Тьма миров (СИ) - Рябов Игорь Владимирович - Страница 79

— Вот тебе и ответ, Свочик, — шепотом отозвалась женщина, склонившись к уху друга. — Нужно соблюсти формальную законность. Этот монстр не просто пробрался в наши владения, но и растерзал семью лесника. А потом еще напал на крестьянскую мызу, двоих хлебопашцев убив и одного покалечив. Но сложность в том, что оборотень всё же наполовину человек, а значит, его просто так убивать не совсем желательно. Если исходить из буквы закона, то требуется суд и прочая правовая эквилибристика хотя бы по упрощенной схеме…

— А если говорить откровенно, то…, - мягко намекнул Батлер, лукаво усмехнувшись.

— …то, кроме прочего, в это смутное время стоит показать некоторым лихим головушкам, что власть в Змеином Взгорке сильна по-прежнему, несмотря на отсутствие в замке взрослых мужчин из доблестного рода Каджи. И пусть лучше поймут заранее: так и будет всегда, даже если мы здесь вдвоем с Иргой останемся без Гоши. Иначе потом мне придется уже им неразумные головы сносить на этой же площади. Поверь, удовольствия смотреть на кровопролитие для меня нет никакого. Но если кто-либо в наших владениях смуту решит учинить, и мне потребуется…

— И верю, и одобряю, — спокойно констатировал Батлер, не дав закончить фразу до конца. Он и так знал, что Софья ради семьи и на благо подданных готова на очень многое, если не на всё.

— А еще мы с сыном хотели допросить оборотня, дождавшись его трансформации в человеческий облик, потому и отдали приказ постараться взять его живьем. Чем больше мы узнаем о творящемся по другую сторону Дымчатых гор, тем спокойнее сможем спать.

— Ну и каковы результаты допроса? — явно заинтересовавшись, оживился мужчина.

— А вот тут, Своч, и начинается самое интересное. Нет никаких результатов! Потому как допроса не было. Этот монстр за весь месяц, пока сидел на цепи в подземелье замка, так ни разу и не перекинулся в человечью личину, даже когда полнолуние сошло на нет.

— Весьма странно. Впервые о подобном слышу, — озабоченно нахмурившись, Батлер помассировал подбородок, что-то напряженно обдумывая. — Завтра или послезавтра в Змеиный Взгорок должны мои сопровождающие наконец-то добраться в полном составе, от которых я галопом улетел, как только за стены столицы выехали, чтобы подольше с вами тут пообщаться. Если хочешь, то я на всякий случай оставлю в твоем распоряжении парочку моих кантилей. Пусть поработают на тебя в ближайшие месяцы. Королевская тайная служба от их отсутствия не развалится и не загнется. Может быть они что-то нароют в этой округе интересного? Да и разве в наши кантильские обязанности не входит разгадка различных тайн и защита граждан от происков врагов, как явных, так и скрытых? Еще как входит! А тебе, Софи, глядишь, чуть поспокойнее жить станет. Я их предупрежу, чтобы они наравне с отчетами мне, обо всём важном и с тобой делились, раз в твоих владениях работать будут. Договорились?

— Да и одного кантиля, наверное, хватит для спокойствия, если ты так уж настаиваешь.

— Хватит, но с напарником службу тянуть проще, удобней и… веселее.

Служитель Единорога наконец-то закончил читать длинный свиток, свернув его в трубочку. Честно говоря, Каджи почти всё им сказанное пропустил мимо ушей, так как разговор за его спиной оказался намного интереснее и содержательнее. Но с окончанием чтения приговора смолкло и перешептывание мамы с Батлером. И Гоша поневоле переключил внимание на происходящее перед ним.

Собственно сама казнь свершилась быстро в отличие от нудного зачитывания свитка. Священник кивком головы подтвердил, что он больше ничего не имеет добавить к написанному на пергаменте, и неспешно удалился, освободив место для палача. Хотя вряд ли уместно называть палачом обычного воина из числа Красных Рукавов — княжеской дружины Змеиного Взгорка. Вершитель правосудия — более подходящее для него наименование. Короткий замах меча, тусклая вспышка закатных лучей солнца на его остро отточенном лезвии и… Каджи сильно сжал ладонь сестры, как и обещал, сам же почему-то не в силах закрыть широко распахнувшиеся глаза. А Ирга не только плотно зажмурилась, но и, развернувшись к брату вполоборота, уткнулась носом ему в грудь. Гоша сразу же почувствовал, что рубашка намокает от слез. И еще ему невольно подумалось, как жаль, что в том мире, откуда он прибыл, у него нет такой хорошей и доброй маленькой сестренки. А через миг отсеченная голова монстра с глухим стуком ударилась о булыжник мостовой и покатилась в сторону Каджи.

