Фракс на войне - Скотт Мартин - Страница 10

• Предыдущая
• 10/47
• Следующая

– Не мог бы ты позвонить в колокольчик? – обращается ко мне Лисутарида. – Я так ослабла, что не в силах руку поднять.

Я хмурюсь.

– Ты не собираешься бросить курить на период военных действий?

– А зачем?

– Чтобы направить силы западных магов на спасение человечества.

Лисутарида заливисто смеется.

– Спасение человечества, – повторяет она несколько раз и смеется еще громче. Смех стихает, лишь когда она вставляет в рот свою трубку.

Последние сведения, которые мне удается получить от Лисутариды, заключается в том, что завтра состоится собрание членов Военного Совета. Вслед за ним пройдет собрание Совета в малом составе, которое я должен посетить. Когда я покидаю комнату, Лисутарида лежит в кресле, потягивает свою трубку и все еще посмеивается по поводу моих забавных слов о спасении человечества. Ее слуги провожают меня до парадного входа.

– Госпоже не следует пускать вас в дом, – говорит служанка, мимо которой я прорвался внутрь помещения.

– Ты права. Не следует этого делать. Я тип еще тот.

Она смотрит на меня с ненавистью. Что ж, мне к этому не привыкать.

Собрание Малого Военного Совета возглавил Цицерий, ему помогал Хасий. В конференц-зале собрались тридцать человек, со многими я никогда раньше не встречался. Префекты каждой части города, их помощники, преторы, которые обычно подчиняются только консулу, вновь назначенные трибуны плюс еще чиновники из дворца, представители Службы общественной охраны и военные. С удивлением обнаруживаю здесь сенатора Лодия. Лодий возглавляет оппозиционную партию популяров и является главным оппонентом консула в сенате, а также резким критиком традиционалистов. Реформаторская, антимонархистская партия Лодия в последние годы пользуется большой поддержкой населения Турая. Вследствие этого правители города ненавидят его. Могу лишь предположить, что его присутствие здесь объясняется попыткой властей объединить нацию перед лицом кризиса.

Мне и самому Лодий не очень нравится. Он постоянно твердит о том, что нужно более справедливо распределять богатство города-государства. Я бы, конечно, не прочь, чтобы кое-что из казны попало и в мои руки, но всегда считал Лодия человеком, который готов говорить что угодно, лишь бы дорваться до власти. Не сомневаюсь, приди он к власти, весь этот треп о демократических реформах будет тотчас забыт. Кроме того, сенатор путем шантажа заставлял меня в прошлом году помогать ему, а Фраксу не нравится, когда его шантажируют. Лодия сопровождает Риттий, который является его политическим союзником. Риттий ненавидит меня больше всех в городе.

Как-то странно себя чувствуешь на таком собрании. Я никогда раньше не состоял ни в каких комитетах. Мне это против шерсти. Однако ввиду остроты момента и опасности, с которой мы столкнулись, я на время забываю о своем недоверии к городским властям. Мне даже удается исполнять приказы префекта Дриния, не оскорбляя его при этом, однако, слушая, как префект Ризий бубнит что-то о возможностях хранения зерна в Храме Нефритовых Полей, я начинаю с нетерпением ждать окончания собрания. Организация защиты города, разумеется, чрезвычайно важна, но все это сильно действует на нервы.

Пока префект Дриний читает доклад о наличии сырья для изготовления оружия – за ним последует еще один доклад о возможностях королевского арсенала, – я начинаю клевать носом и должен постоянно сосредоточиваться, чтобы не заснуть. С нетерпением жду перерыва, когда можно будет перекусить. По моим расчетам, вот-вот должны подать обед. К несчастью, Цицерия не удовлетворяют некоторые аспекты доклада Дриния. Следует череда вопросов, на которые префект дает пространные ответы. Я вздыхаю. В прошлый раз я сражался на войне, но не участвовал в ее планировании. Даже вообразить себе не мог, что это так скучно.

