Йернские волки - Симонова Мария - Страница 13

• Предыдущая
• 13/20
• Следующая

— Не уронить бы.

Вынеся волка из «веретена», они совместными усилиями взвалили его Хану на плечи.

— Волчий воротник, — буркнула Фэй, даже не притронувшаяся к зверю в процессе его перетаскивания и взваливания. Ольга пока оставалась в аппарате и успела за это время уложить у туннеля в кучку еще пятерых одров. Хан отдал Вику его карабин, крикнул Ольге:

— Можешь выходить!

Теперь «на крючок» к оборотням могла попасть только Фэй. «Дрейк» пока остается у Вика — иначе им не пройти гиперсети. «Ну да с Фэй мы уж как-нибудь справимся, если она психанет», — решил про себя Хан.

Уложенная Ольгой у гипертуннеля пятерка одров оказалась последней, явившейся на стоянку — команда без приключений вернулась в «стартовый» коридор. Здесь теперь было почти так же пусто, как к моменту их прибытия — почти, потому что свидетельства предыдущего посещения группой данного «узла» валялись по обе стороны во множестве.

— Неужто мы всех покиляли? — усомнился Вик, обходя поникшую розовую пирамиду, видимо, «лежащую» — поскольку была мертва — на пути к следующему туннелю.

— Мечтай, — откликнулась Ольга. — Перебьешь, пожалуй, по одному всех муравьев в муравейнике.

— Надо убить матку, — вступила в разговор Фэй.

— Хороша «матка» — старый оборотень, — проворчал Вик.

— Оставь пока этого здесь, — кивнула Ольга на волка, отягощавшего плечи Хана. — Будем возвращаться — подберем.

Он покачал головой:

— Орда уволокет — ищи потом.

— Здесь пароль — «бров», — сообщил Вик.

— Псы, — сказала Фэй.

Помещение, в которое они «влетели» на этот раз, представляло собой нечто вроде казармы — Хану уже приходилось видеть подобные «лежбища» на захваченных кораблях Орды: множество комнат — нечто вроде разного рода коллективных спален с ячейками — выходили в один общий коридор.

Вик, державший наготове пушку на случай внезапной атаки одров, опустил ствол оружия и присвистнул: весь коридор казармы был завален трупами чужих; по трупам бегали, забегая в комнаты и выбегая из них, несколько «одеревеневших» миллипидов. Над картиной избиения незримо, но ощутимо витал призрак огромного плаката с надписью большими красными буквами: «ЗДЕСЬ БЫЛ СЕШТ». Чарсу в боевой раскраске не страшны были никакие лазеры, а уж науку убивать без помощи прикладных орудий Сешт превзошел в совершенстве в обеих своих ипостасях, особенно эффективно это у него выходило именно в кошачьей.

Компания зашагала через трупы и по ним, заглядывая в «спальни» и отстреливая по пути самых настырных «палочников». В спальнях наблюдалась та же картина, что и в коридоре, лишь с меньшей концентрацией трупов — очевидно, что основную бойню Сешт устроил в «прихожей». Пройдя коридор до конца и убедившись, что чарса здесь нет, Хан обратился к Вику:

— Куда, думаешь, он мог деваться?

— Назад он не вернулся — стало быть, одры его таки одолели и куда-то утащили.

— Тем же путем? — спросил Хан, кивая в другой конец коридора.

— Может тем, а может и этим, — отозвался Вик, многозначительно поводя подбородком в противоположную сторону. — Там у них, похоже, магистральный гипер — даже отсюда сквозит.

— Магистральный, говоришь?..

Трое переглянулись, словно обменявшись одной мыслью.

— Туда, — резюмировал Хан.

Они прошли несколько шагов до конца коридора. Вик постоял несколько мгновений молча, словно прислушиваясь. Послушал и произнес:

— Йерн.

— Вот так вот!.. — высказался Хан.

— Хм-м-м… — протянула Ольга, подняв брови.

Фэй между тем исчезла.

— Вперед, — закрыл дискуссию Хан, и все трое провалились синхронно в магистральный гипер.

Залитая мертвенным светом изогнутая труба, по которой они теперь стремительно мчались, была значительно шире, чем предыдущие, и имела множество ответвлений — чтобы попасть в них, необходимо было только слегка изменить угол скольжения своего тела по туннелю. Были здесь и попутные ответвления, выводящие на магистраль, из этих, по идее, должны были бы беспарашютным десантом сыпаться одры — но почему-то не сыпались; магистраль была пустынна, словно основной кабель полностью отключенной сети.

