Воины Тьмы - Симонова Мария - Страница 67

• Предыдущая
• 67/77
• Следующая

— Выход отсюда я нам обеспечу, — сказал я. — А там посмотрим. Сфит, ну-ка пересядь к его милости Дру!

Сфит слез — то есть слетел — со своего зверя и устроился позади муравья. Покинутый железный конь продолжил свой гордый полет мимо нас уже свободным.

— Дру, давай ко мне поближе!

Дру сделал разворот и подрулил ко мне вплотную слева.

— Слушайте внимательно, два раза повторять не буду, — предупредил я. — Вы все знаете о моем магическом кольце. Так вот — сейчас я с его помощью изменю не только свой, но и ваши облики. Но в собственных глазах вы останетесь прежними. Во время действия магического поля вы должны будете держаться вокруг меня плотной группой, на расстоянии вытянутой руки, — я широко развел руки в стороны, демонстрируя расстояние, — иначе выпадете из поля действия кольца, и все увидят, кто вы на самом деле есть. Это понятно?

Ильес, Дру и Сфит хором кивнули.

— Хорошо. Идем дальше. Сейчас вы посидите филов пять молча и не дергаясь, пока я не разрешу. Потом трогаем на выход, и сразу — наверх, в кабак. Там ищем Ли и Клипса — надеюсь, что после гонок он отправился туда. Клипс должен знать, где Ратр. Если они уже арестованы, действуем по обстоятельствам, но помните — от меня — ни на шаг, пока я сам не дам команду! Все ясно? — Еще один дружный тройной кивок. — Тогда я приступаю! Пять филов тишины!

Я повернул кольцо и закрыл глаза.

Я начал перевоплощение с Ильес и на всякий случай — для стопроцентной гарантии — взял ее за руку. Я недолго размышлял об образе для нее — вполне подходящая персона, колоритная, в духе Льетгло, да к тому же еще женского пола, возникла в моем сознании сразу же. Не уверен, что сей образ пришелся бы по душе самой принцессе — но ведь она его и не увидит, разве что в зеркале. Бросив последние штрихи на готовый мыслепортрет, я отпустил ее руку, потряс головой и принялся за Сфита, положив ладонь на его могучую пятерню. В кого превратить Сфита я тоже сообразил практически в момент, тем более что нужная физия мне как раз сегодня попалась на глаза, как бы освежив мою память. Пусть хеп хоть раз в жизни походит в шкуре хозяина. А нарядим мы его, как сегодняшнего гнома, в рубище, чтобы враги лорда думали, что это вовсе не лорд, а просто его соплеменник.

Дописав и эту «картину маслом», я, не открывая глаз, протянул руку к Дру: глаз я не открывал, чтобы зрелище моих оживших «портретов» не помешало мне в дальнейшем сосредоточиться.

Я даже не успел пораскинуть мозгами, в кого бы мне превратить Дру, как образ, неразрывно с ним связанный на протяжении последних дней, сам собой выскочил в памяти, во всех деталях и подробностях, включая искусную резьбу и дорогую инкрустацию на спинке и подлокотниках. Прости, Дру! Ей-богу, я не хотел…

Так, теперь я. Себя я оставил на сладкое, но галерея образов в моей памяти как-то неожиданно иссякла, и теперь никого, окромя все той же матушки-императрицы, в башку не лезло. Но я спешно скомкал ее мыслепортрет и поскорее бросил его в мысленную мусорную корзину — императрицы не могут гулять по Льетгло просто в принципе, тем более — в такой сомнительной компании, какую я только что, кажется, наваял. Кроме того — это могло обидеть принцессу. Я скоренько порылся в памяти. Скайной становиться явно не стоило; лемхом — да ни в жисть; хадсеком — Блес появится и пристанет; Сайгабом — не воспроизведу, я не Пикассо; Птеродактиль и другие пираты наверняка в розыске, а что касается легр — хватит с меня, зарекся наряжаться в женскую шкуру! Что же, выходит — и не в кого?.. Но напоследок выскочил-таки один вроде бы нейтральный персонаж, его-то я и набросал в уме на скорую руку, пока не передумал. Закончив мыслепортрет, я ощутил знакомую мурашковую волну; теперь я уже знал наверняка, что преобразился. Приоткрыв глаза, я окинул беглым взглядом творения своих мысленных потуг.

