Сага об эрлинге - Марков Александр Владимирович - Страница 1

• 1/27
• Следующая

Жил человек по имени Бьёрн. Его отцом был Ульв, сын Торбьёрна Ленивого, сына Эйрика, сына Барда Язычника, сына Гуннара, сына Одда, сына Торгильса Злого. Торгильс был побочным сыном Лейва Счастливого [2], первооткрывателя Винланда, от одной колдуньи с Гебридских островов по имени Торгунна [3].

Бьёрн, сын Ульва, был человек богатый и знатный. Он жил в поместье Браттахлид [4] на Эйриксфьорде, и ему принадлежали обширные земли от вершины фьорда до самого Хьотхальдарстадира.

Однажды Хальдор епископ [5] задумал совершить разведывательное плавание на север и предложил Бьёрну принять участие в этом походе. Бьёрну было в то время двадцать зим. Они вышли в море и все лето плыли на север и разведывали берега. В окрестностях Кроксфьордархейдра они нашли жилища скрелингов. [6] Это их немало обеспокоило и опечалило, потому что прежде никто в Гренландии не слышал о скрелингах, если не считать того, что рассказывается в сагах о Винланде. Бьёрн хочет немедленно напасть на скрелингов и разрушить их селение, но Хальдор настрого запрещает ему это делать. Бьёрну очень не нравится такое решение, и он не упускает случая показать епископу свое недовольство. После возвращения в Аустрибюгд [7] отношения Бьёрна с епископом ухудшаются еще более. Дело кончилось тем, что Бьёрну пришлось уехать из Восточного поселения. Он продает свой дом и земли Эйнару из Бурфьёльда и перебирается вместе с домочадцами на запад, в Вестрибюгд. Там он занимает свободный участок побережья к востоку от Стейненснеса, где в то время стояла церковь. Это произошло за пять зим до того, как Гренландия стала владением норвежского конунга. [8] Бьёрн построил себе новый дом в Западном поселении и назвал его Бьёрнарстадир. Люди говорили, что этот двор Бьёрна был еще богаче прежнего. Возле главного строения в Бьёрнарстадире находилось еще одно, поменьше, которое называлось Тайник. Дверь там всегда была на замке, и никому не позволялось входить туда, кроме самого хозяина. Поговаривали, что Бьёрн — тайный язычник и ходит в запертый дом поклоняться идолам.

Бьёрн был человеком мрачным и нелюдимым, и во всем его облике было что-то зловещее. Соседи старались обходить его двор стороной. Бьёрн успешно вел хозяйство. У него было много овец и ячменное поле, а ячмень тогда хорошо рос в Гренландии. Бьёрн был также умелым охотником и каждое лето ездил к северным фьордам на добычу моржей. Случалось ему привозить и медведей. С тех пор, как Хальдор епископ изгнал Бьёрна из Аустрибюгда, Бьёрн перестал ходить в церковь. Так же поступали многие из его людей и некоторые другие бонды [9] Западного поселения.

Бьёрн дожил в своем поместье до глубокой старости и никогда не возвращался на Эйриксфьорд.

Сигхватом звали сына Бьёрна Ульвсона из Бьёрнарстадира. И обликом, и нравом Сигхват походил на отца, но был немного выше ростом. Сигхват женился на Гудрид, дочери Йона священника из Исабьёрга. У Сигхвата и Гудрид было двое детей. Дочь их звали Торбьёрг, а сына Эрлинг. Торбьёрг была старше Эрлинга на шесть зим.

Эрлинг родился в ночь на праздник середины зимы. На небе в это время было такое яркое сияние, что при его свете было видно почти как днем. Пока Гудрид рожала, Бьёрн сидел рядом с ней на скамье и резал на дощечке руны. А руны эти никто не мог разгадать, потому что, как говорили, Бьёрну были ведомы тайные руны Одина. Другую дощечку с такими знаками он положил Гудрид под изголовье. При виде новорожденного Бьёрн рассмеялся, да так громко, что в доме чуть стены не затряслись.

— Почему ты смеешься, Отец? — спрашивает Сигхват. Тогда Бьёрн берет ребенка и подносит его к очагу. Тут все увидели, что голова у мальчика покрыта длинными и густыми волосами, рыжими как огонь.

— Сразу видно, в кого уродился этот викинг, — сказал Бьёрн. Такие волосы были у моего предка Эйрика, открывшего эту страну. Я думаю, что твой сын, Сигхват, будет так же силен и отважен, как Эйрик, и так же удачлив во всем. Он умножит славу нашего рода. Когда Бьёрн произнес эти слова, за стеной что-то загрохотало и послышался как будто боевой клич идущего в битву войска. Звуки эти шли с той стороны, где находился Тайник. Все, кто был в доме, сильно испугались, но Бьёрн только усмехнулся и сказал: — Не бойтесь. Это добрый знак. Теперь-то я точно знаю, что ребенок угоден богу. Должно быть, ему уготована великая судьба: сам Рыжебородый [10] благословил его.

