Почтамт - Буковски Чарльз - Страница 4

• Предыдущая
• 4/31
• Следующая

Потом приборная доска погасла. Планшет не прочтешь. Где я – без понятия.

Без планшета – как в пустыне заблудился. Но удача от меня еще не отвернулась – пока. У меня с собой было два коробка спичек, и прежде, чем отправляться к новому ящику, я чиркал спичкой, запоминал указания и ехал дальше. В кои-то веки я перехитрил Напасти, этого Джонстона в небесах, который наблюдал за мной сверху вниз.

Тут я свернул за угол, выскочил разгрузить ящик, а когда вернулся, планшета НЕ БЫЛО!

Джонстон на Небеси, Смилуйся! Потерялся в темноте под дождем. Я что – на самом деле какой-то идиот? Сам на себя навлекаю неприятности? Вполне.

Возможно, я ненормальный, и мне повезло, что я вообще еще жив.

Планшет был привязан к приборной доске. Я прикинул, что он мог выскользнуть из кабины при последнем резком повороте. Я вылез из грузовика, закатав штаны, и побрел по колено в воде. Было темно. Никогда эту проклятую дрянь мне не найти! Я шел, чиркая спичками, – но ничего, ничего. Его смыло. Когда я дошел до угла, мне хватило здравого смысла заметить, куда течет поток, и я пошел по течению.

Потом заметил, как что-то плывет, зажег спичку – ВОТ он! Планшет.

Невероятно! Я чуть не расцеловал эту дуру. Добрел до грузовика, влез, откатал штанины и по-настоящему присобачил планшет к доске. Разумеется, из графика я уже давно выбился, но, по крайней мере, отыскал этот хренов планшет. Я не потерялся на задворках Нигде. Не придется звонить в двери и спрашивать у кого-то, как проехать к почтовому гаражу.

У меня в ушах уже рычал голос какого-нибудь ебилы из теплой гостиной:

– Так-так. Вы же почтовый служащий, не правда ли? Вы что, не знаете, как вернуться в свой собственный гараж?

И вот поехал я дальше, чиркая спичками, выскакивая в водовороты и опорожняя почтовые ящики. Я устал, промок и был с бодуна, но это мое обычное состояние, поэтому я брел вброд сквозь усталость, как сквозь потоки воды. Не переставая, я думал о горячей ванне, о прекрасных ногах Бетти и – чтоб поддержать дух – представлял себя в кресле-качалке, со стаканом в руке, ко мне подходит собачка, и я треплю ее по голове.

Но до этого было еще долго. Остановкам на планшете конца, казалось, не предвиделось, а когда я дошел до низу, там было сказано:

Переверните – я перевернул планшет, и, естественно, на обороте был еще один список остановок.

С последней спичкой я сделал последнюю остановку, сдал почту на указанный участок – ну и груз же это был – и поехал назад в Западный Гараж. Он находился на западном конце города, а на западе местность была очень плоской, система стоков не справлялась с водой, и когда бы ни шел дождь, сколько бы он ни шел, у них начиналось то, что называется потопом. Название точное.

Еду я, еду, а вода все прибывает и прибывает. Замечаю вокруг вставшие и брошенные машины. Херово. А мне хочется одного – скорее в это кресло, стакан скотча в кулак, и смотреть, как зад Бетти колышется по комнате. Тут возле светофора вижу Тома Мото, еще одного джонстонского сменщика.

– Ты куда? – спрашивает Мото.

– Кратчайшее расстояние между двумя точками, как меня учили, – это прямая, – отвечаю я.

– Лучше не надо, – говорит он. – Я этот район знаю. Там уже океан просто.

– Ерунда, – говорю, – тут кишки нужны, больше ничего. Спичка есть?

Подкурил я и бросил его под светофором.

Бетти, крошка, я еду!

Ага.

Вода поднималась все выше и выше, но почтовые грузовики делают с повышенной проходимостью. Я срезал угол по жилому кварталу, на полной скорости, вода вокруг меня так и летела. Лило как из ведра. Вокруг – ни машины. Я был единственным движущимся объектом.

Бетти-крошка. Йе.

Какой-то парень, стоявший на крыльце, заржал и заорал мне:

– ПОЧТА ДОЛЖНА ПРИЙТИ!

Я обматерил его и показал средний палец.

Тут я заметил, что вода уже заливает дно кабины и закручивается вокруг моих ботинок, но гнал дальше. Осталось три квартала!

Грузовик остановился.

Ох. Ох. Говно.

Я сидел и пытался его раскочегарить. Один раз он завелся, потом снова сдох.

