Гаяна (Художник П. Садков) - Аматуни Петроний Гай - Страница 52

• Предыдущая
• 52/115
• Следующая

Мимо корпуса бесшумно проехал черный лимузин. За рулем сидел знаменитый укротитель Меджитт — Роберт отлично помнил его красивое лицо, — а рядом с дрессировщиком развалился Бергофф. Лицо миллионера, окутанное сигарным дымом, было хмурым.

Роберт с удивлением смотрел вслед удаляющемуся автомобилю. Кто-то сзади кашлянул. Гровер обернулся.

— А, мистер Стоутмен, — обрадовался он. — Здравствуйте.

После неудачной аферы с Дортом Стоутмен долго присматривался к миру, пока снова не нашел в нем трещину, на этот раз в виде фирмы «Дискавери». Он принял в ее работе горячее участие и взял на себя подбор кадров. Нет сомнения, что если бы ему предложили за крупную сумму превратиться из человека в животное, мистер Стоутмен мог бы стать пауком, поскольку плести любые сети было тем немногим, что он умел в совершенстве.

Знавшие его раньше склонялись к мнению, что Стоутмен нисколько не постарел, но сам он думал иначе и сохранял фигуру, ежедневно играя в гольф и заменяя мясо и хлеб вареным рисом.

Его розовое лицо, всегда отшлифованное парикмахером, по-прежнему не теряло маски добродушия, а своему алчному взгляду мистер Стоутмен научился придавать такую кошачью мягкость и ласку, что порой так и казалось, будто его бесцветные, чуть навыкате, холодные глаза вот-вот замурлыкают…

В минуты внутреннего делового подъема мистер Стоутмен напоминал бога Саваофа, извлекающего из-под хитона помятую пальмовую ветвь на середине пути от штаб-квартиры поджигателей войны к зданию Совета сторонников мира.

— Здравствуйте, мистер Гровер. Я вышел к вам навстречу, чтобы стать вашим гидом. С чего бы вы хотели начать?

— Если вы помните, — сказал Роберт, — я принял окончательное решение подписать контракт, узнав, что мой учитель, профессор Кобрен, заведует медицинским отделом фирмы.

— И после того, как я передал вам его желание, чтобы именно вы стали его ассистентом и преемником.

— Преемником?!

— Я не хотел вас расстраивать, мистер Гровер. Понимаете ли, старина в последнее время немного сдал.

— Он болен?

— Да, пожалуй. Его хватил паралич, сейчас он нем и недвижим. Прискорбно, да что поделаешь… Вы сами увидите. Начнем с визита к нему.

Двухмоторный самолет вылетел из узкого ущелья, и перед пассажирами открылась чудесная панорама. С высоты десяти тысяч футов было видно, что земля, раскинувшаяся внизу, — гористый остров. Самолет крутой спиралью стал снижаться, и горизонт скрылся за скалистыми вершинами гор. Бобу показалось, будто они погрузились в зеленый фужер, наполненный ароматным густым воздухом тропиков. Несколько водопадов пенилось на склонах, поросших лесом. Глубоко внизу светлой лентой пролегла бетонная дорожка.

В ушах слегка покалывало. Частный детектив мистер Диппль, сидевший рядом с Хоутоном, поморщился и, зажав пальцами нос, натужился. Боб последовал его примеру: в ушах щелкнуло, чуть закружилась голова, но боль в ушах прекратилась.

— Чудесные места, мистер Хоутон, — наклоняясь к Бобу, сказал Диппль. — Единственный недостаток — нельзя избежать такого крутого снижения: горы.

— У меня почему-то появились колики в желудке, — пожаловался Боб.

— Это пройдет. Простите, а какой у вас коэффициент стойкости пищеварения?

— Надеюсь, это шутка, мистер Диппль? — Хоутон подозрительно глянул на детектива.

— Надо следить за рекламой, — солидно ответил Диппль. — Это новинка фирмы «Желудочные соки». Определяется просто: надо точно подсчитать в течение ста дней, сколько у вас будет поносов и сколько запоров. Затем первое число поделить на второе с точностью до двух знаков, и коэффициент готов.

— А потом?

— В соответствии с полученным коэффициентом фирма «Желудочные соки» за умеренную плату займется контролем вашего питания и снабдит вас необходимыми эликсирами.

— И вы уже знаете свое магическое число?

— Я определял его дважды и оба раза получил одинаковый результат: нуль, — с гордостью ответил Диппль. — Фирма прислала мне в подарок роскошный прейскурант.

