Трудности языка (СИ) - Кононова Ксения "MidnightLady" - Страница 76
- Предыдущая
- 76/89
- Следующая
Руслан? И тут же из глубины поднимается ответная реакция моих противоречий. Я внутренне закипаю от этой глупой и необъяснимой сцены ревности. Какое право ты имеешь устраивать ее мне? Молча раздеваюсь, снимаю обувь и, игнорируя тебя и твой эмоциональный всплеск, прохожу мимо в комнату. Ты решительно направляешься за мной, хватая меня за руку и разворачивая к себе. С силой вырываю запястье из твоего захвата и отталкиваю тебя. Все то, что незаметно копилось внутри, вдруг находит повод выплеснуться наружу. Меня просто прорывает.
— Ты обвиняешь меня? — бросаю с холодной яростью. — В чем, Винс?! В чем ты можешь меня обвинить? — вся моя горечь выходит с этими словами. — Это не я приезжаю раз в месяц меньше, чем на двое суток, подстраиваясь исключительно под свои желания и возможности! Это не я женат! Это не я продолжаю спокойно жить своей замечательной идеальной жизнью, в которой все есть, трахаясь со своей женой в промежутках между нашими встречами! И не говори, что ты этого не делал! Учитывая, что она на каком месяце беременности? Седьмом? И после этого ты не имеешь никакого права предъявлять мне какие-либо претензии или требовать от меня чего-то!
— Да, я женат. И тебе это было прекрасно известно! — ты все также продолжаешь разговор на повышенных тонах, эмоционально при этом жестикулируя руками. — И у меня работы и обязанностей в жизни больше, чем у тебя…
— Да неужели…
— … и это не тебе приходится придумывать оправдания для всех и каждого, жертвовать чем-то, выкручиваться и искать эту самую микроскопическую возможность приехать хотя бы раз в месяц, бросив все и наплевав на все! — не реагируя на мою едкую реплику. — Ты не знаешь, чего мне это все стоит! Ты понятия не имеешь…
— Тогда можешь больше не усложнять себе так жизнь! Тебя никто не заставляет! — перебиваю возмущенно. — Это был только твой выбор. И я тебе ничего не должен и ничем не обязан, сукин ты сын!
Меня вновь накрывает потоком твоей быстрой сбивчивой речи. Глотаешь слова, задыхаясь от возмущения и праведного гнева, обвиняя меня в эгоизме, и бог его знает, в чем еще. Смотрю на тебя, все больше закипая и теряя над собой контроль. Но вдруг со мной что-то происходит. Какой-то внутренний тумблер всего в одно мгновение переключается с отчетливым щелчком, и вся моя злость вдруг превращается в нечто совершенно другое. Вижу тебя и понимаю — ты тоже устал. И это лишь повод. На тебя что-то давит. Отравляет. Разрушает нас. Ты ревнуешь. Меня. Это не беспричинная злость. И пусть меня задевает твоя манера излишне эмоциональных приказных и собственнических претензий, но я со всей четкостью осознаю, что если бы я был тебе безразличен, ничего этого не было. Ты бы не реагировал так бурно на невинные объятья. А завтра утром ты вновь улетишь. Каждая секунда нашего глупого скандала ворует тебя у меня. Пожирает. Наше время истекает. Как и всегда. Я ждал тебя больше месяца не для выяснения отношений, и отпускать тебя, оставив последним воспоминанием обоюдный поток претензий, не собираюсь.
Кто-то из нас двоих должен сейчас остановиться. Уступить. И очевидно, что это будешь не ты. Впервые в жизни мне удается нащупать свои тормоза и с неимоверным трудом пересилить себя. Пойти на компромисс с собственным негодующим «Я». Но ты сейчас важнее. Делаю шаг и хватаю тебя за ворот джемпера, впиваясь в твои губы. С силой и жесткостью. Ты пытаешься яростно оттолкнуть меня, но я тебе не позволяю. Перехватываю твои руки и, грубо сжимая за запястья, прижимаю их к твоему телу. На секунду прикусываю тебе губу до крови, и ты приглушенно вскрикиваешь, но замираешь.
— Хочешь уйти прямо сейчас? — тяжело дышу, зализывая укус.
Ты слегка ошарашено молчишь, и я подталкиваю тебя к дивану.
— Хочешь? Отвечай!
— Нет, — приглушенно.
Толкаю тебя на диван и усаживаюсь на твои бедра, подняв твои руки над головой и крепко прижав их к дивану, склоняюсь над самым твоим лицом. Но ты даже не пытаешься вырваться.
— Тогда почему бы тебе просто не заткнуться, наконец, и не оттрахать меня до потери сознания, доказав лишний раз мне и самому себе, что ты лучший из тех, кто у меня когда-либо был или будет? — шиплю. — Потому что с кем бы я ни спал за всю свою жизнь, и сколько бы их ни было, ни одному из них я не позволял сделать это, кроме тебя. Ни одному! И за все это время у меня не было секса ни с кем, кроме тебя, сукин сын.
