Буйство - Скотт Джастин - Страница 7

• Предыдущая
• 7/80
• Следующая

В течение почти всей службы по усопшему Крис Таглион неподвижно смотрел на цветной витраж в окне, который его мать подарила церкви. Витраж был сделан по картине Джотто «Оплакивание Христа». Скорбные ангелы в голубом небе и апостолы оплакивали обнаженного, окровавленного Христа. Теперь эта сцена казалась абсолютно фальшивой. Никто из всех оплакивающих не выражал на лице своего гнева. Где их ненависть к убийцам — та, которая сжимала горло ему самому?

Пока священник монотонно читал молитву, выглянуло солнце, и окрашенные витражом лучи легли на гроб. Две половины семьи стояли отдельно, так же как когда-то на свадьбе: итальянские строители и ирландские полицейские. Все семейство Таглионов находилось слева. Справа были Таггарты, впереди стоял дядя Имон в форме капитана полиции.

Крису не хватало воздуха. Он ненавидел эту церковь. Когда ирландский священник неправильно произнес их фамилию — «Таглиони», Крис почувствовал, как шевельнулся Тони. Затем священник повторил свою ошибку, сказав, что Майкл Таглиони умер в самом расцвете сил.

— Майкл Таглион не умер, — возразил Крис. — Он не умер. Он был убит.

Какая-то женщина вскрикнула, он понял, что это была тетя Мария, которая переживала это горе больше всех.

Один из пожилых итальянцев, родственник отца, с удивлением посмотрел на Тони и Криса. В его ушедшем мире дети всегда мстили за отцов. Трудно было ждать вендетты в Америке тысяча девятьсот семьдесят шестого года, и определенно нельзя ее ждать от студентов колледжа, но их хмурые лица оживили в памяти землю далекой Сицилии, луга под солнцем, ему даже на миг показалось, что он чувствует запах травы.

Крис взглянул на Имона Таггарта, брата матери, стоящего по другую сторону прохода. Это был красивый широкоплечий ирландец с рыжими волосами и бледными синими глазами. Лицо его говорило, что в жизни он много повидал. Дядя Имон кивнул ему, и Крис понял это как обещание того, что преступление будет раскрыто.

Они понесли гроб Майкла — Крис, Тони, дядя Имон, дядя Винни, Арни Маркович, брат Майкла дядя Пит, дядя Джон, дядя Том — к вырытой за могилой его жены яме на церковном дворе. Только квартал отделял церковный двор от шумного квартала Квинз, но высокие кладбищенские стены из красного кирпича надежно укрывали тех, кто здесь покоился, от мирской суеты и, казалось, что это место находится далеко за городом. Крис взял руку Тони и почувствовал, что она дрожит. За исключением короткого допроса полиции его брат молчал все это время. Но когда все запели молитву, он присоединился к общему хору. Гроб стал медленно опускаться в могилу.

Дядя Винни, брат жены Майкла, к которому братья относились наиболее тепло, отвез Криса и Тони на своей машине, возглавившей процессию. Временами конкурент Майкла, чаще — его партнер, Винни был, пожалуй, самый «итальянский» итальянец из всей их семьи. Дольше всех он оставался в небольшой квартирке в «Маленькой Италии», прямо у железной дороги, в то время как все остальные покинули Бруклин и Манхэттен, переехав в более престижные районы — Квинз или Лонг-Айленд. Крис всегда считал его живым воплощением их итальянского происхождения.

Улица за пределами церковного двора была заполнена «линкольнами» и «кадиллаками» последних моделей. Было также несколько старых «шевроле» и «плимутов» тех, кто работал на государственной службе. Видимо, предстоял сбор очень большого количества людей, и у Криса возникло сомнение, сможет ли он с этим управиться.

— Тони, ты меня заменишь?

— Куда ты собираешься?

— На работу.

Дядя Винни сказал:

— Тебе не следует ехать туда, Крис.

— Все в порядке, дядя Винни, я его заменю.

Крис надеялся, что, увидев, как работают бульдозеры, экскаваторы, пневматические молотки, он почувствует, что отец жив. Но когда Крис прибыл на строительный участок, он понял, почему дядя Винни пытался его остановить.

На котловане никого не было. Крис выскочил из лимузина. У ворот он увидел охранника и Арни Марковича, менеджера его отца на протяжении долгого времени, который прибыл сюда прямо с похорон и теперь стоял у края котлована, печально глядя на место, где жизнь покинула Майкла Таглиона. Вокруг стояла мертвая тишина.

