Домашний повар, или Калинкины записки для начинающих кулинаров - Сахарова Саида Юсуфовна - Страница 5

• Предыдущая
• 5/60
• Следующая

— Какое неудобство! У нас сложилось впечатление, что планировка была разработана для нашей кухни!

— Неужели? — развела руками Калинка и лукаво взглянула на Наташу.— При всех планах важны внимательные глаза и умелые руки… Осталось совсем немного: научиться вкусно готовить, и научиться это делать так, чтобы не мыть после каждой готовки плиту, полы и стены. Есть, к сожалению, и такие повара. Такому повару важно лишь то, что в данную минуту он отбивает мясо, а то, что брызги летят во все стороны, заботы нет.

— Как же отбивать без брызг?

— Смысл не в размахе, а в надавливании, в разбивании волокон… Так же и с переливанием. Предположим, из большой кастрюли, в которой варилась курица, необходимо перелить бульон в меньшую. Повар-грязнуля держит большую кастрюлю высоко — и что получается?

Наташа засмеялась:

— Брызги во все стороны, и даже на стенах и на полу.

— Если большую кастрюлю держать близко над меньшей?

Наташа подумала и опять засмеялась:

— Перелить, и все. Полная чистота.

— Видишь! Такое простое действие: перелить из одной кастрюли в другую — тоже требует осмысления. Но я бы сказала так: первоначально, а потом приходит автоматизм и над такими простыми действиями размышлять не придется. Но если представить, что повар не научится аккуратности, то так и сложится стиль: или вонючая кухня, или бесконечное отмывание столов, полов, стен. В твою прелестную кухню пустить грязнулю повара?

— Ужас! Значит, в основе — аккуратность?

— Аккуратность в кубе… И еще стремление завершить какой-то процесс, не бросая на полпути. Если поставить кастрюлю с молоком на плиту и отправиться смотреть фильм по телику?

— Это уж точно придется отмывать плиту.

— Да еще горелым молоком пропахнет весь дом. А запах горелого молока?

— Неприятно. И к тому же само молоко пригорит.

— Вот видишь, какая цепочка… Или, например, жарить котлеты не на среднем — обжаривающем! — огне, а на сильном — выкипающем, прожаривающем. Что получится? Подумай! Представь!

— Сковорода подгорит.

— От того, что сгорит масло. Сгорит сухарная панировка, фарш скукожится. И в результате вместо прожаренной с хрустящей румяной корочкой котлеты получится жесткая подметка. Об отмывании сковороды и говорить нечего. Все предварительные, далеко не минутные, усилия пойдут прахом.

Даже чайник, без толку бушующий на огне лишние доли часа, а в некоторых кухнях и по часу, что даст?

— Во-первых, сильно перекипевшая вода вредна, во-вторых пропитается паром воздух, в-третьих, нарастет накипь на внутренней поверхности чайника. В-четвертых, лишнее, не нужное никому время — без толку горит газ или электричество.— Наташа никогда не задумывалась об этом и ужаснулась: сколько по всем тысячам кухонь сгорает — на выброс! — драгоценного газа и энергии!

Каждый сантиметр кухни использован с толком: у каждого кухонного помощника свое постоянное место.

— Государственное мышление современного человека должно проявляться в разумном — разумном! — использовании всего, что дает природа. За газ заплачено 42 копейки в месяц, и жги — не хочу. Так же и с электричеством и с водой! Струя, да еще горячая, во всю мощь колотит по тарелкам, и от такого душа настоящего мытья не получится, а только лишняя трата воды.— Калинка махнула ладошкой.— Поэтому я предъявляю будущему повару требования достойных отметок по математике. Понимаешь?

— Я согласна с тобой, Калинка. Я не ленюсь мыть посуду щеткой и мылом. Большое ли дело при горячей воде! А воду, газ и энергию будем беречь.

— Ты — умница. Поэтому я здесь.— Калинка ласково взглянула на Наташу, и ей показалось, что легкие Калинкины ручки тронули ободряюще за плечи, хотя Калинка сидела на спинке дивана, а Наташа — на другом его конце. И Наташа в ответ улыбнулась.

— Очень сложно, да и невозможно читать курс кулинарии системно. Где начало, где конец? Я решила так. О чистоте и порядке ты поговоришь с Володей и Андреем сама. Эти записки — ваше домашнее задание.— Калинка достала из кармана новую тетрадку в желтой обложке, чем снова удивила Наташу: как в ее карманах столько умещается? — В этой тетради все, что я рассказала бы вам о завтраках. Быстрых в основном. Почитайте сами. Попробуйте сами готовить. Я прилечу через месяц, отвечу на все вопросы, и двинемся дальше. Согласна?

— Согласна,— огорченно согласилась Наташа.

— О чем печаль? — Калинка заглянула в Наташины глаза.

Если нет такого волшебного букета, пусть будет зеленая ветка или яркие осенние листья.

— Ты сейчас улетишь?

— Нет, нет,— замахала руками Калинка, развеивая Наташину грусть. — Сегодня день исключительный, и позволь мне накормить вас праздничным завтраком. Я делать это буду не в обычном темпе,— Калинка смущенно принялась разглаживать складки на своей отлично отглаженной юбочке.— Если ты будешь при этом присутствовать… то очень сильно устанешь и все равно ничего не поймешь.

Наташа поняла, что лучше бы ей уйти.

— Хорошо, Калинка. Схожу в булочную за свежим черным хлебом.

— Наташа! Из холодильника можно брать все?

— Да. «Саратов» мальчики привезли от бабушки только вчера, и в нем, конечно, свежие продукты. Бабушка купила себе новый холодильник, а этот отдала нам. Что бы мы делали без него! Лето впереди. Ухожу, Калинка! — «И очень хочу остаться»,— мысленно добавила Наташа, поворачиваясь к двери. И тут краешком глаза заметила, как из ничего — из воздуха! — Калинка взяла голубой полотняный фартучек, отлично отглаженный, и такую же шапочку, сразу увенчавшую ее черноволосую, красиво причесанную головку. В следующее мгновенье красный сотейник — под ним Калинка смогла бы спрятаться от дождя, словно под зонтиком! — уменьшился настолько, что Калинка легко подхватила его и сняла с него крышку…

День был чудесный, и Наташа с удовольствием прошлась по умытым праздничным улицам, а когда возвратилась, то уже в подъезде — в ремонтных лесах со свежими пятнами первой шпатлевки на стенах — окунулась в удивительные запахи свежеиспеченного пирога, в удивительные ароматы душистых приправ.

«Аккуратность в кубе!»

В кухне на разделочном столе что-то изобильно бугрилось, прикрытое полосатым кухонным полотенцем, на плите булькало в красном сотейнике, а из духовки слышалось шипящее потрескиванье. Окно было раскрыто настежь, и ветерок подхватывал нарядные ситцевые занавески.

Калинка, все еще в голубом переднике и шапочке, примостилась на спинке дивана и неторопливо наставляла Андрея в хитростях сервировки стола. Ясные Андрюшины глаза, мокрый ежик волос свидетельствовали, что три часа сна на досках вместо подушки и холодный душ привели его в прекрасное расположение…

• Предыдущая
• 5/60
• Следующая