Жемчужины мудрости. Притчи, истории, наставления (Мудрость в притчах) - Евтихов Олег Владимирович - Страница 2

Читая или слушая историю, человек испытывает определенные ощущения, связанные с идентификацией персонажей данной истории с людьми или событиями, непосредственно ему знакомыми. И если какой-нибудь сюжет напоминает человеку аналогичный случай из его собственной жизни, рассказ становится для него более значимым, появляется особый интерес к тому, как завершится данная история. Она приобретает для человека личностный смысл и становится частью его опыта. Если позже человек сталкивается с ситуацией, ассоциативно и логически схожей с ситуацией в одной из известных ему историй, то ему может оказаться полезным опыт ее понимания. В любом случае из притч человек извлекает ровно столько смысла, сколько вкладывает в них сам.

Понимание историй есть результат творческого усилия. Указанное свойство не выделяет их из числа прочих употреблений языка, так как любая коммуникация – это взаимодействие мысли изреченной и мысли, извлеченной из речи. Вопрос лишь в степени разрыва. При использовании притч этот разрыв увеличивается, что позволяет человеку извлекать из них тот смысл, к которому он готов в настоящий момент, который наиболее соответствует его Картине мира.

Выделяются следующие функции историй:

Функция отражения. Образный мир историй позволяет приблизить их содержание к внутреннему «я» человека и облегчает идентификацию с ним. Человек может сравнить свои мысли и переживания с тем, о чем рассказывается в данной истории, и воспринять то, что в данное время соответствует его психическим структурам.

Функция моделирования ситуации. Истории – это по своей сути модели ситуации и понимания. Они могут отображать конфликтные ситуации и предлагают возможные способы их разрешения или указывают на последствия отдельных попыток разрешения ситуации. Таким образом, они помогают учиться при помощи модели. При этом модели в историях не являются чем-то застывшим. Они дают возможность человеку по-разному интерпретировать содержание истории, событий, изложенных в ней, сопоставлять это содержание с собственной ситуацией.

Функция хранения опыта. Благодаря своей образности истории легко запоминаются и, будучи связанными с опытом, помогают сохранять его.

Функция трансляции традиций. В историях запечатлены социальные, культурные и семейные традиции и индивидуальные традиции как результат жизненного опыта. В этом смысле истории направляют мысль за пределы индивидуального жизненного горизонта и передают дальше эстафету мыслей, размышлений, ассоциаций.

Притчи и истории могут помочь человеку обогатить свою Модель мира, осознать собственные ограничения и расширить варианты взаимодействия и эмоционального реагирования в определенных ситуациях. Они могут быть использованы в общении, обучении и, конечно, просто для удовольствия.

Если вы прочитали эту книгу за день или два, то вы не прочитали ее. Хотя у вас будет возможность попробовать еще раз.

Книги с притчами нужно читать не спеша, так же, как пьют хорошее вино. У историй, как и у вина, есть «послевкусие». Постарайтесь прочувствовать смыслы историй.

Есть несколько вариантов прочтения книги. Один из них следующий. Прочитайте историю и прервите чтение. Попробуйте понять и сформулировать несколькими фразами ответы на вопросы: «О чем она?», «Чему учит?» и «Какие переживания вызывает?» Это особенно подходит для историй с выраженной когнитивной направленностью. После этого переходите к прочтению следующей истории. Но не читайте много историй за один раз, прервитесь и займитесь другими делами.

Если какая-либо история «зацепилась» за ваш внутренний опыт, а вы это почувствуете, то обязательно прервите чтение. Закройте книгу и поживите с этим опытом какое-то время, может быть, минуту, час или день. Пусть понимание пропишется в вашей Картине мира. Не мешайте этому процессу чтением других историй. Будет хорошо, если вы перескажете понравившуюся вам притчу кому-нибудь. В этом случае она точно станет вашей!

Для лучшего понимания притч, отражающих представления тех или иных религиозно-философских учений, ознакомьтесь с информацией, приведенной в пятом разделе. Вы заметите, как ваше понимание соответствующих историй станет иным, более глубоким.

Также следует отметить, что последовательность историй в книге не случайна. Некоторые из них подготавливают к пониманию определенного смысла при прочтении последующих. Хотя это не единственные смыслы и понимания. У каждой истории их может быть множество. Да и не факт, что именно эти (определенные) понимания нужны именно вам. Поэтому возможно чтение историй и в вашем произвольном порядке.

В этом разделе представлены притчи и истории преимущественно когнитивной направленности. Можно было бы сказать, что это притчи для развития гибкости мышления, но это далеко не единственное возможное применение подобных историй. В них и шутка, и мораль, и нечто более высокое, что движет сознанием потенциального исследователя.

Юмор часто использовали суфии как обучающее и диагностическое средство. Во многих из суфийских историй применяется дервишевская техника, которая заключается в том, что их основной персонаж (часто это Насреддин[2]) играет роль непосвященного человека, для того чтобы сделать истину более яркой.

В даосских и дзенских историях юмор и человеческая «глупость» часто используются для «разрыва шаблонов» и помогают увидеть самые заурядные, казалось бы, бытовые ситуации в новом ракурсе, в результате чего они приобретают новый, а порой глубоко философский смысл.

Если подходить к представленным в этой части историям поверхностно, то большинство из них можно использовать не более чем в качестве шуток. Однако неотъемлемой чертой когнитивных историй является многомерность, позволяющая понимать их на различных философских уровнях. Юмор в них используется не только как индикатор ложных ситуаций, но и для снятия напряжения и внутреннего сопротивления новым знаниям и опыту. Поэтому суфии часто использовали подобные истории для расширения границ сознания и формирования более многомерного мышления.

Однажды Насреддин во сне увидел, как он считывает выдаваемые ему кем-то монеты. Когда в его руке оказалось девять серебряных монет, невидимый жертвователь прекратил выдачу.

– У меня должно быть десять! – закричал во сне Насреддин, да так громко, что проснулся.

Увидев, что деньги исчезли, он снова закрыл глаза и пробормотал:

– Ну, хорошо, хорошо, давай их обратно – я возьму и девять. [68]

Нищий постучал в дверь и попросил милостыню.

– Сожалею, но сейчас дома никого нет, – ответил голос из-за двери.

– А мне никого и не надо, – сказал нищий, – я прошу только хлеба.

Молодой император купил чистокровного скакуна и, чтобы уберечь его от воров, поместил в конюшне из совершенного кирпича и поставил охранять вооруженного сторожа.

Однако ночью император не мог заснуть и решил прогуляться. Проходя мимо конюшни, он обратил внимание на сторожа, который был чем-то обеспокоен.

– Что с тобой? – спросил его император.

– Меня тревожит один вопрос. Когда вбивается в стену гвоздь, куда девается известка? – ответил сторож.

– Вопрос интересный, – заметил император. – Хорошо, что ты думаешь об этом.

Он вернулся во дворец, но час спустя, не сумев заснуть, снова отправился на прогулку. Сторож сидел у конюшни, погруженный в раздумье, на этот раз обхватив голову руками.

– А теперь о чем ты так серьезно думаешь? – спросил его император.