Французская мелодия, русский мотив - Скородумова Альбина - Страница 41

• Предыдущая
• 41/56
• Следующая

Алексей Алексеевич планировал пару дней провести в «Пристанище Мавра», а затем вернуться в Париж вместе с Анри. И хотя Рамбаль очень не любил оставлять хозяйство надолго без присмотра, Орлов рассчитывал уговорить его на поездку в Париж для встречи с Бартабасом.

Но теплого приема, который обычно оказывали здесь Орлову, на сей раз не последовало. Анри был задумчив и даже суров. Выяснилось, что сюда собирается приехать Полина. Цель визита она объяснять не стала, посчитала это излишним, а Анри дала понять, что церемониться с людьми, которых нанимал на работу ее отец, она не намерена.

— Я не знаю, как себя вести с этой дамой, — признался Рамбаль, — у меня ведь действительно нет никаких прав. Что скажешь?

— Пока и у нее их нет, — парировал Алексей Алексеевич, — и до момента оспаривания завещания не будет.

— Допустим, а что будет после того, как пройдет суд и она оттяпает у Марьяши права на «Пристанище Мавра»? Судя по твоим намерениям, ты сделаешь все, чтобы отнять его у Марьяши.

— Не у Марьяши, а у этих Екшинцевых.

Алекс, я в людях разбираюсь значительно хуже, чем ты. Зато я научился чувствовать опасность. И вот теперь я чувствую, что исходит она от этой взбалмошной Полины и ее бойфренда. Парень, как и я, приехал сюда из Африки, он вынослив и умеет ждать. А еще он очень хочет стать богатым, следовательно, никаких церемоний. «Рамбаля долой с конюшни, здесь теперь я хозяин», — я уже почти слышу эти слова.

— Да ты, я погляжу, в пророки записался, Анри? Что за глупости, кто его сюда пустит?

— Алекс, а ты свое значение не слишком преувеличиваешь? После того как ты поможешь Полине стать хозяйкой и свергнешь Марьяшу, ты окажешься на улице.

— Так уж сразу и на улице? У меня помимо Полины много других клиентов да и денежки имеются. Умереть голодной смертью мне не грозит. Да и ты кое-что за душой имеешь, не прибедняйся.

— А про Фабио ты забыл? У меня сын инвалид.

— У тебя сын гений, он сам прекрасно сможет себя прокормить.

— Но что ТЫ сделал с этим гением? Превратил его в преступника, и меня вместе с ним, и сам по уши погряз в этих манипуляциях с транквилизаторами.

— Анри, успокойся. Общение с Полиной кому угодно испортит настроение. И все-таки ты зря драматизируешь ситуацию.

— Не зря, Алекс. Я просто не хочу выглядеть сволочью в глазах этой девчонки и русских парней.

— Ну, вот и славно. Ты и не будешь сволочью, ею буду я. Лучше давай вмажем по рюмашке, я устал с дороги.

— А я устал от жизни и к твоему Бартабасу не поеду.

Серьезный разговор плавно перетек в более мирную беседу. Орлов и сам чувствовал, что его услуги Полине не понадобятся сразу же после того, как он поможет ей разобраться с Марьяшей. Но он был уверен в том, что сможет в результате переговоров с Полиной кое-что выторговать. Например, «Пристанище Мавра». Правда, ее звонок к Анри опытного юриста насторожил. Что же им всем понадобилось от этого поместья? Лет двадцать о нем и думать никто не думал, а теперь вон как все забегали, засуетились, как будто другого добра у Графини мало осталось. Нет, всем Вогезы подавай, на природу их потянуло.

…На ночь Орлов опять принял глоточек из бутылочки Эмилии. Однако теперь Эмилии не понравился цвет лица Орлова и его аппетит.

— Может быть, вы спросите у Фабио, что вам попринимать, пока у нас живете, для аппетита? Да и цвет лица у вас, Алекс, нездоровый. Надо бы вам полечиться, — не унималась старушка, чем привела и без того издерганного Орлова в состояние сильного раздражения.

— Да что вы ко мне цепляетесь, Эмилия?! Не собираюсь я тут лечиться. Да, не спорю, Фабио молодец, что для вас всякие микстурки делает, но это же непрофессионально! Это самообман, а не лечение. Тоже мне, Парацельс из сельской местности…

— А вот и нет, — не унималась старушка, для которой Фабио был не просто воспитанником, а самым близким на всей земле человеком, — не обзывайте мальчика такими ругательными словами. По телевидению сколько раз уже показывали передачи о том, как гомеопаты всякими травками безнадежных людей на ноги ставят. И никто у них никаких дипломов не спрашивает. А вы бы лучше Фабио пристроили учиться с вашими-то связями, а то только и можете что ругаться.

