Топ и Гарри (Художник А. Громов) - Вельскопф-Генрих Лизелотта - Страница 23

• Предыдущая
• 23/89
• Следующая

— Так это все-таки он! — воскликнул Билл так громко, что привлек внимание Джо и тот подошел к группе.

— Так кто же это «он»? — спросил инженер.

— О, это очень опасный парень. Я познакомился с ним в блокгаузе Беззубого Бена на Найобрэре. Он пытался убить и ограбить художника Морриса.

— Всевышний! — воскликнул Генри.

— Удивительно, — сухо бросил Джо. — Что за ценности были у Морриса, что его захотел убить индеец. Да и вообще такие штуки не приняты у индейцев.

Билл разозлился, так как тут у него самого было рыльце в пушку

— Удивительно! — заорал он. — Мало вам еще неприятностей от этого сброда, сэр. А Топ очень опасный преступник. Не лучше и его друг Фред или Джим, как его зовут на самом деле. У художника был мешочек с долларами. Это, знаете ли, привлекает бродяг. А они хотели купить себе оружие.

— Возможно. И что ты разволновался?

— А то, что мы еще легко отделались, лишившись двух лошадей. Могло случиться похуже. Это опасные пройдохи.

— Да, но они же враги дакота

— Конечно, дакота такие негодяи не нужны. Нет, не нужны, сэр, это точно. Остается только радоваться, что оба исчезли и что наши потери не так велики.

— Ты, может быть, и прав, Билл. Я их не знаю, и все же мне не хотелось давать им приют. А вообще-то было бы неплохо заполучить двух хороших парней.

Билл и Шарлемань пошли к ручью. Они уселись на берегу и стали доедать остатки солонины. Потом Шарлемань достал кусочек зеркала и принялся бритвой приводить в порядок свою козлиную бородку. При этом он делал страшные гримасы, и Билл с усмешкой посматривал на него.

Завершив не без успеха эту процедуру, Шарлемань, в свою очередь, прищурил глаза, молча уставился на Билла.

Билл заерзал под этим взглядом, поправил шейный платок и наконец спросил:

— Ну что ты? Мукой, что ли, меня посыпали, в перьях обваляли?

— Да вот… припоминаю… а может быть, мне это просто приснилось…

— С тобой все может быть.

— Так вот, будто попал я в блокгауз Беззубого Бена… этой весной. Снег уже начал таять — и мы сидели с тобой вечерком под смоляными факелами. Ты помнишь? Сидели с тобой в углу?

— Ну, ну, как же.

— Было так уютно, тепло, а Бен подносил нам виски, и мы ели жареную медвежатину. Парни подвыпили и начали плести всякие небылицы.

— Да, да, так оно и было. Всякую чушь. — Билл вдруг смолк и помрачнел. — И отчего все это взбрело тебе в голову?

— Ты же сам заговорил о блокгаузе… Так вот, была глубокая ночь. Кто-то рассказывал об индейском вожде, который знал пещеру с золотом. Вождь по пьянке разболтал о золоте — и его прогнали из племени. И случилось же, что вождь этот оказался тут же в блокгаузе, вместе с нами. Несколько крепких парней сразу навалились на него, связали. Хотели выпытать у него тайну пещеры. Но вскоре вился Джим и освободил краснокожего. Ясно, что Джиму улыбалось стать монополистом золотой пещеры. Только, видишь ли, индеец не собирался грабить художника Морриса. Он хотел защитить его от бандитов, но…

— Тебе так кажется?.. Глупости. Индеец хотел убить и ограбить художника.

— Эх Билл, Билл! В твоей голове, голове петушиного бойца — петушиные бои, хоть ты и не пил еще виски. Зачем индейцу грабить, если он — хозяин золотой пещеры?

Билл так и вылупил глаза на Шарлеманя.

— А может быть, он ничего и не знает о пещере… может быть, люди все выдумали… понимаешь ты?

— Понимаю, понимаю. Ну, а если знает?

— Тогда, пожалуй, нужно бы приютить его. В благодарность этот краснокожий, возможно…

— Помолчал бы ты уж лучше со своими проектами. Нам этот сброд ни к чему. — Шарлемань потеребил свою козлиную бородку. — Понимаю, понимаю, отчего это ты на него наворотил. Понимаю и молчу, потому что я твой друг. Молчу!

— Вот это-то я тебе и хотел посоветовать, Шарлемаиь, иначе ты можешь стать моим бывшим другом.

