Остров Сокровищ (другой перевод) - Стивенсон Роберт Льюис - Страница 33

• Предыдущая
• 33/41
• Следующая

Я остановился, задыхаясь от волнения. К моему удивлению, пираты в растерянности уставились на меня, как перепуганные овцы. Не давая им опомниться, я продолжал:

– И еще одно, мистер Сильвер! Я считаю вас лучше других, поэтому прошу вас в случае моей смерти передать все, что вы сейчас услышали от меня, доктору Ливси.

– Буду иметь это в виду, – проговорил Сильвер таким странным тоном, что я не мог понять, насмехается он надо мной или ему пришлась по душе моя смелость.

– Не забудьте, парни, – вдруг выкрикнул матрос с загорелым до черноты лицом, которого звали Морган; это его я видел в таверне Долговязого Джона на набережной в Бристоле. – Не забудьте, что это он опознал Черного Пса!

– Кроме того, – добавил Сильвер, – этот же щенок, черт бы его подрал, вытащил карту из сундука Билли Бонса. И теперь он наконец-то в наших руках.

– Так пустим ему кровь! – стремительно вскочил Морган, хватаясь за нож.

– На место! – рявкнул Сильвер. – Ты кто здесь такой, Том Морган? Может, ты считаешь себя капитаном? Клянусь, я проучу тебя, как полагается! Попробуй только ослушаться, и отправишься туда же, куда до тебя отправилась куча народу за последние тридцать лет. Одни из них болтаются на реях, другие пошли на корм рыбам. Не было еще человека, который бы жестоко не поплатился за то, что выступил против меня. Заруби это на своем облезлом носу, Том Морган!

Морган умолк, но остальные пираты зароптали.

– Том прав, – заявил один из них.

– Хватит нам уже командиров, – ворчал другой. – Пусть меня вздернут, но я не позволю себя еще раз одурачить, Джон Сильвер…

– Кто из вас, джентльмены, желает иметь дело со мной? – бешено проревел Сильвер, наклонившись вперед и сжимая в правой руке дымящуюся трубку. – Что молчите, точно языки у вас отсохли? Чего вы хотите? Выйдите и скажите открыто. Я не для того прожил столько лет на свете, чтобы какой-нибудь пьяный чурбан становился мне поперек дороги! Вы считаете себя джентльменами удачи? Вперед – я готов. Пусть тот, кто посмелее, обнажит свой кортик, и я, несмотря на костыль, полюбуюсь, какого цвета у него потроха, еще до того, как погаснет эта трубка!

Никто не пошевелился. Ни один из пиратов не принял вызов Сильвера.

– И таковы вы всегда! Орлы, нечего сказать! – продолжал Сильвер, снова затягиваясь трубкой. – На вас смотреть смешно, не то что драться с вами. Повторяю: команда выбрала меня капитаном, потому что я умнее вас всех, вместе взятых. Если не желаете драться, тогда подчиняйтесь, черт вас подери! И запомните – этот отчаянный мальчишка мне нравится, он показал себя настоящим мужчиной и стоит больше любого из вас. Только посмейте его тронуть хоть пальцем, и будете иметь дело со мной!

Наступило тягостное молчание. Я стоял, прижавшись к бревенчатой стене. Сердце мое по-прежнему бухало, как кузнечный молот, но забрезжила надежда на спасение. Сильвер все так же сидел на бочонке с бренди, скрестив руки на груди и развалившись, как у себя в таверне. Лишь глаза его беспокойно следили за сообщниками. Те отошли в сторону и принялись о чем-то шептаться. Голоса их сливались у меня в ушах в какое-то неразборчивое жужжание. Иногда они оборачивались, и багровый свет факела озарял их возбужденные лица. Однако на Сильвера они поглядывали чаще, чем на меня.

– Вы, кажется, собираетесь что-то еще сказать? – спросил Сильвер, сплюнув в сторону. – Выкладывайте. Я готов выслушать.

– С вашего позволения, сэр, – начал один из пиратов. – Вы пользуетесь всеми преимуществами своего положения, но забываете о наших обычаях. Команда недовольна. Мы больше не хотим толочь воду в ступе. У нас тоже есть права. Согласно нашим обычаям, мы имеем право держать совет. Прошу прощения, сэр, так как вы пока еще наш капитан. Но мы хотим воспользоваться своим правом и обсудить положение.

И, по всем правилам отдав честь Сильверу, этот рослый парень лет тридцати пяти, с желтыми белками и ввалившимися скулами, направился к двери и покинул блокгауз. Остальные молча последовали его примеру.