Полный улет!!! Рядом на мотоцикле плотно сидело кресло, прямо за ним — Крейзел в рубище. Позади меня пристроилась в седле рыжая пятнистая стерва в воспроизведенном мною один к одному откровенном платьице — того и гляди из него выскочит, обхватит меня за шею и… запоет. Но хватать меня она не спешила, а просто пялилась на меня в упор, обалдело моргая круглыми бирюзовыми глазищами. Сразу было видно, что не глянулся я ей в новом образе, не хочет она со мною обниматься и… петь. Что ж поделаешь — насильно мил не будешь.

— Годится! — констатировал я и спросил у Рыжей: — Где тут финиш?

— Там же, где и старт, — ответила она голосом сержанта. Я осмотрелся — черт его сейчас разберет, откуда мы стартовали. Врубив «зажигание», я указал пальцем на ближайшие пустые боксы далеко внизу слева и распорядился:

— Вперед!

Мы рванули одновременно и так, бок о бок, и подлетели к боксам. Чтобы не разделяться, я велел Дру-креслу оставить здесь вторую машину, а моего зверя мы всей компанией завели в бокс. Я с сожалением покидал своего рогатого монстра — жаль, так и не удалось оттянуться здесь до упора.

Если окрестности и кишели дословцами, то они очень искусно маскировались под мирных граждан, объектом любопытного внимания которых наша компания тут же и оказалась. Я подумал, что слишком нехарактерно подобрал персонажей для компании: по отдельности мы все смотрелись бы здесь вполне обыденно, а вот вместе — словно суп-компот из яблок и огурцов с сосисками. Летающее кресло довершало картину. Ох, не видят они себя! Беря курс наверх, я мысленно помолился о том, чтобы в здешнем кабаке не оказалось зеркал.

Зеркал там не оказалось. Там обнаружился сразу согревший измученную здешними изысками и наворотами душу примитив: по всей огромной площади диска были раскиданы столики, а вдоль центрального стержня кругами — один над другим — располагались бары. Сверху лился приглушенный свет в обнимку со спокойной музыкой. И все. Хочешь — пей внизу, хочешь — в баре, не хочешь (деньги кончились) — кружись со своей дамой в невесомости или бей морду бармену в знак протеста, чем кто-то как раз в данную минуту и занимался у третьего и у пятого снизу баров. Хорошо!..

Ли и Клипс — впрочем, и Ратр тоже — вместе или порознь должны были выделяться даже и среди такого смешения рас и народностей, какое наблюдалось в этом «дринксинге», а поскольку за ближайшими столиками никого из них не оказалось, то я распорядился:

— Летим к барам!

И мы плотной экзотической кучкой устремились вперед, к светлой цели. Обстановка со страшной силой провоцировала вот именно «дринкнуть», музыка расслабляла. Страшно захотелось пива. И не только. То, что я сегодня выпил на драконе, давно уже рассосалось по организму, посеяв где-то в области подложечки зовущее ощущение недостаточности.

Крейзел держался чуть позади меня, Рыжая летела слева, кресло — справа. Мы уже приближались к центральному бару, как вдруг откуда-то сверху, будто сорвавшись с потолка, бухнулся кто-то, и не куда-нибудь мимо, а прямо в наше кресло! Сиречь — на замаскированного Друлра! Кресло тут же возмущенно пихануло налетчика; должно быть, от возмущения деликатный Дру не рассчитал и отвесил любителю посидеть в мягких креслах здоровенного пинка. Тот отлетел метра на два, развернулся и схватился за меч. Я не поверил своим глазам — перед нами висел, ощетинив все свои непричесанные иглы, Блес и орал во весь голос:

— Ах ты пихаться!! Ну держись, табуретка неотесанная!!

— Блес! — крикнул я. — Не бойся, это мы! Блес завертел головой.

— Стас, где ты? Я тебя ищу! С чего это ты взял, что я боюсь этой неструганой мебели?

— Я тебе покажу неструганую мебель! — пробурчало кресло.

— Блес, я здесь, перед тобой, только в маске, — быстро заговорил я, тыкая себя пальцем в грудь. — Инкогнито, понимаешь?

Эх, надо было все-таки перекинуться в хадсека! Не иначе как Блес нашел кого-то из наших. Да кто ж знал.

Блес приблизился, недоверчиво меня разглядывая.

— Стас? Ты, что ли?

— Да я, я. Это у нас новейшее секретное средство для маскировки.

— Ну ты даешь! И он, что ли, тоже инкогнито? — Блес ткнул пальцем в «кресло». Сообразительный, оказывается, парень, люблю таких.

• Предыдущая
• 67/77
• Следующая