Большая книга приключений для находчивых и отважных (сборник) - Волынская Илона - Страница 4

• Предыдущая
• 4/72
• Следующая

Тут автомобиль остановился возле Вадькиного дома. Засыпающий пацан вылез наружу, но только для того, чтобы тут же сунуть голову обратно в салон:

– Слышь, Мурка, я вот здесь в двадцатой квартире живу. Приходи ко мне завтра в гости, – и, поймав обиженный взгляд Кисоньки, поправился: – Обе приходите, я мороженое куплю, посидим, потреплемся.

Получив согласный кивок Мурки и Кисонькино благосклонное: «Весьма любезно с вашей стороны пригласить нас, Вадим, мы обязательно придем», он наконец отправился домой спать.

На первый урок мама Вадьку не пустила. Не пустила бы и вообще в школу, если бы не четвертная контрольная по химии, которую Вадька, не слишком ладивший с этим предметом, не имел права пропустить. Зато сразу после химии Вадька, с измученным видом человека, недавно пережившего тяжелейшее потрясение, уложил сумку и, сопровождаемый сочувственными взглядами преподавателей и завистливыми – одноклассников, поспешил домой. По дороге забежав в супермаркет, он купил мороженое и большую бутылку фанты, запихал их в холодильник и стал ждать гостей. Время тянулось бесконечно, так что Вадька даже пожалел, что слинял с уроков. Наконец около трех в дверь позвонили, и Вадька помчался открывать. На пороге стояли Мурка в своем обычном камуфляжном одеянии и Кисонька в умопомрачительном новеньком сарафанчике.

– Кто пришел? – послышался детский голос из глубины квартиры, и в прихожую чуть переваливающейся походкой вышла маленькая кругленькая девчонка лет десяти. Вслед за девчонкой, точно так же переваливаясь, выбрался здоровенный белый гусь. Девчонка и гусь синхронно наклонили головы влево, разглядывая сестер одинаково круглыми темными глазенками. После детального осмотра девчонка осведомилась: – Вы что, инкубаторские? – а гусь вопросительно гоготнул.

– Катерина! – гневно вскричал Вадька. – Совершенно невоспитанная! – пожаловался он гостьям.

– Это что? – ткнула пальцем в гуся пришедшая в себя Мурка.

– Гусь! – с несчастным видом ответил Вадька. – Рождественский! Запеченный с яблоками! – и, глядя на их непонимающие физиономии, пояснил: – Маме гуся для рождественского ужина подарили, она его собиралась в духовке запечь. Только никто из нас птицу колоть не умеет. Пока мама бегала, искала, кто бы его прирезал, Катька с гусем дружбу свела. Мужик из мясного к гусю с ножом, а Катька орет, будто ее режут: «Не отдам, он мой друг!» На крики соседка-врачиха прибежала и тоже давай подначивать: «Нельзя птичку резать, вы нанесете ребенку психическую травму!» Так он у нас теперь и живет, гадит где ни попадя.

– Неправда! – вступилась Катька за пернатого друга. – Он уже научился лоточком пользоваться, просто вчера дверь в ванную была закрыта, вот он и не дотерпел.

– Имя она гусю дала, убиться можно – Евлампий Харлампиевич! – продолжал Вадька. – Даже в сериале про Евлампию Романову она хоть не Харлампиевна! Я его попробовал в Лампу переименовать, – тут гусь вытянул шею и грозно зашипел, – так с ним видали, что делается. И еще щиплется, – Вадька невольно потер ногу.

– Очень приятно познакомиться, Евлампий Харлампиевич, – поздоровалась с гусем Кисонька, так что Вадька ее даже зауважал: с первого раза запомнить такое имя – это надо уметь!

– Ты просто к нему подход не нашел. Ему нужно все как следует объяснить, – заявила Мурка и присела перед гусем на корточки. – Представь, что ты в бою и другу нужна помощь. Пока он тебя по имени-отчеству дозовется, его десять раз прибьют. Поэтому каждый солдат должен иметь боевое прозвище. Я, например, Мурка. Конечно, Лампа это не стильно, поэтому ты у нас будешь… – она ненадолго задумалась. – Ты у нас будешь Харли, как мотоцикл.

Гусь благосклонно курлыкнул, похоже, ему нравились как почтительная церемонность Кисоньки, так и фамильярность Мурки.

– Харли! – попробовал окликнуть гуся Вадька. Евлампий Харлампиевич не отреагировал, но и не проявил поползновений щипаться.

– Потому что сейчас не бой, – пояснила Мурка, подымаясь. – В бою он обязательно отзовется на Харли.

