Драконовы сны - Скирюк Дмитрий Игоревич - Страница 75

• Предыдущая
• 75/147
• Следующая

Жуга поперхнулся пивом.

— Что?! — вскричал он. — Что ты сказал?

Воцарилась тишина. Травник оглядел встревоженные лица друзей и встал.

— Вот что, Золтан, — проговорил он медленно. — Ты можешь разузнать, где в городе готовят сыр?

— Какой сыр?

— Самый лучший.

— Ну вот, похоже, все в порядке, — Герта потрясла руками, как будто стряхивала с них невидимую воду, отступила и полюбовалась своей работой. — Думаю, повязка больше не нужна.

Жуга вывернул руку и скосил глаза на шрам. Разрез под красной корочкой стянулся окончательно. Боль ушла.

— На удивление хорошо заживает, — задумчиво продолжала Герта, вычищая кровь из-под ногтей. Пальцы у нее были длинные и сильные, с короткими и гладкими ногтями, ладонь была скорее, квадратная, нежели удлинненная. — Не поднимай тяжелого и не дерись, а то разойдется.

— Я знаю, — травник опустил рукав рубашки.

— Вообще-то, было бы неплохо посмотреть всю твою ауру. Золтан мне говорил, что ты иногда занимаешься магией. Когда подобное…

— Не сейчас, — уклончиво ответил тот, не желая признаваться, что не понял, о чем идет речь. — Раздеваться неохота. Расскажи мне лучше о стреле.

К удивлению травника, Гертруда громко рассмеялась.

— Раздеваться совершенно не обязательно, — сказала она наконец. — Но если ты не хочешь, я не буду. А вот стрела, что вы мне принесли, действительно оказалась предметом удивительным. Подожди здесь, я сейчас вернусь.

Гадалка вышла и Жуга остался в одиночестве.

Сегодня он вообще пришел сюда один. Гертруда спустилась открыть ему с руками, выпачканными в земле, и в холщовом фартуке поверх поношенного платья, на сей раз — действительно серого. От неожиданности Жуга даже забыл поздороваться. Гадалка поймала его недоуменный взгляд и улыбнулась.

— Проходи, — она отступила, пропуская травника вперед. — Я цветы пересаживаю. Подождешь в гостиной или пойдешь со мной?

— А далеко идти?

— Нет, что ты! — рассмеялась та. — В оранжерею. Вон туда.

За кабинетом оказалась еще одна комната — длинное помещение с камином и широким створчатым окном на потолке, через которое внутрь проникал дневной свет. Комнату заполняло бесчисленное множество горшков и ящичков с цветами, травами и даже маленькими кустиками роз. Отдельно стояли кадки с разными лекарственными растениями. Жуга с порога разглядел шалфей, ромашку, розмарин и базилик, оранжевые лепестки календулы и еще добрую дюжину трав, совершенно ему неизвестных. Воздух здесь был теплый и влажный, напитанный цветочным ароматом, который раньше травник принимал за запах курительных палочек.

— Да у тебя тут целый огород, — с оттенком уважения сказал Жуга. — Вот уж не думал, что все это можно разводить под крышей, да еще зимой!

— Мне по лесам слоняться некогда, — Гертруда выкопала целый куст вместе с корешками и землей, и мотнула головой. — Если ты передашь мне во-он тот горшок, дело пойдет быстрее. А потом займемся твоей рукой.

Выкапывать растения Жуге было не впервой, но вот садить еще не приходилось. Он с любопытством наблюдал, как гадалка насыпала на дно горшка золы, расправив корни, аккуратно разместила там куст, добавила земли и примяла сверху пальцами.

— Пожалуй, все, — она заглянула в опустевшую кадку. — Вовремя мы: еще б неделю, две, и кадку бы разворотило. Взгляни, как стенки раскрошились.

— А поливать разве не надо?

— Растения сразу после пересадки не поливают — слишком много ранок на корнях, могут загнить. Пойдем.

Она ополоснула руки, без слов вручила травнику кувшин с водой и удалилась. Вернулась она, уже переодевшись в небесно-голубое, отороченное белым мехом платье, и сразу принялась за дело.

Теперь, рассматривая свою руку, Жуга уже не удивлялся, но все равно не мог понять, как это было проделано.

Наконец послышались шаги, Герта вошла и положила наконечник перед травником на стол.

