Необыкновенные приключения Арбузика и Бебешки - Скобелев Эдуард Мартинович - Страница 28
- Предыдущая
- 28/55
- Следующая
Главный пожарник упросил Начальника милиции послать запрос в Урюпинск. Оттуда ответили, что „никакого цирка в городе нет, не было и не будет, потому что жители города приняли закон, запрещающий мучить и дрессировать животных“. Понятное дело, после этого Главный пожарник и Дудкина попытались разыскать распространителя слухов, но сколько ни старались, не нашли. Зато в городе стали говорить, будто кто-то видел детей не то в Урюпинске, не то в Уреченске. Но таковых городов вообще нет на географической карте.
Была еще и смешная новость: Банан Бананович, городской парикмахер, ушел под Новый год из дому, рассердившись, что жена не испекла ему любимого пирога с рыбой и яйцом. Жена его плакала и уверяла, что это враки. Тем не менее, никто не знал, куда девался парикмахер. И так как другого парикмахера в городе не было, все ходили лохматые, а Главный пожарник отпустил бороду. Наконец городской голова распорядился разыскать Бананова. „Если парикмахер в течение трех дней не приступит к работе, я объявлю вакансию и приглашу в город другого парикмахера!“ – заявил он.
Мальчики до полуночи рассказывали о своих злоключениях в стране короля Дуляриса. Дядя Ваня ласково улыбался и качал головой. А тетя Муза то плакала, то хохотала, то говорила, как бы она поступила, если бы встретилась с такими же трудностями. Узнав о проделках Чиха, она тут же попросила, чтобы Чих помог ей „уладить кое-какие важные дела“. Разумеется, мальчики ответили, что Чих ни за что на свете не согласится участвовать в делах, связанных с чьей-то личной выгодой. О том, что Чих прилетел вместе с ними и живет у Арбузика под подушкой, они на всякий случай умолчали.
Утром мальчиков разбудили звуки оркестра.
Пока они спали, известие о возвращении похищенных детей облетело весь город.
Главный пожарник, расцеловав своего сына Пантелеймона, на радостях пожелал оркестром встретить первое пробуждение Арбузика и Бебешки на родной земле, тем более что день был воскресный.
Итак, пожарники, весело приплясывая, играли марши, а толпа празднично одетых горожан хлопала в ладоши, вызывая Арбузика и Бебешку. Маленькие дети усердно лепили больших снежных баб, обещая одну бабу подарить Бебешке, а другую Арбузику.
Тетя Муза долго смотрела на собравшихся людей из-за шторы. Наконец она не выдержала.
– Что же вы, – закричала она мальчикам, – нельзя же так испытывать чужое терпение! Вас вызывают почти как на „бис“! Давайте и я выйду с вами! А то получится, будто вы сиротки, будто и родителей у вас нет!…
И тетя Муза, быстро накрасив губы и напудрив нос, надела шубку и вывела мальчиков на улицу.
– Ура Арбузику! Ура Бебешке! – закричала толпа.
Откуда ни возьмись появился городской фотограф Топориков. Он пристраивался то так, то этак, стараясь поймать в кадр обоих мальчиков, но каждый раз почему-то впереди них оказывалась тетя Муза. В руках она держала муфту, губы были сложены бантиком, а глаза смотрели прямо в объектив.
– Попросите уважаемую билетершу чуть отступить в сторону! – послышался из толпы сердитый голос.– Право же, неприлично стоять впереди знаменитостей, когда их фотографируют!
– Это мать Бебешки, – возразил другой голос.– Мать и отец всегда причастны к славе своих детей!
– Не об этом речь, – настаивал первый голос.– Просто шубка у билетерши сшита из кошачьих шкурок, а снимок исторический. Как бы впоследствии конфуза не вышло! Ведь животный мир нужно беречь, не так ли?
– Кошки – это не ягуары и не барсы, – вмешался третий человек.– И даже не выдры, которые занесены в Красную книгу.
– Вы хотите сказать, что моя шапка из выдры?