– Что же я вас в коридоре держу, – засуетился Вадька. – Проходите ко мне в комнату.

Когда он принес вазочки с мороженым и фанту, девчонки разглядывали его технику.

– У тебя тут прямо как у нашего папы в офисе: компьютер, ноутбук, модем, принтер, сканер…

– Ага, и на все сам заработал, – с законной гордостью заявил Вадька и, увидев недоверчиво поднятые бровки Кисоньки, даже немного обиделся. – Что, не верите? У меня мама медсестра, а нас у нее двое. Она очень хороший специалист, ее часто на дом приглашают, платят прилично, но на такую технику все равно бы не хватило. Она мне первый компьютер подарила, не этот, старый б/ушный, а дальше я уже сам. Я в основном тестированием программ занимаюсь, еще сайты делаю, сейчас начал приложения для мобилок писать, но пока не очень идет… Главное, когда с клиентом разговаривать приходится, камеру на скайпе не включать, – усмехнулся он. – А то как видят, сколько мне лет, сразу забывают, как только что мою работу нахваливали: то отказываются, то пытаются заплатить поменьше. Ну ничего, справляюсь, мы последние полгода с мамой дом пополам содержим.

Мурка глядела на Вадьку даже с некоторой почтительностью, у нового приятеля с каждым днем обнаруживались все новые таланты. Дело, как всегда, испортила Кисонька. Отколупнув ложечкой крохотный кусочек мороженого, она заявила:

– С моей точки зрения, каждый должен заниматься своим делом. Взрослые – работать, дети – учиться.

Окинув сестру недобрым взглядом, Мурка сменила тему:

– Ты чего дверь креслом подпер?

– От Катьки, – неохотно пояснил Вадька, – чтобы не лезла.

Словно в подтверждение его слов ручка двери начала тихонько поворачиваться, с той стороны слышались азартное сопение и шелест гусиных крыльев.

– Может, она мороженого хочет? – почему-то шепотом спросила Мурка.

– Я ей оставил на кухне. Она в компанию хочет.

– Крайне невежливо с вашей стороны, Вадим, заставлять девочку дожидаться под дверью, – наставительно произнесла Кисонька. Кажется, Вадька окончательно пал в ее глазах.

– Точно, – на сей раз Мурка была согласна с сестрой. – Ей там скучно, наверное.

– Вы не знаете, о чем говорите, – с отчаянием возразил Вадька. Все шло наперекосяк. Вместо приятного разговора о преступлении получалось ознакомление с семейством Тихоновых. – Она усядется и будет до бесконечности расписывать достоинства своего паршивого гуся. У гуся может быть только одно достоинство – вкус!

Его речь не произвела впечатления, две пары зеленых глаз продолжали взирать на него все так же осуждающе. Вадька уже готов был сдаться и впустить сестру (пусть на своем опыте узнают, каково это – часами слушать похвалы Евлампию Харлампиевичу!), но тут заскрежетал замок, входная дверь хлопнула, и раздался дробный топот – Катька помчалась встречать маму. Вадька прислушался: так и есть, опять ноет, что брат ее не пускает. Он со вздохом отодвинул кресло.

– Вадик, ты снова заперся от сестры! Ты старший, ты должен… – послышался голос Надежды Петровны, дверь распахнулась. – О, да тут приятное общество. Кисонька, Мурочка, как хорошо, что вы зашли! Вадик, ты угостил девочек чем-нибудь? Ага, вижу, молодец! Катюша, не мешай брату, пойдем, поможешь мне на кухне, – и, выходя, она сентиментально вздохнула: – Вот уже и к Вадику красивые девушки в гости заходят. Еще два-три года, и у Катюши кавалеры появятся. А казалось бы, совсем недавно мечтала: когда же ребенок сделает первый шаг, когда скажет первое слово!

– Почему же теперь только и слышно: сядь и замолчи! – фыркнула Катька и, зажав гуся под мышкой, удалилась, обиженно подрагивая коротенькими толстыми косичками. Вскоре с кухни донесся раздраженный грохот посуды и хлопанье крыльями. Можно было предположить, что посудой гремит Катька, а крыльями хлопает Евлампий Харлампиевич, хотя кто их знает, эту парочку…

– Мы засиживаться не собираемся, – заявила Мурка, приканчивая мороженое, – наоборот, хотим тебя с собой забрать. Греза Павловна пришла в себя и «жаждет лицезреть своего спасителя». Собирайся, пойдем навестим ее.

• Предыдущая
• 4/72
• Следующая