До последнего - Балдаччи Дэвид - Страница 78

• Предыдущая
• 78/153
• Следующая

— Думаю, что рабов здесь все-таки не было. Это место не так далеко от Вашингтона, и его владельцы придерживались аболиционистских взглядов. В сущности, это поместье было частью так называемой подпольной железной дороги, по которой рабов переправляли в северные штаты.

— В 1910 году, — продолжала Гвен, — имение было продано, после чего неоднократно переходило из рук в руки, пока его в конце Второй мировой войны не приобрел Уолтер Сенник. Он был изобретателем и подвизался в автомобильном бизнесе. Он превратил поместье в своего рода испытательный полигон и построил здесь целый городок, который обслуживало не менее трехсот работников.

Пока Гвен рассказывала об истории фермы, Веб осматривал окрестности, пытаясь представить себе, откуда может прийти беда и как организовать отпор нападающим. Однако если у преступников имелся сообщник на ферме или в округе, привычная стратегия могла и не сработать. Троянский конь и в наши дни действует ничуть не хуже, чем в древности.

— Теперь здесь шестьдесят восемь построек, ограда протяженностью двадцать семь миль и девятнадцать выгонов. Всего на ферме работают пятнадцать человек. Мы даже кое-что здесь выращиваем — ячмень, например, хотя наша основная работа — разведение чистокровных лошадей. На следующий год мы рассчитываем иметь не менее двадцати двух чистокровных жеребят. Кроме того, у нас есть на продажу годовалые лошадки. Как видите, перспективы у фермы очень неплохие.

Они поехали дальше и в скором времени добрались до протекавшей по территории фермы речушки. Гвен сказала Вебу, чтобы он не подгонял свою лошадь, поскольку она сама знает, в каком месте лучше всего преодолевать водную преграду. Когда они спускались с крутого берега, Веб так далеко откинулся на спину, что едва не касался затылком задней луки седла. Когда же лошадь перешла реку и стала взбираться на другой берег, он, напротив, так сильно наклонился вперед, что пару раз ткнулся лицом в гриву Бу.

Как бы то ни было, из седла Веб не вывалился и с задачей справился, за что получил похвалу от Гвен.

Поднявшись на противоположный берег, они не спеша поехали дальше и вскоре увидели старинное здание, выстроенное наполовину из камня, а наполовину — из дерева. Гвен объяснила Вебу, что во время Гражданской войны здесь располагался госпиталь северян, и добавила, что они с мужем хотят сделать из него музей.

— Мы провели туда отопление, оборудовали кухню и спальню для смотрителя, — сказала Гвен. — Кроме того, там уже стоит операционный стол тех времен, а в шкафах находятся соответствующие хирургические инструменты.

Потом они проехали мимо старинного амбара, которому было лет двести. Он был выстроен в два этажа и одной стороной примыкал к склону холма, по причине чего имел отдельные входы на верхнем и нижнем уровнях. После этого они миновали огороженный выгон, где проводилась выездка лошадей. Гвен рассказала Вебу о том, что такое выездка и из каких обязательных упражнений она состоит. Потом им на пути попалась высокая деревянная башня на каменном фундаменте. Гвен пояснила, что это пожарная башня, с которой сто лет назад наблюдали за округой в целях раннего обнаружения лесных пожаров, а также следили за ходом проводившихся здесь скачек.

Веб внимательно осмотрел башню и прилегающую к ней территорию. Как бывший снайпер, он понимал, что лучшей наблюдательной площадки ему не найти. К сожалению, людей у него не было, так что выставить на башне наблюдателя он не мог.

Они проехали мимо двухэтажного каркасного дома, который, по словам Гвен, принадлежал управляющему.

— Похоже, этот Немо Стрейт неплохо справляется со своей работой, сказал Веб.

— Да, он человек ушлый и знает, что к чему. Кроме того, он привел с собой на ферму много опытных работников, что тоже большой плюс, — довольно равнодушно сказала Гвен.