– Нет, я наверняка знаю, что это крашеный барбос!…
Все эти шуточки, обычные повсюду, где собирается досужий люд, только прибавляли общего веселья. Все хотели поскорее узнать, как Арбузику и Бебешке удалось спасти ребят.
Едва Топориков отснял все принесенные с собою пленки, поэт Филофей Огромный объявил, что прочтет только что написанную им поэму.
Откуда-то прикатили бочку, хорошо зная, что Филофей умеет читать стихи, только стоя на бочке. Установилась тишина. Филофей прокашлялся, достал из кармана поэму и прочел ее „с выраженьем“, заслужив бурные аплодисменты.
Если я не запамятовал, в поэме были такие строки:
– Наш Филофей постоянно преувеличивает, – заметил кто-то в толпе по поводу последних строк.– Он, кажется, намекает на то, что мы иногда ленивы. Но если мы не считаем себя ленивыми, значит, никто не имеет права считать нас ленивыми!
– А теперь пусть Арбузик и Бебешка расскажут, где они были и что видели! – потребовали люди.
Поднялся невообразимый шум, и неизвестно, чем бы все окончилось, если бы в эту минуту не подъехал на автомобиле городской голова. Его сопровождал Начальник милиции.
– Ишь вы, чего захотели! – басом сказал городской голова, всем дружески подмигивая.– По закону Арбузик и Бебешка должны обо всем доложить прежде всего мне. Но поскольку тут собрался, я вижу, весь город, а морозец неожиданно взялся изрядный и пощипывает уши, предлагаю отправиться в кинотеатр „Носорог“. Там мы и выслушаем юных героев!
Кинотеатр был набит битком, яблоку упасть негде. Люди стояли даже в проходах, а малышня расположилась на полу перед экраном.
Экран подняли вверх – он был не нужен. На сцену внесли стол, поставили три стула. На средний сел городской голова, а по бокам от него – Арбузик и Бебешка.
Взяв слово, городской голова рассказал, как трудятся жители города, какие улицы замощены в последнее время и какие дома построены, на сколько умножилось число читателей библиотеки и зрителей кинотеатра „Носорог“.
– Я счел уместным сказать все это, – заключил городской голова, – чтобы Арбузик и Бебешка не слишком задавались и не думали, что можно совершать подвиги, вовсе забывая о родном городе! Теперь слово предоставляется им обоим!
Люди слушали не шелохнувшись. Временами по рядам прокатывался возглас восхищения, страха или разочарования: „О-о!… А-а!… У-у!…“
Потом посыпались вопросы. Арбузика и Бебешку продержали бы, наверное, до позднего вечера, но городской голова, возмутившись выходкой дяди Гоши, объявил встречу с героями закрытой.
А дядя Гоша, между прочим, встал и ни с того ни с сего заявил:
– Все рассказанное здесь – ложь! В газетах об этом не писали, а мы сами не видели, значит, ложь!
Городской голова удивился:
– Но у Арбузика и Бебешки есть свидетели – спасенные дети, которые, кстати сказать, тоже присутствуют в зале!
– Свидетелей я могу представить вам хоть тысячу, – запетушился дядя Гоша.– Свидетели еще ни о чем не свидетельствуют! Пусть-ка скажут „герои“, есть ли магазины в этой самой стране зеленохвостых?
– Пусть скажут, – согласился городской голова, человек рассудительный, авторитетный, никогда не впадавший в крайности.
– Никаких магазинов в стране зеленохвостых я не видел, – сказал Бебешка.
– И я не видел, – подтвердил Арбузик.
– Ха-ха-ха! – засмеялся им в лицо дядя Гоша.– Разве бывают страны, где нет магазинов или, на худой конец, базаров? Если никто не торгует, так кто же покупает? Вот вам и доказательство, что мальчишки все выдумали! Где они прогуляли, это еще надо уточнить! Какой пример подан нашим детям-школьникам?…
- Предыдущая
- 28/55
- Следующая
