Магия финансов. Как привлечь деньги и больше никогда не страдать от их недостатка - Фратер В. Д. - Страница 6

Древнейшая дошедшая до нас со времен античности форма магии – это теургия. Приблизительный перевод этого понятия – «исполнение воли богов». Но имеется в виду вовсе не давление, которое боги или бессмертные оказывают на людей, совсем наоборот: теург это человек-маг, который утверждает, что боги исполняют его волю. Даже не располагая знанием трудов античности, мы можем с легкостью предположить, что теурги не пользовалось снисхождением у представителей традиционной религии. На теургов смотрели как на социально неполноценных субъектов; считалось, что своими дерзкими поступками они навлекают гнев богов на всю общину. Тому, кто был застигнут за совершением подобных действий, грозила ни больше ни меньше смертная казнь, как, например, в Древнем Риме. Исходя из этого мы понимаем, что причины охоты на ведьм в позднем средневековье и в ранней современности кроются не только в христианстве. Думается, здесь речь идет об общечеловеческой склонности устранять всех и каждого, кто подвергает сомнению господствующую систему, состоящую из суеверий, предрассудков, зависти, недоброжелательства, мещанства и узколобости, – систему, которую часто обозначают «культурой».

На протяжении столетий методы и интересы несколько изменились. В настоящее время, по крайней мере в наших широтах, магу едва ли нужно опасаться, что он рано или поздно закончит свои дни на настоящем костре. (Разумеется, это не исключает других механизмов преследования, что уже не является темой данной книги.) Но остался дух неповиновения, благодаря которому маг противится общепринятому генерированию реальности. Какую-то часть этого неповиновения мы хотели бы применить и в нашем повествовании и вопреки всем старинным учениям соотнести деньги со стихией Воздуха, не волнуясь о том, что «на это можно взглянуть и по-другому».

К системам соответствий, используемых магией, относится не только учение о стихиях, но и планетарная символика. Правда, в отличие от теории стихий, здесь деньги интерпретируются с большей однозначностью. В целом их относят к сфере влияния Меркурия, Венера выполняет вспомогательную функцию, главным образом благодаря ее связи с обменом и торговлей. К ним примыкает Юпитер, который в целом управляет благосостоянием, богатством, изобилием и щедростью.

Для лучшего понимания планетарных принципов будет полезно обратиться к мифологии. Ведь в ней мы снова имеем дело с символическими заместителями божеств, о которых традиция дает достаточную информацию. Кстати, здесь уместно отметить, что связь денег с Меркурием служит еще одним аргументом в пользу их соответствия стихии Воздуха, так как эта стихия вполне отвечает облику повелителя ртути и посланника богов в крылатых сандалиях, который покровительствует торговцам и ворам.

Политеистический пантеон складывается из индивидуальных человеческих качеств и является своего рода картой взаимодействия универсальных сил и полей сражений в отношениях. В отличие от монотеизма, где Бог олицетворяет исключительно добро (зло он всегда оставляет низшим чинам), в политеизме нет четкого разграничения добра и зла, по крайней мере среди божеств. Часто одно переходит в другое и границы непостоянны и неопределенны, а противоречия сообщаются во всех своих мелких подробностях, но при этом не обязательно объясняются.

Поэтому Меркурий встречается нам в самых разных своих проявлениях – не важно, говорим мы о римском Меркурии или о его «предшественнике» Гермесе. Нередко эти два божества своими мотивами и поступками практически не отличаются друг от друга. Даже если культы этих богов в истории культур имели самые разнообразные акценты, подчеркивающие то или иное их свойство, в сущности всегда имелось в виду одно и то же. Справедливо и утверждение о родстве Меркурия/Гермеса с египетским богом Тотом. Хотя изначально Тот является богом Луны, он также считается изобретателем письменности и языка, помогает душам усопших в потустороннем мире в их пути по преисподней. То же самое совершает и греческий Гермес Психопомпос, чье прозвище переводится как «проводник душ».

И мы снова возвращаемся к колоде карт Таро, которая в магическом эзотерическом истолковании часто называется «Книгой Тота».