Они осмотрели земли, лежащие на отшибе, задние ворота и все возможные подступы к этой части фермы. Неожиданно из зарослей выскочил олень и помчался от них прочь. За оленем с лаем увязались Опи и Тафф; лошади же отреагировали на появление животного и поднявшийся громкий лай совершенно спокойно, чего нельзя было сказать о Вебе, который никак не ожидал увидеть здесь дикого лесного красавца и от удивления едва не свалился с седла.

Потом, когда они въехали в небольшую, обрамленную деревьями долину, Веб в дальнем ее конце увидел то, что меньше всего ожидал здесь увидеть, — католическую часовню, которая, впрочем, издали больше походила на бельведер или садовую беседку, была выкрашена белой краской и покрыта дранкой. Только с более близкого расстояния можно было заметить находившийся внутри маленький алтарь со скульптурным изображением Иисуса в центре и крест на крыше.

Когда Веб обернулся к Гвен, надеясь получить объяснения то заметил, что она, глядя на часовню, замерла и словно впала в транс. Впрочем, это продолжалось не больше минуты, после чего она отвела глаза от часовни и посмотрела на Веба.

— Я католичка. А это, как вы, наверное, догадались, — часовня. Мой отец был церковным старостой, а двое его братьев — священниками. Религия всегда играла в моей жизни большую роль.

— Так, значит, это вы построили часовню?

— Да, в память о моем сыне. Я приезжаю сюда почти каждый день в любую погоду и молюсь о спасении его души. Надеюсь, вы ничего не имеете против?

— Ну что вы.

— Скажите, а вы сами — религиозный человек?

— В определенном смысле, — смущенно сказал Веб.

— Раньше я много думала. Все пыталась понять, почему то, что случилось, коснулось столь невинного существа, как мой маленький сын. Но найти ответа на этот вопрос так и не смогла.

Она соскочила с коня, зашла в часовню, перекрестилась, достала из кармана крохотный молитвенник, после чего встала перед алтарем на колени и стала молиться. Веб наблюдал за ней в полном молчании.

Через несколько минут она поднялась на ноги и подошла к Вебу. Они снова пустились в путь и через некоторое время подъехали к большому зданию, которое, судя по всему, уже довольно давно пустовало.

— Это так называемый «Старый обезьянник», — сказала Гвен. — Его построил Сенник, который содержал в нем шимпанзе и бабуинов. У него даже гориллы были. Не знаю, зачем ему это все было нужно. Говорят, что когда какая-нибудь обезьяна сбегала отсюда, жившие в этих местах вечно пьяные от пива болваны отправлялись охотиться за животным, мотивируя это тем, что присутствие обезьяны в здешнем лесу их нервирует. Они прозвали лес, который окружает ферму, «обезьяньими джунглями». Меня до сих пор передергивает при мысли, что эти негодяи забавлялись, расстреливая несчастных животных из ружей.

Они слезли с лошадей и вошли в здание. От времени крыша в доме прохудилась; в комнатах все еще стояли выстроившиеся в ряд ржавые поломанные клетки. Вдоль стен были сделаны желоба — должно быть, в них сбрасывали обезьяний помет и прочую дрянь. Цементные полы были завалены мусором, какими-то проржавевшими механизмами, сухими ветками и прелыми листьями. Веб невольно задался вопросом, для чего изобретателю и автомобильному конструктору было держать у себя обезьян, но ничего путного в голову ему не приходило. Все его теории были довольно мрачными. Может, этот Сенник проводил эксперименты над животными? Резал их? Подвергал воздействию электротока? Как бы то ни было, место это было невеселое, и от него веяло безнадежностью, меланхолией, даже смертью. Веб был рад, когда они с Гвен вышли наружу.

Они продолжили поездку по ферме, причем Гвен останавливалась у каждого здания и добросовестно рассказывала о том, как, кем и когда оно было построено. Через некоторое время Веб уже стал путаться в информации, которую обрушила на него Гвен. Взглянув мельком на часы, Веб обратил внимание, что прошло уже более трех часов с того момента, как они покинули «конный центр».

— Думаю, нам пора возвращаться, — сказала Гвен. — Для первого раза три часа более чем достаточно. У вас будет болеть все тело.

— Но я в порядке, — заметил Веб, — и эта поездка доставила мне немалое удовольствие.

• Предыдущая
• 78/153
• Следующая