Милая пленница - Скай Кристина - Страница 18
- Предыдущая
- 18/95
- Следующая
— Да, — мрачно пробормотал герцог, — давай вернемся немного назад. Сначала позволь мне показать тебе, что такое страдание.
Александра яростно пыталась вырваться из его железных объятий.
— Негодяй! Если бы у меня был нож, я бы уж точно показала вам, что такое страдание, что значит медленная пытка!
Снова и снова она колотила кулаками по его груди, но это ни к чему не приводило.
— Ну, значит, мне очень повезло, что у меня в каюте не было ножа, который ты могла бы украсть! Зато у меня есть другое лезвие — то, которое я с удовольствием использую сейчас в нашей схватке!
Его лицо все приближалось к лицу Александры. Его дыхание обожгло девушку еще до того, как его губы впились в ее рот; ладони мужчины крепко сжали голову Александры, его требовательный язык раздвинул ее зубы…
Он не отпускал ее долго, очень долго — пока у нее не закружилась голова от недостатка воздуха. Когда же он разжал пальцы, Александра метнулась в сторону, спеша наполнить саднящую грудь живительным кислородом.
Хоуксворт небрежно поймал ее, запустил пальцы в ее волосы и заставил девушку посмотреть себе в лицо.
— Я рад видеть, что неверность юного Бриггса тебя не огорчила. Возможно, мне следовало выгнать его в тот день, когда я застал вас двоих на этом самом месте. Но, наверное, даже тогда я понимал, что он тут ни при чем, что это твоих рук дело. — Почувствовав, как замерла пленница, Хоуксворт сжал ее крепче и с силой откинул назад ее голову. — Когда-то ты пообещала мне, что заставишь понять значение слова «мучение». Теперь моя очередь оказать тебе ту же услугу.
Он видел, как бледность залила лицо женщины, и, прищурившись, вспоминал, как застал здесь свою жену, соблазнившую молодого конюха, — это было три года назад… И так же, как в ту минуту, Хоука окатила волна безумного гнева… Кровь отлила от его лица, и он потянулся к шее жены…
В глазах у него помутилось, и он с трудом преодолел желание стиснуть пальцы на ее горле и сжимать их до тех пор, пока она не станет молить о прощении и о том, чтобы он оставил ей жизнь.
Но женщина в его руках ни о чем не молила, она лишь размахивала кулаками, тщетно пытаясь достать до его лица.
— Ох… отпустите меня, чертов придурок!
На лбу Хоука вздулась вена. Так она по-прежнему не сдается?
— Черт бы тебя побрал, Изабель… или Александра, или как ты там еще вздумаешь себя величать! — Его пальцы погрузились в червонное золото ее волос, и сквозь нахлынувшее на него бешенство он услышал, как она негромко застонала от боли.
На долю мгновения в глазах Александры вспыхнул страх, но она тут же крепко сжала губы.
— Быстро же вы опустились до уровня вашей жены! — закричала она, и ее аквамариновые глаза запылали. — Но если вас так легко поставить на колени, то вы такая же дрянь, как и она.
Хоук моргнул, изумившись яростному огню ее глаз, обезумев от ее презрительной насмешки. Его длинные пальцы сомкнулись на ее шее.
Она намерена поставить его на колени, вот как?!
С диким ревом он швырнул ее на мягкий мох. Черт бы ее побрал, посмотрим, кто сдастся первым!
Но Александра оказалась проворнее. Коротко всхлипнув, она тут же вскочила и бросилась бежать сломя голову, не обращая внимания на хлещущие по лицу ветви. Но он настиг ее, догнал там, где густой навес зелени спускался к серебристому ручью; его сильные руки схватили ее, и Александра забилась, как экзотическая золотая форель.
Девушка снова и снова пыталась вырваться, пока тонкая ткань рубахи не треснула сверху донизу и не осталась в руках преследователя, а Александра сделала несколько шагов, но тут ее ногу пронзила невыносимая боль, и девушка упала лицом в грязную лужицу.
— Дикарь! — отплевываясь, шипела Александра. — Ни один джентльмен в мире не стал бы удерживать женщину вот так, против ее воли!
— Да откуда тебе знать, как обращаются с леди? — Пальцы Хоука при этих словах скользнули вдоль ее извивающегося тела. Александра снова попыталась ударить его, но ее кулачки лишь мелькали в воздухе, а из-за своих яростных движений она еще сильнее измазывалась в жидкой глине.