Оба тяжело дышим. Замечаю в твоих глазах угасающую ярость и отпускаю твои руки, ожидая, что ты сейчас же опрокинешь меня на живот, резко сорвешь одежду и грубо возьмешь, но я ошибся. Ты привстаешь и, обхватывая меня за поясницу, утыкаешься лбом в грудь, делая судорожный вдох.
— Прости… — застываю в твоих руках. От неожиданности. Это абсолютно не вяжется с тем безумным яростным гневом, который я наблюдал всего пару минут назад. Ты сам сплошное противоречие. Самому себе. Всегда был. И остаешься. — Я знаю, что не имею права требовать от тебя чего-либо. Потому что ты не требуешь от меня ничего. Хотя мог бы. Но боже, я схожу с ума от ревности. Ты не представляешь, как я мучаюсь все то время, когда у меня просто нет возможности увидеть тебя, прикоснуться к тебе. Не зная наверняка, не надоело ли тебе это все. Ждешь ли ты еще меня. Не нашел ли себе уже более простой и легкий вариант. А когда я увидел, как он к тебе прикасается… Как ты улыбаешься ему… Представил вас…
С каждым словом в твоем голосе все больше звучит отчаяние и злость. Но уже не на меня. Ты запутался. Тебе сложно. Я знаю. Запускаю пальцы в твои волосы и чуть грубовато тяну за них, вынуждая тебя запрокинуть голову и посмотреть в мои глаза.
— Я твой, — произношу с легким нажимом. — И я не понимаю, почему вместо того, чтобы чувствовать ЭТО, ты позволяешь своей глупой безосновательной ревности воровать у нас с тобой время, которое ты с таким трудом нашел для меня.
Не могу признаться тебе в том, что люблю. Не могу рассказать о том, что никто другой просто не сможет занять твое место. Никогда. Не могу, потому что это все только усложнит. Это одно из того немногого, что мне приходится скрывать в себе. Но то, что я принадлежу тебе, сейчас и когда бы ты ни вернулся, я скрыть не могу.
Отпускаю твои волосы и наклоняюсь к твоим губам. Дышу в них. Ты просто прикрываешь глаза и ждешь. Отчетливо чувствую твое сердцебиение в груди и сбивчивое дыхание. Ты боишься потерять меня. Я знаю. Не знаю, чувствуешь ли ко мне то же, что и я, но что-то внутри меня торжествует сейчас. Даже несмотря на наш скандал. Даже несмотря на то, что это ничего не меняет. Нежно касаюсь твоих губ, медленно расстегивая молнию на джемпере. Приглушенный металлический звук заставляет кровь быстрее бежать по венам. Но уже не от ярости.
— Скажи это еще раз… — тихо в мои губы. Открываешь глаза. Таких других нет во всем мире. И никогда не было.
— Я твой… — шепотом. Одному Богу известно, как бы я хотел хоть раз услышать то же самое от тебя, но я знаю, что это не так. Уже смирился.
Валишь меня на диван, накрывая своим телом, и за доли секунды увлекаешь в свою грубоватую нежность. Как и ты сам. Смесь бархата и наждака. В каждом прикосновении, в каждом поцелуе, в каждом выдохе. Расстегиваешь все кнопки рубашки. Укус. Поцелуй. Жадный вдох. Пальцы щипают кожу. Не сильно. Провоцируя. Распаляя. Приподнимаешься и стягиваешь с себя джемпер с футболкой. Вновь накрываешь собой. Трешься бедрами. Чувствую твою эрекцию. Привстаешь, раздвигая коленом мои бедра. Дотягиваюсь до твоего пояса и расстегиваю его. Справляюсь с молнией. Чуть спускаю джинсы с бедер вместе с бельем. Ты опираешься ладонями о мои согнутые колени и наблюдаешь за действиями моих рук. Когда поглаживая провожу по низу живота кончиками пальцев, замечаю, как напрягаются мышцы пресса и ты выдыхаешь.
Быстро расстегиваешь мой пояс и пуговицы, резко стягивая с меня одежду. Отбрасываешь ее куда-то. Спускаешь рубашку с плеч. Привстаю, и через несколько мгновений она оказывается там же, где и все остальное.
Вылизываешь меня. До одури медленно. Каждый сантиметр моей кожи. Пальцы. Грудь. Пупок. Пах. Заставляешь перевернуться на живот, и твой язык стекает вдоль моего позвоночника влажной теплой прохладой. Целуешь мои бедра. Лижешь их. Гладишь. Горю каждым твоим прикосновением. От восторга. От ощущений. От тебя. Раздвигаешь ягодицы, и твой язык втекает внутрь меня. Теплый. Влажный. Осторожный. Судорожно сжимаю пальцы и уже не могу сдержаться. Стону. Каждое твое прикосновение сейчас вызывает во мне этот неведомый доселе всплеск.
- Предыдущая
- 76/89
- Следующая