Затем совсем перестал реагировать. Я сидел и смотрел на воду. Два фута, должно быть. И что я должен делать? Сидеть, пока спасателей не пришлют?

Что говорит Почтовая Инструкция? Где она вообще есть? Я не знал ни одного человека, который ее видел.

Вот хуйня.

Я запер грузовик, положил ключи зажигания в карман, шагнул в воду – чуть не по пояс – и побрел к Западному Гаражу. Дождь не переставал. Вдруг вода поднялась еще на три-четыре дюйма. Оказывается, я шел по газону и теперь провалился в кювет. Грузовик остался стоять на чьей-то парадной лужайке.

В какой-то миг я подумал, что вплавь быстрее, потом решил: нет, это будет выглядеть смешно. Я добрался до гаража и подошел к диспетчеру. Вот он я какой, мокрее уже не бывает, а он на меня уставился.

Я швырнул ему ключи от кабины и зажигания.

Затем на куске бумаги написал: Плаза Горный Вид, 3435.

– Ваш грузовик – по этому адресу. Поезжайте и забирайте.

– Хотите сказать, вы его там бросили?

– Хочу сказать, я его там бросил.

Я отошел, отметился, разделся до трусов и встал перед обогревателем. Сверху повесил одежду. Потом поднял голову: на другом конце комнаты возле другого обогревателя стоял Том Мото – тоже в одних трусах.

Мы оба заржали.

– Преисподняя, правда? – спросил он.

– Невероятно.

– Думаешь, Булыжник это все предусмотрел?

– Черт, конечно! Он даже дождь вызвал!

– Ты тоже застрял?

– Ну да, – ответил я.

– И я.

– Слушай, малыш, – сказал я, – моей машине 12 лет. У тебя – новая. Я уверен, что моя застряла. Как насчет подтолкнуть, а?

– Ладно.

Мы оделись и вышли наружу. Мото купил машину новой модели примерно три недели назад. Я ждал, пока его двигатель заведется. Ни звука. Ох ты ж, Господи, подумал я.

Дождем залило весь пол в кабине.

Мото вылез.

– Без толку. Сдохла.

Я попробовал свою безо всякой надежды. Аккумулятор еще как-то шевелился, какая-то искра проскакивала, хоть и слабенько. Я подкачал бензина, дал еще раз.

Завелась. Я дал ей пореветь. ПОБЕДА! Я ее хорошенько разогрел. Потом сдал назад и начал подталкивать новую машину Мото. Я толкал его милю. Хренотень даже не перднула. Я впихнул его в гараж, оставил там и, выбирая где повыше и посуше, добрался до беттиной задницы.

Любимым доставщиком у Булыжника был Мэттью Бэттлз. Бэттлз никогда не приходил на работу в мятой рубашке. Фактически, все, что он носил, было новеньким, выглядело новеньким. Ботинки, рубашка, брюки, кепка. Башмаки его сияли по-настоящему, вся одежда, казалось, ни разу не бывала в стирке. Как только рубашка или пара штанов хоть чуточку пачкались, он их выбрасывал.

Булыжник часто говорил нам, когда Мэттью проходил мимо:

– Вот, это почтальон идет!

И он не шутил. Его глаза чуть ли не сияли любовью.

А Мэттью стоял у своего ящика, прямой и чистый, отдраенный и выспавшийся, башмаки победно блистали, и смахивал эти письма внутрь с радостью.

– Ты – настоящий почтальон, Мэттью!

– Благодарю вас, мистер Джонстон!

Однажды утром в 5 я зашел и сел ждать за спиной у Булыжника. Под красной рубашкой он как-то обмяк.

Мото сидел рядом. Он-то мне и сказал:

– Вчера забрали Мэттью.

– Забрали?

– Ага, за то, что из почты крал. Открывал письма для Храма Некалаи и вытаскивал деньги. Проработав на почте 15 лет.

– А как узнали, как он попался?

– Старухи. Старухи слали Некалае письма, полные денег, и не получали в ответ ни спасибочки, ничего. Некалая сказал на Почтамте, и Почтамт приставил к Мэттью шпика. Его застукали у кипятильника, вскрывал письма и выуживал деньги.

– Без говна?

– Без говна. Средь бела дня залетел.

Я откинулся на стенку.

Некалая построил такой большой храм и выкрасил стены в тошнотно зеленый цвет, наверное, чтоб бабки напоминал, и у него работал штат, человек 30—40, которые только распечатывали конверты, вытаскивали чеки и наличку, записывали сумму, отправителя, дату получения и так далее, и больше ничем не занимались.

• Предыдущая
• 4/31
• Следующая