Имя нам – Легион - Сивинских Александр Васильевич - Страница 49

• Предыдущая
• 49/110
• Следующая

По запаху назначение продукта определить было невозможно. И не только из-за присутствия боевых отравляющих веществ. Например, запах силоса – любимого коровами травяного корма, может показаться неподготовленному человеку намного более шокирующим, чем запах собственно коровьего навоза. Вид, кстати, тоже.

Так вот, на вид припасы онзанов выглядели абсолютно неаппетитно.

– Захватим по сувениру? – предложил Филипп.

– На обратном пути, если не возражаешь, – согласился Бородач и пинком отшвырнул с дороги бугристую пластину величиной с хорошую сковороду. Пластина врезалась в ближайший штабель, вызвав небольшой оползень.

– Ну, это я не подумав сде… – начал добродушно журить себя Бородач, однако на полуслове прервался. Развалившаяся груда обнажила глянцевый бок розоватого панциря. Легионеры разом вскинули «Фениксы. Онзан, впрочем, не подавал признаков жизни.

– Спишь на посту, салага? – Бородач тронул его легонько стволом. – Или помер?

Не дождавшись ответа, наподдал ногой по панцирю и отпрыгнул.

Онзан медленно вывалился в неширокий проход, где его почти погребли под собой сотни лепешек, обвалившихся следом.

– Дохлый, – разочарованно сказал Филипп. – Надо бы контрольный выстрел… Ты как, произведешь? Нет? Я тоже не хочу, видно же, что дохлый.

– Этот – пожалуй. А вдруг тут еще есть? Живые.

– Предлагаешь устроить раскопки?

– А куда деваться, – вздохнул Бородач. – Работа наша такая – разгребать, что другие навалили.

Минут пять они, сопя, барахтались в завалах разнокалиберной буроватой «стряпни». К счастью, на волчьи капканы клешней не наткнулся ни один. Но нервы поистрепали себе изрядно.

После такой «археологии» тесный лаз тоннеля, куда они с трудом сумели протиснуться (лепешки в результате поисков равномерно распределились по всей камере, и, разумеется, часть их попала в коридоры), показался уютным и почти родным. Они поползли дальше. И доползли до развилки. Два рукава тоннеля уходили вправо и вперед. Третий, почти вертикальный, влево и вниз.

– Если где и сохранились живые существа, то внизу, – сказал Бородач. – Согласен?

– Это смотря, насколько братский дезодорант тяжелее воздуха, – немного усомнился Филипп.

– Был бы тяжелее намного, компрессоры бы не понадобились, – резонно заметил Бородач. – Поэтому: в недра! – И нырнул безрассудно головою вниз.

Филипп лег на живот и не спеша пополз следом.

Наклонная часть коридора завершилась еще одним, на сей раз двурогим, разветвлением. Продолжая двигаться в соответствии с классическим правилом «левой стены», они попали в тупичок, даже не укрепленный замазкой. Видимо, был это недостроенный ход. Пришлось вернуться к развилке и заглянуть во второй лаз. Разглядеть ничего не удалось – лаз круто изгибался в паре метров от входа. Это настораживало. Все прежние тоннели были более-менее прямолинейные.

– Твое мнение? – спросил Бородач.

– Там что-то есть. А, возможно, и кто-нибудь. Или что-то было. Придется лезть.

– Придется, – нехотя согласился Бородач. – Держим дистанцию.

Он змеей скользнул за поворот.

Филипп сосчитал до пяти, напружинился и прыгнул в кривую кишку лаза. Успел заметить, как Бородач еще раз повернул, и почти сразу захлопали выстрелы «Феникса». До второго изгиба Филипп добрался за считанные секунды, однако врагов в живых уже не застал.

И слава богу.

Потому что врагами, окопавшимися в объемистой полости, были не грозные солдаты, взращенные для схваток и смерти, а онзаны-подростки. Или самки. Размером почти вдвое меньшие, чем взрослые самцы, они вповалку лежали среди корзин, заполненных вертикально стоящими, гладкими бело-розовыми предметами. Предметы, вне всякого сомнения, являлись яйцами онзанов. Подстреленные наседки, числом четыре, еще бились, опрокидывая корзины и давя драгоценное содержимое.

Бородач стоял, сгорбившись, и сухо покашливал. Никогда прежде за ним такого кашля Филипп не замечал. Он подошел и похлопал Бородача по плечу.

– Баба била-била – не разбила, – сообщил Бородач. – И дед не разбил. А вот мышка – хоть бы хрен. Надо бы тут прибрать, что ли?

– Я все сделаю, – сказал Филипп.

– Ага, давай, – облегченно сказал Бородач и удалился.

Филипп достал из набедренного кармана пиропатрон – сплюснутый цилиндр размером с огурец – установил таймер на три секунды и нажал кнопку. Бросил пиропатрон в центр инкубатора и поспешил удрать.

Ровно через три секунды пиропатрон лопнул, разбрасывая вокруг огненный дождь, в потоках которого с успехом плавятся металлы, камни и бесследно сгорает любая органика.

Выждав несколько минут, Филипп вернулся. Двигаясь в густом дыму практически на ощупь («ночное» зрение шлема пришлось отключить – слишком ярок свет горящего напалма), бросил в клокочущий расплав огнетушитель взрывного действия. Применять его в ограниченном пространстве норы было довольно рискованно, но необходимо – пожар мог распространиться непредвиденно широко.

Онзанов пожар этот, пожалуй, выкурил бы на поверхность много эффективнее, чем даже кубические километры ядовитых газов. Не сразу, конечно, но зато наверняка. Только вот… Что ждало при таком раскладе мир кривых деревьев и жирных плодожорок? Надо полагать, мир этот еще долго корчился бы от ожогов, рожденных негасимым подземным огнем. Так горят на Земле торфяники. Иногда годами; то, кажется, затухая, то злобно разгораясь вновь.

Огнетушитель взорвался облаком инертных газов и струями антиоксидантов. В грудь Филиппу ударил тугой поток ледяного ветра. Филипп удовлетворенно кивнул, стряхнул с плеч хлопья пепла, кусочки отвалившейся при взрыве «штукатурки» и убрался от спаленного инкубатора.

– Пропусти-ка, – сказал Филипп сидящему поперек развилки Бородачу. – Будем считать, что час прошел.

– Сжег? – сухо спросил Бородач, подтягивая колени к груди.

– Дотла, – сказал Филипп. – Ты готов?

– Всегда, – с отвращением в голосе ответил Бородач.

Штурмовать практически отвесную трубу, ведущую к первой развилке, им пришлось по очереди. Сначала Филипп взобрался на плечи Бородачу, что позволило закрепиться в шахте, а затем полез вверх. Раскорячившись, упираясь в стенки спиной и ногами, а руками – цепляясь и толкаясь. К счастью, стены были шероховатыми и бугристыми. Тем не менее, перевалившись наконец через горловину лаза, он первым делом отдышался. Увы, хлебнуть водички в шлеме не представлялось возможным. «Какой был прок брать флягу вообще? – подумал он. – Или Легион ждет еще вторая серия баталий, наземная?»

• Предыдущая
• 49/110
• Следующая