На осколках прошлого - Леннокс Нина - Страница 2

• Предыдущая
• 2/74
• Следующая

Я уже развернулась, чтобы пойти к модельным рядам с костюмами Пьера Кардена, как до меня дошло, что он только что надо мной подшутил. Поэтому, обернувшись в его сторону, я, как бы невзначай, бросила:

— Перезагрузка время от времени полезна системе. Но в вашем случае может помочь только дефрагментация жёсткого диска.

Уже приготовившись к угрозам и увольнению, я совершенно не ожидала услышать глубокий смех, полный искреннего веселья.

— Согласен, мой жёсткий диск уже не отформатировать. А вас надо перезагружать и почаще. Желательно, чтобы это делал настоящий мужчина. — Сексуальный подтекст так и сквозил в его словах.

Хорошо, что я ещё не видела его лица, наверняка потешался надо мной, как над последней дурочкой. И как он смог попасть прямо в яблочко своим намёком на мою сексуальную неудовлетворённость? Неужели это так заметно? О да, у вечной девственницы это написано на лице. Мне двадцать один год, и я девственница. Знай он это, живой я бы отсюда не вышла, умерла бы со стыда. Пришлось разговаривать с ним, не оборачиваясь, то есть проявлять полное неуважение к клиенту. Считай, точно уволена. Ну, ничего, найти работу молодой девушке без образования совсем несложно. Везде требуются молодые и красивые, вот только с моей девственностью вход туда воспрещён. Да и не очень-то хотелось, если честно. И опять же, во второй раз из моих раздумий меня вырвал голос Тестостерона. Как его, интересно, зовут?

— Вы, что, опять перезагружаетесь? Или уже самоудаляетесь? — Веселье так и искрилось вокруг него.

Я тут, похоже, самоунижаюсь. Но вслух я сказала:

— Какой у вас размер? — И тут же пожалела.

— Вы действительно хотите это знать?

Не поворачиваться, не смотреть на него, не показывать своего смущения. Полный игнор сексуальных намёков.

— Да, очень. Вы выглядите большим, но ведь и глаза могут обманывать.

Так тебе. Будешь знать, с кем имеешь дело, напыщенный болван. Взглянуть бы на него. Но нет, не сметь поворачиваться.

— А вы всегда так ведёте себя с клиентами? Или я особенный? Может, вы всё же повернётесь и принесёте, наконец, этот чёртов костюм.

Ага, задело. А он, и правда, особенный. Бесят такие «короли мира».

— Извините. Так я угадала с размером? «S»?

— Нет же не "s", "n". Я не так мал, как вам кажется. Я здоровый, не обделённый природой мужчина в самом расцвете сил.

— О, я так рада, что вы цветёте и пахнете. Вот, держите ваш костюм. Примерочные — прямо и направо, все свободны.

— У вас, как я вижу, нет клиентов. Видно, вы всех отпугиваете.

— Сегодня все клиенты как знали, что вы здесь будете. Решили не мешать вам цвести, не загораживать собой солнце, а то и так дождь. Того и гляди, завянете.

В другом конце магазина раздался смех, всё тот же ребяческий, полный жизни смех. Он был так заразителен, что я не смогла удержаться и начала смеяться вместе с ним. Боже, как же давно я этого не делала. Да почти никогда. Смех — удел счастливых людей. В мой мир счастье почти не заглядывало.

— Вы язвочка, я посмотрю. Мне нравится.

— Я вам нравлюсь? Не удивительно.

— Мне нравится костюм, милая.

И как только мне хватило наглости и смелости такое сказать? Дура.

— Но и вы тоже ничего. Правда, костюм лучше. Он тоже красивый, но зато всегда молчит.

Не придумав ничего, чем могла бы ответить на подобные слова, я тупо, как робот, произнесла:

— Брать будете?

— Буду. Моё имя, кстати, Майкл Митчелл.

Очень интересно. Прямо информация века. Подождите-ка, а это не тот ли Митчелл — владелец сети отелей класса люкс «Mitchell Stars»?

— Рада познакомиться. На самом деле. Каким способом вы будете оплачивать покупку? Наличные, карта?

— Карта. Вообще-то, в ответ я хотел бы услышать ваше имя.

— Оно вам ни к чему, поверьте. С вас три тысячи долларов. Не желаете подобрать рубашку или галстук? Может, запонки?

Что это со мной? Начала тараторить, как заведённая, лишь бы не называть своё имя? Ники, очнись. Хотя, нет, всё правильно. Мужчин надо держать подальше от себя, на расстоянии вытянутой руки. Нет, на расстоянии от Земли до Юпитера. Да, этого будет достаточно.