Гудрид приподнялась на своем ложе и спросила:

— Отец, о каком боге ты говоришь?

Но Бьёрн сделал вид, что не услышал ее вопроса.

В ту зиму, когда родился Эрлинг, в Западном поселении началась жестокая хворь. Она не обошла стороной и Бьёрнарстадир. Вскоре после родов умерла Гудрид, а вслед за ней заболел старик Бьёрн. Однажды он подозвал к себе Сигхвата и сказал:

— Похоже на то, сын мой, что мне не пережить этой зимы. Больше всего я жалею, что не умер в бою, как подобает воину. Такие уж времена настали в стране, что все теперь кончают свои дни так же, как я, и мало кто из гренландцев попадет в Вальгаллу. [11] Но мне кажется, что недавно здесь родился человек, который сумеет все изменить к лучшему. И тогда люди станут думать, что вернулись дни, когда страна была молодой. Сейчас я так близко подошел к чертогу Хель, [12] что мне стало видно многое в грядущем, и я могу сказать тебе., сын мой, что ты умрешь достойнее, чем твой отец. Однако лучше бы это случилось позже, ведь тебе не суждено дожить до моих лет. А теперь прикажи людям выйти, потому что мне нужно поговорить с тобой наедине.

Сигхват выгнал всех родных и домочадцев во двор, и никто не слышал, о чем он разговаривал с Бьёрном.

Вскоре после этого Бьёрн умер. Тогда Сигхват снял с него золотую цепь с ключом от Тайника и повесил себе на шею. Один работник по имени Торстейн сказал Сигхвату:

— Думаю, теперь-то мы узнаем, что хранил старый Бьёрн в своем Тайнике!

Сигхват ответил:

— Ты можешь думать, что тебе угодно, но только этому не бывать, пока я жив.

Больше никто не заговаривал с Сигхватом об этом деле. Однажды Торстейн попытался сломать замок на двери Тайника. Сигхват заметил это, схватил секиру и зарубил Торстейна. На следующее утро Сигхват отправился на лыжах в Люсу-фьорд, где жили родичи убитого, и заплатил им виру в три марки серебра. На том они и помирились. Остаток зимы в Бьёрнарстадире прошел спокойно.

Весной Сигхват похоронил всех покойников в церкви на Стейненснесе. Случилось так, что Эрлинга крестили в тот самый день, когда были похоронены его дед и мать. Рассказывают, будто священник так утомился, что, когда пришел черед крестить младенца, он уронил свой крест, и тот завалился под скамью, так что его долго не могли найти. Однако все окончилось благополучно, и Сигхват с Эрлингом возвратились в Бьёрнарстадир.

Торбьёрг, дочь Сигхвата, выросла и стала красивой девушкой. Она была умелая работница, мастерица на все руки. Когда ей исполнилось четырнадцать зим, она взяла на себя все хозяйство в доме. Сигхват говорил, что ему не приходилось жить в таком довольстве с тех пор, как умерла Гудрид. Торбьёрг была на полголовы выше отца и обладала такой силой, что мало кто из мужчин смог бы ее одолеть. Нрав у нее был тихий и кроткий, но иногда в нее словно бы вселялся дьявол, и она на короткое время становилась буйной и неукротимой. Бывало, Торбьёрг начинала говорить, бцдто видит кругом незнакомых людей и странных животных. Когда с ней случалось такое, она могла предсказывать будущее, и мало что не сбывалось из ее пророчеств. Многие считали Торбьёрг колдуньей, и эти слухи подкреплялись тем, что она редко ходила в церковь. Надо сказать, что в то время это не считалось большим грехом в Западном поселении. Набожные люди поэтому часто жаловались епископу, когда у них была такая возможность, и говорили, что христианство приходит в упадок в Вестрибюгде. Однако епископ считал, что не стоит слишком доверять этим разговорам. Жил человек по имени Кольбейн. Его двор назывался Альрексстадир, это у вершины Люсу-фьорда в Западном поселении. Сына Кольбейна звали Тородд. Это был красивый и сильный юноша. Осенью Тородд поехал верхом в Бьернарстадир к Сигхвату и посватался к Торбьёрг. Сигхвату очень не хотелось, чтобы Торбьёрг выходила замуж, потому что она была хорошей хозяйкой и распоряжалась всем в доме. Сигхват сказал: — Не удивительно, что многие сейчас сватаются к моей дочери, ведь другой такой невесты не найдешь в Вестрибюгде. Но я считаю, что она еще слишком молода для замужества. К тому же у нее совсем не такой тихий нрав, как ты, наверное, думаешь. Тебе нелегко будет с ней справиться, если вы не поладите.

• 1/27
• Следующая