленной гостиной и при минимуме света. Если же сюда присовокупить волну возмущения поведением дражайшего братца, взметнувшуюся за семейным столом, то не удивлюсь и попутному желанию насолить ему. То, что он меня ненавидит, новостью не прозвучало и даже душевных волнений не вызвало — сам говорил, было дело, а на память я не жалуюсь. Возможно, Желлина оказалась более порядочной, чем я могла бы себе вообразить, строя предположения о взаимоотношениях в этой семейке исключительно на основании общения с Бейрисом, тогда и вообще все складывается как нельзя лучше! В ней запросто могло взыграть чувство справедливости, пусть даже в таком странном виде, но это уже предмет для других раздумий, а мне главное сейчас — воспользоваться моментом и благосклонностью девушки, сделав ручкой дому Райшеров. Дверь, говорите, придется самой открывать? Да только дайте мне возможность, я не только открою ее, вышибу вон! Нет, не вышибу, сил не хватит, но если там нет никаких сторожек, то с щеколдами и засовами как-нибудь разберусь. Не сорвалось бы все только, не сорвалось бы…

• Предыдущая
• 322/383
• Следующая