— Неужели еще есть иди… я хочу сказать, любопытные?

— Еще бы! Вся страна занята этими подсчетами.

— Гм… Очевидно, пик рекламы этой фирмы пришелся на то время, когда я участвовал в соревновании потребителей ликеро-водочных предприятий, — задумчиво произнес Боб.

Детектив отлично выспался за четыре часа полета. Он был настроен благодушно и весело болтал, то и дело поворачивая к Бобу скуластое, монгольского типа лицо с широко расставленными глазами, анфас его вписывался в почти правильный круг. Профиль же этой необыкновенной головы напоминал молодой месяц в первой четверти своего развития. Казалось, будто тыльная часть головы устремилась вперед, чтобы догнать лицевую.

— Мистер Хоутон, — говорил он Бобу, торопившему с поисками Паолы, — все будет в свое время. Я еще могу понять астронома: имея дело с вечностью, он привыкает считать человеческую жизнь коротким мигом и оттого спешит. Но вы…

Бобу нравился этот, как ему казалось, добродушный, немного суетливый человек, напоминающий тех веселых попутчиков, каких мы частенько встречаем в поезде или на теплоходе.

Особенно запомнилось Хоутону высказывание Диппля о жизни. Набросав, так сказать, карандашный эскиз человеческого бытия, детектив на минутку углубился в рой обобщающих выводов, всегда в избытке рождающихся в его поразительно сплюснутой голове, и сказал:

— Если бы жизнь каждого из нас в конце своем упиралась в единый барьер, как бы в некую одинаково ровную для всех линию, за которой обрыв, жить было бы страшно: плохо точно знать час своей кончины. Но, к счастью, впереди нас лежит изломанная кривая, и каждый стремится хоть ползком, но добраться до самого длинного «зубчика» и разорвать ленту финиша как можно позже других. Такое желание рождает здоровое соревнование и инициативу.

Вспомнив эту сентенцию, Боб невольно подумал о том, как бы жизнь не увлекла его в самый короткий «зубец» вечно меняющейся изломанной линии, за которой человеку уже нечего делать.

Самолет легко коснулся бетона и, пробежав метров пятьсот, свернул к аэровокзалу. На перроне их встретил человек, такой же полный и румяный, как Диппль. Они обменялись взглядами, и Диппль весело шепнул Бобу;

— Еще немного, мистер Хоутон, и я вам устрою свидание с миссис Паолой: все в порядке, она еще здесь!

Боб осмотрелся: как будто ничего подозрительного на этой земле миллиардеров не было. И все же… Если бы не надежда увидеть Паолу и не гарантия сыщика в том, что «мистер Хоутон будет в безопасности, пока Диппль рядом», лучше бы и не прилетать сюда.

Диппль раздобыл прокатный скоростной автомобиль с прозрачным кузовом и подкатил к аэровокзалу. Боб сел рядом, и они свернули в магнолиевую аллею.

Ехали не быстро: дорога то петляла в густом тропическом лесу, то выходила к самым краям скалистых обрывов. Банановые рощи сменялись зарослями мимозы. На высоте двухсот футов шумели кроны деревьев-великанов. Все в этой котловине росло буйно, не боясь штормов и гроз. Многие стволы были покрыты яркими оранжевыми цветами, над которыми порхали большекрылые бабочки, а в ветвях копошились «крылатые обезьяны» — попугаи. Кое-где дорога раздваивалась, но Диппль уверенно сворачивал в нужную сторону. То и дело за окном мелькали роскошные виллы, соперничавшие друг с другом в изяществе форм и богатстве отделки.

— Судя по тому, как вы ведете машину, — заметил Боб, — вам приходилось бывать здесь, мистер Диппль.

— И не раз. Ведь этот край сильных мира сего, которые умеют говорить на языке доллара без переводчика и стоят не менее двухсот-трехсот миллионов, — весело откликнулся Диппль. — Миллионов!

— Да, я вас понимаю.

— Ну, а если эти джентльмены возят золото тачками, как навоз, то им не обойтись без нашего брата частного детектива. Благодарение богу, пока есть богатые люди, я могу делать свой бизнес. Правильный выбор профессии — великое дело в наш век, мистер Хоутон. Не угодно ли взглянуть направо? Это вилла мистера Джексона, короля промышленности женской красоты. А вон там, за поворотом, дача атомного короля. Несколько поодаль — владение короля дамского нижнего белья. Короли газет и кино — механики общественного мнения — поселились еще дальше.

• Предыдущая
• 52/115
• Следующая