У Хана по периферии сознания будто пробежал полк остроногих муравьев: «Тревога». Его правая рука непроизвольно потянулась к «Суорду». Вик налету сменил плазменный блок в «Айкоре»; падение все ощутимее становилось зловещим, будто в конце магистрали их поджидал котел с кипящим маслом — только, разумеется, при таком варианте «приземления» оружие им уже не пригодилось бы.

То, во что они в конце концов упали, действительно можно было назвать «кипящим котлом»; вот только маслом здесь и не пахло, а ощутимо пованивало чем то другим, а конкретно — большим скоплением рикеров. И не только рикеров. Огромный полукруглый зал, куда их вынесла и на котором закончилась «магистраль», был забит чуть не под самый потолок шевелящимся месивом одров; команда Хана свалилась в самый центр копошащегося в котле «варева»: кругом мелькали мельницы ободранных рук рикеров, трепыхались пирамиды шатунов, свивались в штопоры миллипиды, сновали, прокладывая себе путь сквозь массы, золотые шары эгзов и еще много-много чего металось, трепыхалось и сновало; окончательно довершали ощущение безумного шабаша скачущие в бешенном танце патлатые ведьмы.

Едва оказавшись в этом «одровороте», не успев еще даже коснуться пола — да и мудрено тут было его коснуться — «группа вторжения» открыла опоясывающий пулевой огонь, чтобы освободить себе жизненное пространство для принятия более решительных мер по ликвидации окружающего «роения»; находясь внутри подобной кучи, Вик не рискнул использовать «Айкор» — это грозило почти стопроцентной вероятностью спалить и себя заодно с окружающим чертовым месивом. Что же касается твердого пола — они его так и не достигли, потому что пол в центре зала оказался прикрыт горой бездыханных тел самых разных конфигураций; на вершине «кургана» находился не кто иной, как капитан Сешт, рядом, чуть ли не под его когтистыми лапами припала уже побитая и истрепанная Фэй. Команда Хана, плюясь очередями, вывалилась из месива буквально им «на головы». Сешт, правда, успел ловко отскочить, умудрившись при этом еще увеличить «курган» на двух джаров и хэга, Фэй тоже сумела увернуться.

Скидывая первым делом с плеч волчью тушу, Хан отметил, что лазерниками нападающие не пользуются — Сешта сейчас лазером было не взять — впрочем, как и «морозилкой» — и в такой толкучке чужие только проредили бы собственные ряды, покосив и поморозив друг друга. Огнестрельного оружия одры, словно из каких-то своих принципов, у человечества так и не переняли — на счастье последнего — а плазменник оставался пока для Орды оружием секретным, так как захватить человека, у которого в руках был «Айкор», не удалось пока ни одному из чужих, и не многие из них, видевшие плазменную пушку в действии, имели потом возможность описать другим это феерическое зрелище.

Не вызывало сомнений, что центральной фигурой и поводом для всего сборища являлся именно Сешт; сам он пребывал сейчас явно в боевом безумии: в глотке его клокотало хриплое ворчание, глаза бешено взблескивали, узкие зрачки напоминали лезвия двух черных кинжалов. Чарс продолжал безостановочно месить ближайших одров; каждый его удар нес смерть.

Убедившись, что пулевой стрельбой окружающего пространства им не расчистить, Хан приказал беречь патроны, и команда в результате просто подключилась к рукопашной бойне — одры теснились, лезли со всех сторон, мешали друг другу, и это только облегчало «группе вторжения» задачу. Фэй была единственной, кто не принял участия в драке — она находилась в кругу за их спинами, рядом с полудохлым волком, и только вскрикивала время от времени, пытаясь предупредить кого-то из дерущихся о неожиданном ударе. Потом она внезапно смолкла, но никто из команды не обратил на это внимания, как не обращал до того внимания на ее вскрики.

Молниеносно двигаясь в боевом танце, Хан одновременно соображал, что не напрасно, ох не напрасно сгрудилась в этом зале такая тесная компания! Что-то или кого-то они здесь обороняют: не просто же так, «с кондачка», Сешт сюда упал, и не одры его, конечно, сюда притащили. «Йерн», — вспомнил Хан и хотел уже было задать вопрос бьющемуся рядом Сешту, но тут же понял, что тот на него не ответит — ни сейчас, пребывая в своем кошачьем образе, ни когда станет вновь человеком. Хану тут же припомнился протест чарса, относившийся к существованию расы «хозяев», и его высказывание о «совпадении».

• Предыдущая
• 13/20
• Следующая