Рубин - Скай Кристина - Страница 9

• Предыдущая
• 9/109
• Следующая

Произнося эту речь, Парди слегка повернул камень. Казалось, что языки пламени вырвались из его ядра, взорвавшись горячими кроваво-красными лучами.

Многие сердца дрогнули при виде этого захватывающего зрелища, и многие из тех, кто собирался просто наблюдать, внезапно решили принять участие в борьбе. Ни одного из них не пропустил внимательный взгляд Горация Парди. Прищурив глаза, аукционист снова повернул камень, изучая реакцию аудитории, отбирая основных претендентов. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы сократить список основных участников торгов до пяти самых богатых и влиятельных клиентов. Его ноздри слегка вздрагивали. Парди ждал, вычисляя проценты, прикидывая, насколько высоко он сможет поднять цену и как лучше всего завести каждого из покупателей, заставив их соревноваться друг с другом.

Да, ведение аукциона было тонким искусством, и Гораций Парди был мастером своего дела. Жадность, невежество и вожделение были его оружием; тщательно воспламеняя эти чувства в своих клиентах, Парди обращал их против покупателей.

Все же сегодня вечером Парди заметно нервничал, не в силах игнорировать силу большого драгоценного камня, вспыхивающего в его ладони. Самой большой неприятностью для него было присутствие смуглого раджи, сидящего в задней части комнаты под охраной бесстрастного телохранителя-сикха со смертоносным кинжалом в руке.

Неясное чувство тревоги овладело аукционистом. Еще вчера ему было доставлено анонимное послание, в котором описывались ужасные кары, грозящие любому, кто посмеет попытаться завладеть рубином. Да, Гораций Парди знал все ужасные легенды об этом камне. Многие тысячелетия кроваво-красный рубин лежал, тщательно охраняемый, скрытый в недрах горной местности острова Цейлон. Но с первого мгновения, когда к нему прикоснулась рука человека, рубин вызывал жажду крови, безумие и неотвратимую смерть всякому, кто посмел обладать им. И со смертью каждой жертвы рубин, казалось, становился еще более совершенным. Все ярче и ярче горели его кроваво-красные лучи.

Но Гораций Парди не обращал внимания на такие сказки – или по крайней мере стремился к этому. В конце концов, его многолетний опыт работы с бесценными предметами сделал его невосприимчивым к таким фантазиям. Он был уверен в этом.

Пока не взглянул на «Глаз Шивы». Пальцы Горация Парди слегка задрожали, и он страстно захотел, чтобы все это было уже позади, чтобы он оказался дома со стаканом портвейна и его четырьмя процентами комиссионных, благополучно доставленных в надежный банк.

Но он все еще не начинал торгов, задумчиво оглядывая зал в надежде увидеть самого перспективного покупателя. Того, кого ожидали встретить здесь все присутствующие, Джулиана Фицроя Деверила Пэйджена, маркиза Гамильтона и Стэнтона, виконта Сент-Сира.

Наследник графства Сеттон, человек безупречного происхождения, чьи корни восходили к норманнским временам. Его история, однако, была достаточно необычна. Он родился и воспитывался в Индии, был наполовину язычником, о чем говорило одно из его имен[4]. Отец, десятый герцог, как рассказывали, расстался с сыном много лет назад. Теперь виконт жил на острове Цейлон, расточая свое богатство и беспокойную энергию на пышных цейлонских землях, где несколько столетий назад был найден этот рубин.

Двенадцать лет назад виконт Сент-Сир выиграл в карты небольшую пароходную компанию. Через пять лет он превратил свой выигрыш в обширную империю. Теперь, как припоминал Парди, Сент-Сир, по слухам, был заинтересован в покупке «Глаза Шивы» для коллекции сокровищ, которую разместил в великолепном англо-индийском особняке высоко в окутанных туманом холмах страны кофе на острове Цейлон.

Парди хмуро сдвинул брови, забыв о Сент-Сире, как только слова последнего анонимного предупреждения возникли в его памяти. Сообщение появилось на его столе всего за несколько минут до начала аукциона. Да, что-то неладное в этом камне, подумал он грустно. Что-то, что не подвластно рассудку... Зло?

Именно тогда холодный испытующий взгляд раджи встретился с его взглядом, и впервые в жизни Гораций Парди не нашел в себе сил ни вздохнуть, ни пошевельнуться, плененный загадочной властью этого пристального взгляда. С большим усилием он наконец ухватился за бортик трибуны и разрушил чары.