Билл поднялся. Шарлемань его раздражал. После беспокойной ночи хотелось спать, но не следовало попадаться на глаза Джо, а то получишь какую-нибудь работу, а это совсем ни к чему. Наконец Билл нашел солнечное местечко, достал свое одеяло и растянулся, чтобы заслуженно, по его мнению, отдохнуть.

День прошел без новых происшествий. Но люди так привыкли к неожиданностям, что в самом спокойствии для них таилась тревога. Озираясь, они обменивались соображениями по поводу затишья, уверяли друг друга, что идет подготовка к новому налету на лагерь. Только вот — кто?.. С какой стороны засвистят стрелы?..

Один Джо оставался безразличным ко всяким такого рода предположениям. С прежним фанатизмом он требовал работы и работы. Он считал, что трасса, которую он прокладывал, лучшая, что это единственно возможная трасса для трансамериканской железной дороги. Скоро должно было начаться ее строительство. Честь инженера не позволяла ему из-за каких-то индейцев сворачивать работу.

К вечеру они настолько продвинулись, что инженер отдал приказ на следующий день разобрать лагерь и перенести его дальше на запад. В предвкушении перемен люди почувствовали себя увереннее и бодрее. Вечером у очагов уже рассуждали о преимуществах трансамериканской железной дороги.

Ночь прошла тихо. Когда наступил рассвет и подул свежий ветер, все вышли из палаток. Направились к ручью. Вода в последние жаркие дни текла еще медленней.

Билл стоял на берегу со стаканом в руках.

— Ну что ты там задумался? — спросил Шарлемань. — Поторопись. Надо поскорей разобрать палатку. Нам же выезжать на разведку!

— Знаю.

— Ну и что ж ты стоишь, точно тебя стукнули по башке.

— Посмотри на рыб.

— Каких рыб?

— Вон. Уже вторая дохлая рыба.

Шарлемань насторожился.

— Верно! Ну и смех!

— Нет, это плохой смех… Плохой смех, я тебе говорю.

— А что… неужели ты думаешь…

— Думаешь?.. Люди! — заорал Билл. — Не пейте! Не пейте больше! Вода отравлена! Рыба дохнет, плывут мертвые рыбы.

Все отпрянули от ручья.

— Проклятье! — крикнул Джо.

Генри рыгнул — и его от ужаса вырвало.

— Заканчивайте мытье! — приказал инженер. — Сейчас же сниматься. Посмотрим, далеко ли протянулся район мертвых рыб.

Хорошее настроение пропало. Люди поспешили разобрать палатки. Инструмент был еще с вечера упакован, поэтому лагерь свернули быстро, и через полчаса экспедиция пришла в движение.

Всадники направились вверх по течению. Высокие берега позволяли отряду двигаться скрытно, однако они же и ограничивали видимость.

Билл и Шарлемань, едущие впереди, поднялись на высокий, опаленный солнцем берег. Перед ними простиралась покрытая песком и золой прерия. Билл, лишившийся своего коня, ехал на одной из вьючных лошадей. Животные едва переступали ногами, точно уже с самого утра устали.

В долине ручья, где двигалась экспедиция, поднялся шум. Доносились проклятия. Билл и Чарльз направили своих спотыкающихся коней вниз, в долину.

Лошади одна за другой ложились на землю и корчились в судорогах. То же происходило и с людьми. Это было признаком опасного отравления. Санитар, который чувствовал себя не лучше других, ходил от человека к человеку и давал рвотное. Никто не имел понятия, что это был за яд.

Продвигаться дальше было невозможно. Хорошо себя чувствовали только Билл, Шарлемань, Генри, которого вовремя вырвало, и Джо. Тот, услышав предупреждение Билла, даже не подходил к воде.

Джо раздумывал, не послать ли ему нарочного назад, в главный лагерь за подкреплением. Но только четверо были на ногах. Пришлось бы оставить без помощи пострадавших. Нет, не в его характере было покидать место происшествия. Билл и Шарлемань согласились с ним, что большой переход пешком тоже таил много опасностей.

Проклятия стихли, так как они не приносили облегчения. Лучше никому не стало. Билл и Шарлемань сидели рядом, покуривая трубки.

— Если не отравился, так умрешь от жажды. Неужели нельзя вырыть колодца? — сказал Билл.

• Предыдущая
• 23/89
• Следующая