Мы с Сильвером остались одни при свете пылающего факела. Сильвер вынул изо рта трубку и едва слышно прошептал:

– Ты на волосок от смерти, Джим Хокинс, и, что хуже всего, тебе грозит пытка. Они сейчас попытаются меня сместить. Но ты видел, что я заступился за тебя. Я не собирался этого делать, но твои слова меня поразили. Я был в отчаянии, понимая, что все проиграл и могу угодить на виселицу. Но, выслушав тебя, я сказал себе: «Заступись за Джима Хокинса, старина Джон, и Хокинс заступится за тебя. Он – твоя последняя ставка. Услуга за услугу. Ты спасешь его от пыток, а он тебя – от петли».

Я лихорадочно соображал, в чем тут подвох.

– Вы уверены, что ваше дело проиграно?

– Да, черт возьми, да! – ответил он. – Раз шхуны нет, нам всем грозит виселица, это очевидно. Как только я взглянул на бухту и обнаружил, что «Эспаньола» испарилась, то, несмотря на все свое упрямство, понял, что все пропало. Что касается этой шайки и их сходки, то, сказать по правде, все они ослы и отъявленные трусы. Я постараюсь спасти тебя, а ты, в свою очередь, спасешь Долговязого Джона от петли.

Я был поражен; значит, дело их действительно безнадежно, раз сам предводитель пиратов ожидает помощи от меня.

– Я сделаю все, что смогу, – пообещал я.

– Заметано! – воскликнул он. – Ты легко отделался, черт побери, да и мне, в общем-то, повезло.

Он проковылял к факелу, горевшему возле кучи хвороста, и снова раскурил потухшую трубку.

– Пойми, Джим, – продолжал он. – У меня еще осталась голова на плечах, и я решил принять сторону сквайра. Я полагаю, что ты увел шхуну в какое-то безопасное место. Как ты это сделал, я не знаю, но догадываюсь, что Хендс и О’Брайен сваляли большого дурака. Я никогда не доверял им. Заметь, я ничего не выпытываю и другим не позволю. Раз игра проиграна, это бесполезно. Ты оказался молодчиной, и если мы будем держаться вместе, успех обеспечен.

Он нацедил бренди из бочонка в оловянную кружку и предложил:

– Не хочешь глотнуть, сынок? Нет? Тогда я выпью сам. Мне надо подкрепиться, впереди еще немало хлопот. Между прочим, ты не знаешь, зачем доктор отдал мне карту Флинта, Джим?

Очевидно, на лице моем выразилось такое неподдельное изумление, что дальнейшие расспросы Сильвер счел бесполезными.

– Он это сделал, не сомневайся! И за этим что-то кроется, Джим! Только не знаю – хорошее или плохое…

Он снова глотнул бренди и покачал своей крупной головой, как человек, ожидающий неминуемых бед.

Пока продолжалась сходка, один из пиратов вошел в блокгауз и, насмешливо, как мне показалось, отдав честь, попросил у Сильвера позволения взять факел. Сильвер кивнул, и пират удалился, оставив нас в темноте.

– Ого, близится буря, Джим, – уже совсем по-дружески обращаясь ко мне, сказал Сильвер.

Я выглянул в бойницу. Костер едва тлел и не давал света, и было понятно, зачем пиратам понадобился факел. Все они собрались плотной кучкой на откосе. Один держал факел, другой сидел в центре на корточках, сжимая в руке нож, поблескивавший в свете луны и факела. Остальные стояли, наклонившись, и наблюдали за тем, что он делал.

К своему изумлению, я заметил в руках пирата, помимо ножа, какую-то книгу. Затем тот, что сидел на корточках, неожиданно выпрямился, и пираты всей гурьбой направились к блокгаузу.

– Они идут сюда, – сказал я, возвращаясь на прежнее место.

– Пусть идут, сынок, – весело ухмыльнулся Сильвер. – Я сумею их встретить, как полагается.

Дверь распахнулась, и пятеро пиратов нерешительно застыли у порога, выталкивая вперед одного из своих товарищей. Несмотря на всю серьезность положения, я едва не рассмеялся, глядя на то, как медленно и боязливо он подходил к Сильверу, выставив вперед кулак правой руки.

– Давай-давай, приятель! – ободрил его Сильвер. – Я тебя не съем. Ну-ка, что там у тебя в руке? Не бойся, я знаю обычаи и не трону депутата от команды.

• Предыдущая
• 33/41
• Следующая