Люмка - Шипулина Тоня - Страница 13
- Предыдущая
- 13/15
- Следующая
А ещё при помощи бабушкиных ниток, иголки и крепкого яблоневого листочка Люмка смастерила себе премилый плащик (дожди в горах не были редкостью) и туфельки. Этот же материал пошёл на изготовление занавесок и крохотного гамака. Люмка полюбила лежать в нём, заложив руки за рыжие ушки, и наслаждаться светом серебристой Луны.
И вообще неожиданно для самой себя лунная девочка обнаружила, что вещи, сделанные своими руками, могут быть милее тех, что она отыскивала когда-то в городе. Пусть они и так совершенны…
А однажды слизывая с палочки ароматное лакомство, Люмка и вовсе поймала себя на мысли о том, что она, пожалуй, смогла бы жить в горах… Она бы смогла остаться здесь до конца своей трёхсотлетней люминариковской жизни. Смогла если бы рядом с ней была вся её семья – бабуля… мама и папа.
– Жаль только, что чудеса лишь в сказках бывают… – сказала Люмка, бережно снимая с ножек новые туфельки и забираясь в гамак.
Лик продолжал прилетать к Люмке каждую ночь, иногда они ссорились, обижались друг на друга, но всегда мирились. Каждый раз, когда Лик спрашивал о том, ищет ли Люмка то, что давно должна была найти, та отвечала «конечно». Но добавляла, что Луна вот-вот должна дать ей подсказку. Правда, пока этого, увы, не случилось…
Лунная мошка, разумеется, знала об обмане. Она слышала, о чём на самом деле думает лунная девочка – знала, что Луна уже подсказала Люмке, где искать Чудесную вещь. Но Лику было жаль Люмку, потому что он также слышал, что ей было очень страшно… Ужасно страшно снова идти к трухлявому пню. С тех пор как Люмка нашла лунные знаки, она каждую ночь убеждалась в том, что Чудесную вещь стоит искать именно в нём. Ведь следы-звёздочки появлялись снова и снова. Порой они были чуть ярче, порой бледнее – это зависело лишь от силы лунного света. Но не проходило ни одной ночи, когда бы Люмка не смогла разглядеть на земле их очертания.
– Ты меня не обманываешь? – на всякий случай уточнял Лик.
– Нет, не обманываю, – не слишком убедительно говорила Люмка.
Но вот однажды лунная девочка отважилась пойти к гнилому пню ещё раз и не с пустыми руками, а с самой крупной ягодой алычи. Ягода была свежей, а не сушёной, и поэтому весила немало. Преодолев половину пути, Люмка сильно пожалела, что потащила её с собой. Она так устала нести ягоду, что, в конце концов, стала просто толкать её перед собой. А ведь уверенности в том, что алыча пригодится, у Люмки не было.
Сердце лунной девочки билось так сильно, что чуть не выскакивало из груди. Но лунная девочка упрямо двигалась вперёд.
Едва перед ней показался пень, она сделала глубокий вдох, нагнулась и катнула ягоду. Та неохотно покатилась и легонько коснулась бересты, прикрывавшей дыру в пеньке. Затем лунная девочка, еле слышно ступая по земле, постаралась подойти к приманке поближе. Едва Люмка оказалась от ягоды на расстоянии нескольких шагов, она протянула к ней руку и тотчас же услышала знакомый голос: «Это моё!».
– Конечно, ваше! – ответила Люмка дрожащим голосом, – это я вам принесла!
– Это моё! – упрямо повторил голос.
Лунная девочка постояла с минуту, глядя в тёмную щель загадочной норки, и пошла обратно… Лишь только тот, кто жил в трухлявом пне, перестал её видеть, Люмка забралась на соседнее дерево и, усевшись поудобнее, стала ждать… Лунная девочка ждала долго, уже замёрзла и захотела пить. Но вдруг кусок берёзовой коры стал постепенно отодвигаться, и из отверстия в пеньке показалась чья-то голая лапа. Она была зелёного цвета с четырьмя крючковатыми пальцами. Люмка не верила глазам: лапа, коснувшись земли, поменяла цвет на точно такой же – тёмно-коричневый. Она стала почти невидимой! Пальцы ощупывали землю, а когда нашли ягоду, намертво вцепились в неё и снова поменяли цвет – на это раз на оранжевый.