Начинаю мечтать о еде. Ее доставят, как мне удалось узнать от обслуги, через заднюю дверь на нескольких тележках. Будут ли это куски говядины и оленины? Или просто набор из разнообразных сластей, которые так любят в кабинетах консула? Будем надеяться на что-то посущественнее. Не то чтобы я не любил выпечку, но ее явно недостаточно, чтобы насытить мужчину, который в течение нескольких часов слушал сообщения о всяких там акведуках. Я подозрительно осматриваюсь по сторонам, пытаясь определить, кто еще может внезапно кинуться к еде. Не допустил ли я тактическую ошибку, сев в середине зала? Префект Гальвиний, который сидит прямо за мной, славится своим аппетитом, равно как и его помощник. Оба выглядят довольно голодными и занимают удобную позицию для стремительного рывка к тележкам с едой. Если они доберутся до съестного первыми, там уже мало что останется для остальных. Я ругаю себя за невнимательность и начинаю отодвигать свой стул назад. Если префект Гальвиний полагает, что ему удастся опередить меня, то он сильно ошибается. Я и не таких умников обставлял, когда дело касалось поедания кондитерских изделий.

– В следующем месяце в это время у нас будет по меньшей мере сто тонн железной руды на…

Помощника консула обрывает на полуслове стук тележек, которые вкатывают в зал. Я вскакиваю и бросаюсь к ним, прежде чем кто-то сообразил, что происходит. Гальвиний видит это и делает отчаянное усилие встать со стула, но я по ходу движения толкаю его и наступаю на ногу помощнику. Они совершенно сбиты с толку и топчутся на месте. Я первым добираюсь до тележки и хватаю толстый кусок оленины, бросаю на свой поднос несколько булочек, после чего беру то, что могу унести.

– Ты неотесанный грубый остолоп!… – шипит Гальвиний, появляясь у меня за спиной.

– Время-то военное, – отвечаю я. – Надо быстро включаться в боевые действия.

В целом моя миссия удалась, и я покидаю тележку с тяжелым подносом, заваленным едой, в то время как отставшие неудачники только-только приближаются к ней. Именно благодаря таким резким броскам Фракс непобедим на поле битвы. Я оказываюсь рядом с помощником консула Цицерием и радушно приветствую его.

– Быстро же вы научились пользоваться гостеприимством консула, – сухо заявляет он.

– Когда наступает кризис, я знаю, как действовать.

Цицерий смотрит на меня с неприязнью.

– Мне пришлось прервать речь.

– И такую интересную речь. Я почитаю за честь состоять у вас на службе.

Извиняюсь и иду к своему месту, опустив голову и не глядя на присутствующих. По правде говоря, они тоже игнорируют меня. Здесь я в компании людей другого класса, нежели тот, к которому принадлежу сам. Это очевидно. Большинство тут турайские аристократы в тогах, по сравнению с которыми моя простая туника выглядит совсем убого. У них короткие волосы и модные стрижки. Мои же патлы свисают по спине. Их речь более изысканна, а манеры куда утонченнее. Само мое имя – Фракс – выдает во мне простолюдина.

Только по некой иронии судьбы я добился своего настоящего положения.

Оленина просто замечательная, да и пирожки отличные. Кто бы ни готовил для кабинета консула, он хорошо знает свое дело. Этот человек делает честь городу. Еда такая вкусная, что я просто потрясен, когда, начав есть сдобу, вдруг обнаруживаю, что ее плохо пропекли. Тесто внутри сыровато, как будто его недостаточно долго держали в печи. Пожимаю плечами и отодвигаю булочку на край тарелки. Даже у самого лучшего повара случаются проколы. А может, за плохое качество несет ответственность его помощник. Впрочем, другие кондитерские изделия вполне соответствуют норме, и я забываю о своем мимолетном разочаровании.

Цицерий и Хансий стоят у тележки с видом людей, опоздавших на праздник жизни. Из еды осталась только пара пирожков. Цицерий старается сохранять чувство собственного достоинства, притворяясь, что ему все это безразлично, но я уверен, он был бы не прочь отведать оленины или копченой рыбы. Она, кстати, превосходна. Говорю вам как человек, который, как правило, не ест много рыбы. Но если ты в чужом доме, довольствуешься тем, что предлагают.

• Предыдущая
• 10/47
• Следующая