Жаркое лето 1953 года в Германии - Платошкин Николай Николаевич - Страница 42

В ФРГ реформу расценили как покушение на федеративное устройство, исторически свойственное Германии, что опять-таки отдаляет перспективу объединения страны. Общественность Западной Германии просто не знала, что в мае 1951 года Аденауэр убеждал министра иностранных дел Моррисона согласиться на перераспределение полномочий в ФРГ между землями и федеральным центром в пользу последнего. «Федерация, федеральное правительство не имеет власти и блеска… — говорил Аденауэр. — Это аморфное образование, находящееся под иностранным господством… У нас нет символов действенного государственного авторитета. Молодым людям, и особенно немцам, нужны такие символы…»[155] Но ни англичане (настоявшие после войны на федеративном устройстве Западной Германии), ни, особенно, французы не желали укреплять в ФРГ центральную власть, так как боялись возрождения ее отнюдь не самых демократических традиций.

Весь 1952-й год проходил в ГДР под знаком укрепления органов внутренних дел, госбезопасности и юстиции. Изменилось и законодательство, позволившее государству расширить перечень действий, за которые граждане могли быть привлечены к уголовной ответственности.

После административной реформы была проведена судебная. Вместо прежней трехуровневой системы судов (местный, земельный, высший земельный) была создана двухуровневая — районный и окружной суды. По советскому образцу в судах появились народные заседатели. Верховный суд ГДР получил право давать нижестоящим судам руководящие указания по судебной практике. Суды были освобождены от «несвойственных им задач», как то удостоверение сделок, ведение торговых реестров и т. д.

СКК называла 1952-й год также годом «коренной перестройки прокуратуры» ГДР[156] (23 мая 1952 года был принят «Закон о прокуратуре»). Прокуратура была выведена из подчинения министерства юстиции и получила самостоятельность. За ней были закреплены новые функции — надзор за следствием и местами заключения. Прокурорам рекомендовалось уделять больше внимания рассмотрению жалоб населения на незаконные аресты и задержания.

1952-й год стал началом активных действий по организации адвокатов в коллегии, что позволяло лучше контролировать их деятельность. В целом судебная реформа и перестройка органов прокуратуры сама по себе не несла каких-либо элементов ужесточения правового режима ГДР. Однако с осени 1952 года юстиция все активнее стала использоваться как средство расправы с политическими противниками режима.

Прежде всего, СЕПГ усилила контроль над правоохранительными органами. Еще 26–27 января 1952 года состоялось совещание актива правящей партии среди работников органов юстиции. В состав районных и окружных комитетов СЕПГ были введены должности инструкторов по юстиции. Х пленум ЦК СЕПГ (20–22 ноября 1952 года) обсуждал вопросы усиления борьбы с «империалистической агентурой». В октябре 1952 года в связи с «ошибками в работе судебно-следственных органов» округа Франкфурт-на-Одере, которые «не взяли под защиту» организаторов сельхозкооперативов, Политбюро ЦК СЕПГ приняло решение, обязавшее парторганизации на местах немедленно сообщать в политбюро обо всех фактах выступлений реакционных элементов против коллективизации на селе[157].

В течение 1952 года была проведена серьезная чистка органов юстиции. Были уволены 249 судей и прокуроров, в том числе 86 — по политическим и деловым соображениям, 43 — за совершение преступлений, 11 — как реакционно настроенных, 35 — из-за преклонного возраста и по болезни, 24 — по собственному желанию. 29 судей и прокуроров в 1952 году бежали на Запад[158]. Девять судей и 15 прокуроров были понижены в должности как не справившиеся со своими обязанностями. Всего в 1952 году штаты органов юстиции были сокращены на 1500 человек, в основном за счет канцелярских и технических работников. Одновременно органы юстиции страдали от некомплекта судей и прокуроров. На 1 января 1953 года не хватало 227 прокуроров и 80 судей. 232 судьи и прокурора были без юридического образования, а 119 прокуроров окончили лишь трехмесячные ускоренные курсы.

Зато партийно-социальный состав органов юстиции как нельзя лучше удовлетворял СЕПГ. На 1 января 1953 года из 535 прокуроров ГДР 513 (95,9 %) были членами партии, а из 900 судей — 629 (69,8 %). Среди оперативных работников министерства юстиции и окружных управлений в СЕПГ состояли 96,5 %. За 1952-й год количество выходцев из рабочей среды в органах юстиции ГДР увеличилось на 14,4 %[159].

По мнению СКК, органам прокуратуры ГДР в 1952 году еще не удалось наладить четкого надзора за следствием и местами заключения, особенно там, где дела велись МГБ.

Как ни странно, в 1952 году была серьезно ослаблена народная полиция ГДР. Дело в том, что после решения II партконференции СЕПГ о создании национальных вооруженных сил из обычной полиции в казарменную (а именно на ее базе и планировалось образовать «народную армию») были переведены все полицейские 1932–1934 годов рождения. В полицию после этого были завербованы 27 332 человека, однако, хотя вербовка провозглашалась делом добровольным, на практике, по данным СКК, людей часто принуждали идти в «органы»[160]. В связи с этим из вновь завербованных пришлось сразу же уволить 1801 сотрудника.

В полиции не хватало офицеров, политучеба проводилась формально, общий морально-политический уровень был очень низким. В 1952 году на служащих народной полиции было наложено 6318 дисциплинарных взысканий, в основном за невыполнение приказов. В течение 1952 года из территориальной полиции дезертировали 229 человек, а вместе с производственной, тюремной и пожарной полицией — 422 человека[161]. В январе — феврале 1953 года на Запад сбежали еще 492 полицейских, в том числе и из «элитной» пограничной полиции. Среди мотивов дезертиров были плохое питание и нежелание служить в вооруженных силах.

Особенно беспокоило руководство ГДР и советских советников положение в органах полиции Берлина. Там тоже был некомплект личного состава — из 7000 штатных единиц было заполнено только 6120. Хотя 76,6 % полицейских были членами СЕПГ и 77 % рабочими, только за первое полугодие 1952 года дезертировали 78 человек. Еще 486 были уволены по политическим мотивам, в том числе 300 человек — за связь с Западным Берлином. В целом по ГДР за 1952 — январь 1953 года из полиции были уволены из-за политической неблагонадежности 2028 человек, за сообщение ложных сведений о своей биографии — 725, за моральное разложение — 1420. Всего из полиции были «вычищены» 5652 сотрудника[162].

По требованию СКК в конце 1952 — начале 1953 года были предприняты меры по усилению боеспособности народной полиции. В феврале 1953 года были созданы специальные кадровые комиссии для «глубокой проверки» личного состава. Но на практике это сводилось к формальному изучению анкетных данных на предмет наличия родственников на Западе или пребывания в англо-американском плену. И тем не менее в полицию ухитрялись пробираться люди, которые ранее нелегально бежали в ФРГ, а потом столь же нелегально возвращались обратно.

В 1952 году по советскому образцу были образованы политотделы в органах полиции и политическое управление в Главном управлении полиции МВД. Во всех подразделениях вводились должности заместителей командиров по политической части. В конце 1952 года в связи с «обострением классовой борьбы» в ГДР учредили должности участковых полицейских и образовали 5270 участков. Постановлением Правительства ГДР от 25 сентября 1952 года создавались группы содействия народной полиции, насчитывавшие в начале 1953 года 27 285 человек. Для лучшего контроля за населением было запрещено иметь постоянную прописку в двух — трех местах (для Германии это была традиция), а во всех населенных пунктах с количеством жителей более пяти тысяч человек вводились домовые книги.