— Я хочу знать ваше имя. Мне интересно, кто меня сегодня обслуживал, — сказал Майкл-тестостерон, подходя ближе ко мне.

Ха, обслуживал. Я тебе не девочка из борделя, чтобы обслуживать тебя.

— Ники Кросс. Какое красивое имя. Мне нравится, — сладким голоском пропел мистер-не-оригинальность.

— Откуда вы узнали? — наигранно возмутилась я.

— Если ваш бейдж не галлюцинация, то вы Ники Кросс.

— Хм… Да, это так, — еле выговорила, подавившись воздухом.

Нет, ну надо быть такой дурой. У меня точно полетел процессор.

— С вас три тысячи, — ещё раз повторила я.

— Если у меня опять не галлюцинации, то карта уже ждет вас, — сказал мистер-дважды-не- оригинальность.

Чёрт. Чёрт. Чёрт. Смотри вниз на кассу, а не на его мощные руки, идиотка!

— Извините. Сейчас я вас рассчитаю.

— Прекратите вы уже извиняться.

— Из… Хорошо.

— Я отлично понимаю, что я прекрасен. Кстати, вам, случайно, не нужен новый мастер по переустановке операционной системы?

Каков наглец! Напыщенный болван. Да, я это говорила, знаю. Но что поделаешь, если это правда. И нет, не нужен. Мою систему ещё даже не запускали ни разу, чтобы переустанавливать.

— Спасибо, не нужно. У меня есть постоянный мастер, — решила соврать я.

Мне показалось, или взгляд его потемнел, а сам он напрягся?

— Да? Ну и отлично. Потому что у меня тоже есть постоянная система, которую надо периодически переустанавливать.

Дай угадаю. Длинноногая, огромносисястая и тупоголовая такая система, да? Угадала?

— Вам повезло. И вашей системе тоже. Я уверена, она довольна тем, как вы её переустанавливаете.

Заткнись, заткнись. Что ты несёшь?

— О, она очень довольна. В моей практике еще не было недовольных.

— Ваша карта, сэр. Я уверена, что моя система тоже осталась бы довольна, хотя она очень требовательна и строга в оценке. Ей нужны только лучшие мастера.

Лучше бы я закрыла тогда рот и стояла молча. Если бы я только знала, что бросаю ему вызов этими словами!

— Естественно, самые лучшие. Ещё увидимся, Ники Кросс.

Это было сказано с какой-то скрытой угрозой, которую я сразу не смогла распознать. Затем он резко повернулся и вышел.

Ну вот, не так уж много тебе и мыть сегодня, Кросс. На улице уже начало темнеть, и я стала собираться домой. Обратно, к своему одиночеству и печали. И Цезарю, который, конечно же, страшно по мне соскучился. Ведь еду я ему, как и обещала, насыпала в свой больше ни на что непригодный тапок.

Глава 2.

Середина сентября. Скоро первый осенний месяц подойдет к концу, а никаких перемен в моей жизни не предвиделось. Как всегда. Если только кота нового опять подберу… Назову его Адольфом, всё равно, лучше Цезаря он не будет. И тогда моя жизнь заиграет всеми оттенками черного. Цезарь! Вот же, черт. Забыла купить ему корм. Почему-то, тот, из тапки, он есть не захотел. Странно.

Свернув с Ривер-авеню, я зашла в зоомагазин. Затраты на Цезаря были сравнимы с затратами на ребенка. Работала на кота, называется. И что получала в ответ? Вкусно пахнущие тапки каждое утро и уничижительный кошачий взгляд. Об этом я всю жизнь и мечтала, что уж скрывать. Так, а сейчас меня ожидал художественный магазин. Зачем я туда шла, я знала прекрасно — за красками и холстом. Но смысл данного поступка был мне абсолютно не понятен. Мысли о рисовании всегда доставляли боль. Учиться и стать выдающимся художником — моя глупая мечта. Однако учиться я не могла, оставалось лишь завидовать тем, кому это удалось. Это не очень приятное чувство охватывало меня каждый раз, когда я проходила мимо Академии искусств. Как там всегда говорил мой отец? Ах, да, что я тупа и посредственна. Зачем мне образование, тем более, художественное? Художники — ленивые бездельники, носящиеся с кисточкой в зубах. Иждивенцы, способные лишь кистью по бумаге водить. Попробовал бы он, хоть раз, своими дрожащими ручками, для начала, удержать кисточку, алкаш. Зато изрекать «мудрые» мысли он, как всегда, горазд, причем в числе первых. Теперь это всё не имело значения, больше не имело. Время потеряно, годы не вернуть, да и я уже скоро забуду, как рисовать.

• Предыдущая
• 2/74
• Следующая