— Что случилось?

— Банк прекратил финансирование.

— Почему, черт побери?

— Ваш отец был чем-то вроде человека-оркестра. Что компания «Таглион конкрит энд констракшн» может без Майкла Таглиона?

— Но я здесь. Я и Тони.

— Тони отправляется в школу. И тебе следует сделать то же. Эй! Куда ты?

С трудом сдерживаемый гнев Криса теперь имел определенный объект, чтобы разрядиться.

— В этот чертов банк! Я собираюсь завершить здание моего отца.

— Забудь об этом. Банк тебя не знает. Тебя заставят заполнить массу анкет. — Арни попытался взять его за руку. — Тебе следует поговорить с друзьями отца. Они могут помочь. Давай мы придем к тебе домой на ужин и обсудим это.

Крис стоял у ограждения с хмурым лицом.

— Давай, Крис.

— Садись в машину. Я буду через минуту. Мне надо побыть одному.

Крис смотрел на неподвижные машины в котловане. Кто-то из служащих перешел к нему с обочины дороги.

— Я только хочу выразить сожаление по поводу вашего отца, Крис. Мы говорили с ним, еще когда он начал это дело. Если у вас будут проблемы, позвоните мне. Может быть, я смогу помочь.

Он протянул свою карточку.

— Насчет чего помочь?

— Я слышал о банке. Я мог бы уладить дело с краткосрочным займом до тех пор, пока вы не найдете постоянный источник финансирования.

— И сколько это мне будет стоить?

— Краткосрочный обойдется в тридцать четыре процента годовых. Но я пришлю человека, который будет здесь приглядывать за положением дел.

— Кого-нибудь вроде Джо Рендиди?

— Ну...

— Пошел ты...

Он повернулся и хлопнул дверью лимузина с необычным чувством, что сейчас повторяется эпизод из жизни его отца, когда Майкл Таглион только вырабатывал свои правила выживания в этом мире. Никаких связей с этими акулами-заемщиками. Никаких контактов с подпольными дельцами.

— Видите этого типа? — спросил он Арни. — Эта гиена пыталась укусить меня в день похорон.

— Он — обыкновенный преступник. Ты хочешь от него хороших манер?

Овечьи головы на столах делали поминки чем-то похожим на праздник. Дядя Винни привез их утром из супермаркета на Манхэттене завернутыми в газеты. Теперь, горячие и источающие аромат, они привлекали взгляд, возвышаясь среди тарелок со спагетти и мясом. В комнате находилось множество людей. Они пришли на похороны человека, которого здесь любили.

Дядя Пит, учитель, встретил Криса с глазами, полными слез.

— Есть люди, с которыми чувствуешь, что ты часть чего-то большого. Когда они уходят, ты удивляешься, как же все будет без них.

Другие дяди тоже подошли к нему, каждый поцеловал его в щеку, и они прошли к столу. Тони, смертельно уставший от сочувствия своих тетушек, разговаривал с дядей Имоном. Имон, увидев Криса, сразу вскочил:

— Садись на этот стул, малыш. Это — твое место.

Перед Крисом появилась тарелка. Дядя Имон отправился к бару в жилой комнате, оставив Криса и Тони на попечении дяди Винни, который протиснулся между братьями с намерением наполнить их тарелки.

— Ешьте.

Крис откусил кусок, но проглотить его не смог. Он отодвинул тарелку:

— Этот чертов банк прекратил нас финансировать.

— Это можно было предвидеть.

— И что теперь делать?

— Это сложный вопрос, Крис.

— Ты можешь помочь мне найти деньги?

— Только у подпольных дельцов.

— Отец говорил мне: «Никогда не связывайся с акулами-заемщиками». Я уже сказал одному, чтобы тот убирался.

Он протянул Винни визитную карточку.

— Да. Это человек Цирилло.

— Он говорил, что знал отца.

— Ты знаешь, как это делается. Теневые дельцы хотят пролезть в законный бизнес. — Винни оглянулся и понизил голос. — Они знают, что они — дерьмо. Им нужно, чтобы кто-нибудь сказал им, что это не так. Но не забывайте, что они еще хотят и урвать кусок. Пару лет назад, когда ваш отец только начинал свое дело на Манхэттене, этот парень лез к нему, где бы он ни появился.

• Предыдущая
• 7/80
• Следующая