— Парацельс — это не ругательное слово, — дремучее невежество Эмилии немного развеселило Орлова, — это доктор такой знаменитый. А наш Фабио не сможет нигде учиться по причине своей болезни. Кто за ним там ухаживать будет?

— Да я бы с удовольствием…

— Нет, дорогая Эмилия, вы уж тут на хозяйстве оставайтесь, хорошо? А Фабио не особенно нужны дипломы разные. Он и так за свои микстурки деньги получает. А в отношении себя я даю вам честное слово — вот вернусь в Париж и обязательно покажусь хорошему доктору. И сразу телеграфирую вам, что я абсолютно здоров.

Но в Париже его ждал совсем другой сюрприз. На автоответчике была записана просьба Марьяши принять ее в самое ближайшее время. Откладывать встречу на завтра он не стал. Тут же перезвонил:

— Как я рад тебя слышать, ты уже вернулась из дальних странствий? Поездка удалась?

— О, да. Я познакомлю вас с замечательными людьми, только постарайтесь не откладывать нашу встречу.

— Конечно, дорогая, я только что от Рамбалей. Перекушу, приму душ и в твоем распоряжении. Приезжай в офис часам к двум. Успеешь собраться?

— Угу, но я приеду не одна.

— Договорились, жду в два.

Алексей Алексеевич так увлекся сборами на встречу — хотелось произвести неплохое впечатление на русских, что не стал слушать другие сообщения. В этот день он так и не узнал, что Лоран его настойчиво разыскивает…

С утра в офисе творилось что-то невообразимое. Артур Артурович никак не мог принять окончательное решение по сотрудничеству с немецкой фирмой. Обычно в моменты таких сомнений его всегда выручал Порецкий. Мишаня все умел разложить по полочкам, вовремя предоставить нужную информацию, собрать факты и, если требовалось, улики не только «за», но и «против». Поэтому главе нашей корпорации ничего не оставалось, как принять почти готовое решение. Теперь ему приходилось действовать самостоятельно. А этого делать он, похоже, не умел. Что лишний раз подтверждало незаменимость Порецкого.

Его решение уволиться с работы привело Артура Артуровича в состояние легкого шока. Найти замену юристу такого полета, как Порецкий, было невозможно. С другой стороны, шеф понимал, что у Миши нет другого выхода — он ведь не в конкурирующую фирму уходит, а уезжает за границу, где ему предстоит вести сложный судебный процесс. Я старалась быть очень убедительной, когда объясняла шефу, кто является Мишиной клиенткой. Намеками, правда, но дала понять, что у Миши в этом деле есть не только профессиональный интерес, но и личный:

— Понимаете, Артур Артурович, с этой девушкой у Миши сложились довольно теплые отношения. Ведь он — джентльмен, поэтому бросить дело на полпути, это, значит, примерно то же самое, что бросить девушку перед лицом опасности.

— Как вы, Наташа, любите все драматизировать. Неужели с ее капиталами во Франции не найдется хорошего юриста?

— Самый хороший адвокат, который знает все тонкости дела и много лет работал на эту семью, уже благополучно переметнулся на другую сторону. И у нее вся надежда на Порецкого, тем более что он уже успел собрать большой материал.

А пока он собирал этот самый «большой материал», я был в полном неведении, ждал Мишу, тянул до его возвращения принятие такого важного для фирмы решения! И вы, голубушка, не соизволили даже поставить меня в известность, что в один прекрасный день Миша напишет заявление об уходе в связи с тем, что он, видите ли, джентльмен.

Артурчик начал «закипать». При всем уважении к Порецкому имидж фирмы для него был значительно важнее. И тут в голову мне пришла гениальная идея:

— Да поймите же вы, наконец, — я разошлась не на шутку, — что если Миша выиграет этот процесс, то он уже будет не просто хорошим юристом, а специалистом международного уровня. Знаменитостью, если хотите. А если он пару раз в каком-нибудь интервью обмолвится словом, где он до сего времени работал, то наша фирма моментально станет популярной. Тогда уж вам не придется голову ломать над тем, работать нам с немцами или нет.

• Предыдущая
• 41/56
• Следующая