— Вот. Возьми, — она расправила юбки и опустилась на стул. — Отдашь Вильяму. И знаешь, что, — она потеребила подбородок, — скажи ему, чтоб подыскал для своих стрел что-нибудь другое.

Жуга настороженно покосился на треугольный кусочек металла. На темном бархате сталь отливала синевой, но выглядела совершенно обыденно. Он взял наконечник в руки и вновь не ощутил ничего особенного. Перевел взгляд на гадалку.

— Я ничего не чувствую. Никакого волшебства. Он отравлен?

— Нет, яда нет. А вот волшебство как раз есть. Заклятие латентно, то есть, сейчас оно в спящем состоянии. Его нетрудно обнаружить, если постараться. Попробуй, например, нагреть его на свече.

Жуга подчинился. С минуту он держал кусочек стали над чадящим фитильком, затем достал и осторожно потрогал пальцами.

— Холодный.

— Так часто бывает с предметами, заряженными магией. Смотри еще.

Она подвинула к себе коробку, вынула оттуда щепотку пудры и рассыпала ее по столу. Вокруг наконечника образовалось белое неровное кольцо, но на само железо не попало ни пылинки.

— И подобных тестов много, — Герта отряхнула руки. — Наверное, ты и сам когда-нибудь ими пользовался.

— Мне как-то не приходило в голову, — признался Жуга. — Ну, хорошо, это мне понятно. А в чем суть самого заклятия?

— Трудно сказать, — Гертруда пожала плечами. — Чары очень сложные, многоступенчатые и, как я уже сказала, спящие. Я не смогла в них разобраться. Невозможно понять, какая нитка свилась в середине клубка, не размотав его. А активировать такое заклятие может только очень мощный выплеск энергии.

Слова Гертруды все больше настораживали травника. За напускным спокойствием гадалки проглядывало нечто большее — волнение, тревога или даже страх. Он не мог понять, лишь чувствовал, что снова что-то упускает. Почему-то перед глазами все время маячили руки гадалки, выкопанный куст… Жугу не покидала мысль, что он когда-то уже испытывал подобное, и при очень странных обстоятельствах. Ему вдруг стало душно. Травник распустил завязки ворота.

— В твоем рассказе, — продолжала Герта, — есть одна зацепка: история Эйнара. В большинстве случаев магия затевается во исполнение какого-то желания. Волшебник тратит на это очень много сил, всякий раз подобные действия связаны со смертельным риском. Чародеи издавна бьются над поиском источника магической подпитки, но чаще расходуют собственную силу.

— Хватит ходить вокруг да около, Герта, — хрипло сказал Жуга. — Откуда берут такую силу? Что может ее дать?

— Жизнь. Ты мог бы догадаться сам: оружие всегда забирает жизнь. Я кое-что слыхала про Эйнара. Маг такого уровня вполне мог создать артефакт, способный выполнить единственное, самое заветное желание, забирая взамен всю энергию жизни. Ему было все равно, что будет потом. Ты говорил, что у него была заветная мечта — стать дельфином? Я думаю, что он им стал.

Травник был потрясен. Он не мог не признать, что Эйнар нашел поразительное и страшное в своей простоте решение проблемы. Желания уравнивались в цене, ты вставал перед выбором: либо жить, смирившись с тем, что твоя мечта никогда не сбудется, либо получить то, что хотел, но потерять себя. Но дело было даже не в этом. Человек мог мечтать стать правителем мира, а на деле — всего лишь хотеть, чтоб загнулся поганец сосед. Если Олле в глубине души хотел дурачиться и веселиться безнаказанно, остаться навсегда ребенком, скользить всю жизнь по грани между сном и явью, он получил такую возможность.

— Яд и пламя… — пробормотал Жуга. — Их же там полбочонка… Куда ему столько?

Гертруда пожала плечами.

— Возможно, Эйнар сделал несколько пробных партий таких наконечников. Думаю, на дне лежат первые, еще неудачные экземпляры. Но меня в этой истории взволновало другое.

— Что?

— Подумай сам. Ведь это наконечник для стрелы, а стрела — дистантное оружие. Убивает на расстоянии. Эйнар не мог стрелять в себя.

— Так значит…

— Да. Его убили.

Оба умолкли и уставились на лежащий на столе наконечник стрелы.

— Вот потому я и советую вам спрятать его подальше. Никто не вправе решать чужую судьбу. И никто не знает своих желаний.

• Предыдущая
• 75/147
• Следующая