— Всё, убегай сестренка, только не оглядывайся, — прошептал он тихо, и Ирга стремительно помчалась к замку. Перед ней опять все расступались, освобождая дорогу.

— Останки оборотня немедленно сожгите где-нибудь подальше от Змеиного Взгорка, нечего ему мух кормить на нашей площади, — строго отдала распоряжение Софья стоявшему поблизости от неё командиру Красных Рукавов. — Гоша, мы со Свочем возвращаемся в замок. Ты чего застыл, как неживой? Решил тут остаться на ночлег?

Каджи не раз читал раньше в так им горячо любимых фэнтезийных произведениях, что когда оборотня убивают, то он сразу превращается в человека. Странно, но придуманные книги не обманули. Здесь и сейчас, в этой самой вот реальности, так и произошло. На площади лежало жалкое в своей наготе тело мертвого человека, а его голова… Вот из-за неё-то мальчишка и застыл столбом, одеревенев. Казалось, ноги не просто приросли к мостовой, а глубоко пустили корни в почву, пробравшись к ней через щели между брусчаткой. На Гошу застекленевшим взглядом мертвых глаз таращился Дурмаш Биг. В крайнем случае, так звали его двойника в Хилкровсе. Дурмаш, хоть и одноклассник Каджи, но с другого факультета колдовской школы. Да и не самый он лучший парень на свете. Скорее уж пятый в длиннющей очереди потенциальных друзей Гоши, если считать не с начала, а с конца. Но… потрясение, а скорее шок, испытанный при виде мертвого «одноклассника», казненного по твоему приказу, оказался так силен, что поневоле в столетний дуб превратишься, и хорошо, если не в трухлявый, готовый разлететься щепками и прахом при первом серьезном порыве ветра.

Хорошо, что умудренный жизненным опытом Своч никуда еще не ушел, будучи рядом. Молча переглянувшись с Софьей, мужчина крепко впился сильными пальцами в плечи парнишки, насильно развернул его и твердой рукой подтолкнул по направлению к подвесному мосту. Сам же на всякий случай шел на шаг сзади, готовый много умных слов сказать, если Каджи вздумает оглядываться. Но юноша бездумно брел вперед молчаливой тенью сквозь уже наполовину поредевшую толпу жителей. Они постепенно расходились, кто куда. Софья и Своч тоже молчали, думая каждый о своем. Вовсе не тягостно или напряженно, а просто молчали. И лишь уже в замке, когда все поднялись на второй этаж, проходя через зал с восстановленным рыцарем, мама мягко поинтересовалась у сына:

— Ужин уже накрыли. Мы со Свочем идем туда. Не хочешь присоединиться к нашей кампании? Можешь просто посидеть рядом… А еще лучше бы тебе сейчас выпить немножко легкого вина. Оно смягчит впечатление от первой смерти, случившейся на твоих глазах.

Какое там есть?! Какое вино?! От одной только мысли о пище в сочетании с видением мертвой головы, которое так и маячило перед Каджи, никуда не девшись, не желая исчезать, его желудок болезненно сжался, а к горлу подкатил изнутри горький тугой ком. Да Гошу вот-вот вывернет наизнанку, а они ему о еде талдычат!

Юноша отрицательно помотал головой, плотно сжав губы, чтобы подавить рвотный позыв в зародыше. И опрометью бросился к винтовой лестнице, ведущей к его покоям. Ворвавшись в спальню подобно вихрю, он пролетел к раскрытому окну и высунул из него голову наружу, часто-часто дыша и жадно ловя ртом воздух, почти пожирая его свежесть, которая по идее должна была помочь ему внутренне очиститься от того гадливого чувства, что он, а не кто-то иной, виновник чьей-то смерти. Но облегчения не наступило. Наоборот, увиденные густые клубы черно-серого дыма, поднимавшиеся с пустыря за посадом, только усилили ощущения. И плавающий перед мысленным взором образ отрубленной головы Дурмаша со стекающей струйкой крови из уголка губ, и без того страшный, до жути пугающий непоправимостью содеянного, стал еще четче, а под конец и вовсе злобно оскалился, клацнув на прощание зубами. После этого видение медленно растеклось по сознанию Каджи неопрятно-мутной липкой жижей. Вот тут-то он не смог сдержаться. Благо, что под его окном на узкой полоске земли между стеной замка и рвом никто не прогуливался, иначе бы Гоша им весь отдых заблевал напрочь.