Принятое в эзотерике резкое разграничение между знанием и мудростью, сведением и обучением, интеллектом и духом незнакомо традиционному магическому мышлению, имеющему античные и египетские корни. Соответственно, принцип Меркурия может в равной степени отвечать за мышление и любую когнитивную деятельность, символизируя мудрость, традиционные учения о жизни или, в конце концов, их практическое применение в форме магических действий.

Мы рекомендуем не переусердствовать в изучении деталей мифологии. При некотором старании рано или поздно в соответствующих мифологических сборниках обнаруживается то, что подтверждает собственную предвзятую позицию. Не будем забывать о том, что мифы служат не для составления исторически достоверного протокола событий. Их задача состоит в отображении абстрактных принципов во взаимодействии. В этом отношении Меркурий – как и его астрологический эквивалент, планета, названная тем же именем, – представляет собой «вариант космографии», который ни в коем случае не должен подаваться как нечто однозначное.

Тема божеств в классической магии заслуживает дополнительных комментариев. В практической работе часто возникают трудности, которые имеют культурологическую подоплеку. Кто был воспитан в культуре, тысячелетиями тяготеющей к монотеизму (даже если она, как, например, наша культура, уже целых двести лет отличается резким религиозным спадом и распространением атеистического мировоззрения), тому трудно принять концепцию многобожия. Возможно, корни этого непонимания уходят еще глубже в историю. Распространение моисеизма (иудаизма) и ислама сопровождалось особенно явными и многочисленными доказательствами чудовищной тяжеловесности, с которой религии монотеизма утверждались в окружающем их политеистическом мире. До сих пор исламское кредо «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его» оглашается ежедневно миллионы раз. У ветхозаветных религиозных вождей были трудности с собственными племенами, которые не всегда отступались от метафизических соблазнов политеистического мира, как, например, в эпизоде ритуального танца вокруг золотого тельца.

Но даже фараон-еретик Эхнатон, который, по последним данным науки, считается «изобретателем» монотеизма, смог осуществить свою религиозную революцию в Древнем Египте только благодаря крайней жестокости и лишь на сравнительно короткий период своего царствования. Как только фараон умер, пришел конец и его культу единственно божественного Солнца.

Возникновение монотеизма сопровождается большими политическими и экономическими переворотами. Первостепенной целью Эхнатона являлось ослабление могущества фиванских жрецов и введение как политического, так и религиозного централизма, который вернул бы фараону больший простор для политической деятельности.

С помощью культа Яхве Моисей и Авраам собрали из множества разных племен еврейский народ, которому в свою очередь нужно было перенести бесчисленную череду военных конфликтов, чтобы сформировать и утвердить свое государственно-политическое единство. Эти конфликты, как известно любому, кто что-то знает о Палестине, продолжаются до сих пор.

Павловское христианство также стремилось стать государственной римской религией, что и произошло незадолго до начала правления императора Константина, но только после кровавых преследований длиною в век. Правда, не обошлось без неудач – наследник Константина Юлиан Апостат (Отступник) возродил древнее политеистическое язычество. Если бы его царствование продлилось немного дольше, история Европы, возможно, сложилась совершенно иначе.

Эти размышления помогают лучше осознать бездну непонимания, разверзшуюся между религией монотеизма и политеистическим язычеством. Этот разлад еще больше усилился в связи с появлением в начале Нового времени религиозно-критического течения – скептицизма, кратким периодом кульминации которого стали французские энциклопедисты эпохи Просвещения и XIX век, отмеченный промышленным переворотом, развитием точных наук и дарвинизмом. Где бы скептицизм ни обратился к религии, на европейском пространстве он всюду, практически без исключения, встречал ее только в виде монотеистического христианства. Примечательно, что современный рационализм пользуется той же аргументацией, которую тысячи лет назад христианство выдвинуло против языческого многобожия: вера, которую он хочет сокрушить, умаляется как выразительница неизлечимого в прямом смысле этого слова невежества, объявляется сплошным суеверием и аргументированно загоняется в угол с помощью всякого рода каверз и доказательств ее несостоятельности.