Заполучив ягоду, лапа исчезла – кусок бересты снова вернулся на место, будто кто-то закрыл за собой дверь…
Зверёк
Лик слушал Люмкин рассказ и не верил ни одному слову. Он прожил в горах всю жизнь – он знал всё на свете и не догадывался о существовании такого необычного зверя. Этого просто не могло быть!
– Ну, признайся, что выдумала всё это! – требовал Лик, размахивая крылышками и тонкими ручками у самого Люмкиного носа. – Я знаю, что ты меня обманывала! Знаю, что Луна подсказала тебе дорогу к Чудесной вещи, знаю, что дорога привела тебя к старому пню! Но история о страшном звере, который там живёт, чересчур невероятна, чтобы быть правдой!
Признайся, что это просто отговорка, чтобы не искать вещь, которая по праву принадлежит нам!
– Не кричи на меня, – рассердилась Люмка, – я говорю правду! Ты же ловишь моих «бабочек», значит, знаешь, что я не вру! Я не ищу Чудесную вещь, потому что не знаю, где её искать, а ты даже ни разу не описал мне, как она выглядит!
– Я и сам этого не знаю! – крикнул Лик. Он запыхался, был взъерошен, расстроен и разочарован. Молча взглянув на Люмку, так горько, что у лунной девочки сердце упало в туфельки, Лик закрыл глаза и исчез.
– А я докажу, что говорю правду! – крикнула лунная девочка ему вслед и топнула ножкой.
На рассвете она не могла уснуть: все её мысли были о том, как выманить жадное существо из его убежища… Только зачем ей это, Люмка и сама не понимала.
Лик не появился ни следующей ночью, ни ещё через две, и Люмка загрустила. Она всё больше скучала по бабушке, не могла придумать, как добыть Чудесную вещь (теперь Люмка была почти уверена, что вещь похищена загадочным зверем), а тут ещё единственный друг куда-то делся.
Пусть он ворчливый и любит командовать, но он вовсе не плохой…
Лунная девочка задумчиво жевала барбарис и, покачиваясь в гамаке, считала звёзды.
– Мама, папа, – сказала она шёпотом, – если вы и в самом деле звёздочки, помогите мне, пожалуйста…
Когда Люмка сбилась со счёта на сорок четвёртой сияющей точке, ей в голову пришла неожиданная идея. Лунная девочка выпрыгнула из гамака и с благодарностью посмотрела на звёздное небо. Она знала, что ей надо делать.
Асафетида, или Зловония укропная, растеряла свои жёлтые цветочки. Они все облетели и сделали дерево ещё более непривлекательным. Невыносимый запах Асафетиды остался при ней, и Люмке, успевшей позабыть его, пришлось зажать нос пальцами. Хотя отвращения к запаху лунная девочка уже не испытывала, ведь дерево помогло ей в беде, вылечив своим соком раненую коленку. Люмка посмотрела на ямку, которая обнажала корни растения, и ей стало стыдно. Она спустилась в неё и какое-то время потратила на то, чтобы забросать корни Асафетиды землёй. Закончив работу и удовлетворенно кивнув самой себе, Люмка погладила ствол дерева и не без усилий оторвала от Зловонии укропной маленькую веточку.
– Спасибо тебе, – сказала лунная девочка дереву и унеслась прочь.
Люмке надо было успеть сделать всё до рассвета. Всё-таки последнее время она спала очень плохо – часто вздрагивала, то и дело просыпаясь. Если её идея окажется удачной, лунной девочке надо как следует выспаться и найти вредину Лика чего бы ей это ни стоило.
Люмка, увлечённая своими мыслями, даже не заметила, как лунные следы снова привели её к пеньку. Теперь Люмка не стала показываться зверю на глаза – она притаилась за гранитным камнем неподалёку. Понаблюдав немного за пнём, Люмка не очень уверенно достала из кармашка плаща веточку Асафетиды. Зажмурившись от её запаха (из Люмкиных глаз чуть было не брызнули слёзы), она обмотала ветку бабушкиной ниткой и привязала к красивому розоватому камушку.
– Ой, хоть бы у меня получилось, – прошептала Люмка и, хорошенько прицелившись, забросила камушек прямо в отверстие пня.
Лунная девочка слушала биение своего сердца и боялась даже думать о том, что всё действительно получится. За несколько минут у неё в голове возникли тысячи дурацких мыслей. И самая пугающая – «А вдруг у этого существа, как и у Лика, нет носа?».
- Предыдущая
- 13/15
- Следующая