С видимой поспешностью он поставил открытую шкатулку и поправил свой черный жилет. Потом ударом серебряного молоточка призвал присутствующих к порядку.

– Итак, вы воочию увидели этот легендарный драгоценный камень. Вы убедились в его блеске и сверхъестественной красоте. Позвольте предложить первоначальную цену – двадцать тысяч фунтов, чтобы не оскорбить нашего достойного восточного гостя меньшей суммой за такой благородный драгоценный камень. – С этими словами Парди поклонился одетому в шелк радже.

Взволнованный шепот пронесся по залу. В задней части комнаты господин в тюрбане поднял руку в небрежном приветствии. Вспыхнули ослепительные лучи от его витого кольца, где в раскрытых челюстях кобры мерцал изумруд размером с орех. При этом многие женщины прикрыли веерами вспыхнувшие от вожделения лица, а многие мужчины вздохнули с тревогой.

Да, сегодня вечером торги будут стремительными и ожесточенными, подумал Парди:

– Кто предлагает двадцать тысяч фунтов?

В переднем ряду молодой человек поднял руку. Кудрявый лорд Беллингхем. Но он лишь недавно унаследовал титул графа и стремительно проматывал состояние, так старательно собранное его отцом. И этот молодой граф намеревался приобрести «Глаз Шивы»?

«Чтобы оплатить это сокровище, тебе придется продать родовой замок в Кенте и всю коллекцию антиквариата, собранную предками», – цинично подумал Парди.

Тихонько фыркнув, он обратился к другой стороне зала: – Я слышу двадцать пять тысяч?

Поднялась еще одна рука.

– Есть двадцать пять тысяч. Кто предложит тридцать?

Остроглазый человек в костюме из тонкого синего сукна, сидящий в переднем ряду, сдержанным жестом подтвердил свою цену.

«Ваш вид мне также знаком, – подумал Парди. – Еще один чумазый владелец заводов из Йоркшира, несмотря на вашу прекрасную внешность и дорогое платье. Нет, «Глаз Шивы» слишком хорош для тебя».

– Тридцать, – отрывисто бросил аукционист. – Кто-нибудь...

– Пятьдесят тысяч фунтов!

Громкий вздох раздался в зале, когда обычно уравновешенные представители лондонской элиты обернулись, чтобы посмотреть на покупателя, предложившего эту невероятную цену.

Парди ощутил бурный восторг. Конечно, этот темноволосый человек в безукоризненном, но небрежно повязанном шейном платке должен быть виконтом Сент-Сиром. Но его надежды были тут же разбиты, как только он узнал покупателя: британский чиновник в отставке, недавно вернувшийся из Индии, где он был губернатором Бенгалии, или это был Пенджаб? Не имеет значения. Все, что имело значение для Парди, так это то, что этот человек возвратился богатым, как Крез, с бесчисленными сокровищами, награбленными за двадцать лет правительственной службы. И, как было принято среди многочисленных представителей ее величества, этот человек получил титул по возвращении домой, как молчаливое подтверждение права набивать собственные карманы на государственной службе.

Ноздри Парди расширялись, улавливая опьяняющий аромат денег сэра Джона Хамфри. Да, возможно, он обойдется и без Сент-Сира.

– Пятьдесят тысяч, – повторил аукционист. – Я слышу – шестьдесят?

– Шестьдесят тысяч, – рявкнул владелец заводов из Йоркшира, забыв в азарте, что здесь вполне достаточно жеста.

Парди едва удержался от насмешливой улыбки. Жадный маленький выскочка, подумал он.

– Я слышу...

– Восемьдесят пять тысяч, – вмешался граф Беллингхем.

– Восемьдесят пять тысяч. Кто предлагает девяносто?

Беспокойная тишина овладела залом, прерываемая только шелестом атласа и свеженакрахмаленного полотна. Даже приглушенный шепот затих.

– Кто предложит девяносто? – поторопил Парди. «Будь я проклят, если позволю драгоценному камню уйти хоть на один шиллинг дешевле, чем за сотню тысяч!» Парди медленно повернул открытую шкатулку. Наступила полная тишина. Напряженность в комнате росла.

• Предыдущая
• 9/109
• Следующая