— А вам в жизни не понять, что перед вами леди, даже если вы столкнетесь с ней нос к носу! — Ей удалось подняться на колени, но она не смогла вырваться из его железных рук.
— Ну, так кто из нас сейчас на коленях, любимая? Но, может быть, тебе именно это и нравится? — Хоук крепко прижал ее живот к своему паху. — Мне лично это по душе.
Александру передернуло, когда она ощутила его напряженное мужское естество. Неужели это унижение никогда не кончится?..
— Ну, так что, именно это доставляет тебе удовольствие? — прорычал он, сжимая испачканными в глине пальцами ее грудь.
— Грязная крыса! — выкрикнула она, продолжая отбиваться. — Вы никогда не сможете сделать ничего такого, что доставило бы мне удовольствие!
Хоук коротко, насмешливо хихикнул:
— Вот теперь ты ближе к своему обычному стилю. Жаль… я-то думал, ты научишь меня чему-нибудь новенькому. — Его дыхание обожгло шею Александры, когда он начал неумолимо клонить ее тело вниз, наваливаясь на нее всем своим весом.
Да чтоб ему пусто было! Ей не вырваться! Александра вертелась в бессильном бешенстве. Но может быть, еще не все кончено…
В отчаянии девушка рванулась вбок, чтобы получить свободу для удара — удара в ту точку, где любой мужчина, даже самый сильный, уязвим… — так говорил ей отец. Но ей не удалось этого сделать, так как ее противник подставил ногу под ее колено.
— Э нет, второй раз тебе не удастся этот фокус, любимая. — Последнее слово он выплюнул, как грязное ругательство. — Я ведь предупреждал тебя, когда ты уже пыталась проделать подобное. — Он безжалостно стиснул ее извивающееся тело. — А знаешь, что я сейчас подумал? Похоже, сама по себе борьба доставляет тебе наслаждение?
— Дайте мне пистолет, и на этом борьба закончится, черт вас побери!
— Сначала нож, теперь пистолет! Ты стала весьма кровожадной сучкой, Изабель. Но сегодня моя кровь не прольется — да и твоя тоже, хотя о такой возможности я немало размышлял в последние месяцы. — Его большая грязная рука грубо прижала девушку к влажному берегу ручья, его глаза неотрывно смотрели на нее, темные, мрачные… — Видишь ли, в Испании я узнал, что это такое — убить близкого человека… это куда труднее, чем ты можешь себе представить, и в то же время невероятно легко… — Его губы скривились в холодной улыбке. — Помни об этом, дорогая. И будь счастлива, что сегодня день не для убийства, а лишь для маленькой смерти… для освобождения, которое придет, когда мои желания перегорят.
— Вы дьявольский выродок! Нет, вы просто дьявол собственной персоной! — завизжала Александра, брыкаясь что есть сил под его тяжелым телом.
— Прекрасные слова, дорогая, — напряженно произнес он, ловя ее кулаки и прижимая их к земле по обе стороны от ее головы; он наклонился, и его лицо очутилось лишь в нескольких дюймах от лица Александры. — Прекрасные слова, особенно если учесть, что произносит их женщина, сделавшая меня таким, какой я есть сейчас. Хотел бы я знать, сохранишь ли ты свою самонадеянность после того, как я овладею тобой сотни раз, сотней способов, а после того выброшу тебя, как ненужный хлам, и даже не посмотрю вслед.
— Нужно кое-что побольше, чем такая жалкая свинья, чтобы сломить меня, ваша светлость! — огрызнулась Александра в безрассудной злобе.
Темные брови оценивающе изогнулись.
— «Ваша светлость»… вот как? Ты умеешь быть изысканной, как всегда. Но не слишком обольщай себя надеждами. Я не намерен выбрасывать тебя прямо сейчас. А уж когда до этого дойдет — обещаю, я дам тебе наилучшие рекомендации, чтобы ты могла предъявить их своему следующему содержателю.
Неожиданно его пальцы вцепились в веревку, завязанную на талии девушки, и, развязав узел, он отшвырнул веревку прочь.
«Боже милостивый, — подумала Александра, — он не может этого сделать! Да как же мне докричаться до него?!»
Герцог, чье лицо стало похоже на деревянную маску, рывком приподнял девушку, и она почувствовала, как ее спина прижалась к стволу дерева. Не говоря ни слова, он схватил ее руки, завел их за дерево и, не обращая внимания на то, что причинял ей боль, связал ее запястья веревкой.
- Предыдущая
- 18/95
- Следующая
