Обретение смысла во второй половине жизни. Как наконец стать по-настоящему взрослым - Холлис Джеймс - Страница 9

Серьезное отношение к себе начинается с радикального принятия некоторых истин. Вполне очевидные тем, кто видит нас со стороны, они пугают нерешительное Эго, посредством которого мы с переменным успехом пытаемся выстроить свою повседневность. На память приходит один недавний пример. Один мой знакомый пошел на встречу выпускников, отмечавших тридцатилетие окончания школы. Вернувшись домой, он сообщил жене, что встретил свою школьную любовь и теперь они намерены жить вместе. Стремясь вернуть молодость, надежды и энергичность прошлого, поддавшись фантазии эмоционального обновления, он угодил в ловушку мощной проекции на этого, по сути, незнакомого человека. В порыве эмоций как таковом нет ничего плохого, но фантазия, что можно вернуть прошлое, раздув угасший было пламень любви – глубочайшее заблуждение. Со стороны такие вещи, конечно, видней, но человеку, оказавшемуся в плену этой бессознательной программы, тяжело понять, что интерес к женщине из внешнего мира – не более чем замена многолетнего отсутствия интереса к собственной внутренней жизни[9]. Проблема с бессознательным в том, что оно бессознательно. Но многие ли из нас знают достаточно, чтобы отдавать себе отчет, что мы недостаточно знаем?

Вторая половина жизни – это непрерывная диалектическая встреча со множеством истин, столь несхожих между собой, которые воспринимаются сознанием так трудно, порой тогда, когда уже ничего другого не остается делать. В этих истинах – признание того, что это наша, не чья-то жизнь, что мы, отпраздновав свой тридцатый день рожденья, дальше сами будем нести ответственность за то, какой она получится. Это признание, что нам отведен лишь краткий миг в непрерывном круговращении вечности, и признание той титанической борьбы за суверенность души, что не прекращается внутри каждого из нас. Познать эту реальность, жить с ней, откликнуться на ее призыв – это уже расширение ориентиров, по которым мы держим путь в жизни. Да, пусть наши обстоятельства порой бывают незавидными, но все равно нужно решиться сделать шаг на середину сцены – где мы, участники божественной драмы, можем взяться за поистине важные вопросы. В своих воспоминаниях Юнг очень выразительно пишет о перипетиях этой борьбы:

Несомненно, эти слова указывают на самую распространенную и при этом такую соблазнительную иллюзию современности – что «там, где нас нет», можно найти нечто хорошее. Это может быть близость с другим человеком, престижное общественное положение, некий идеологический мотив, поиск внешнего признания – все, что угодно, лишь бы это заставило жизнь работать на нас. Если бы все обстояло так, тогда доказательства этому встречались бы на каждом шагу. Но до всеобщей удовлетворенности жизнью еще очень далеко – вокруг мы видим неистовство масскульта, развлечения праздных богатеев, ярость обездоленных и лишь изредка – личность, которая идет по жизни с чувством трансцендентной задачи и которая обладает глубокой психологической опорой и многогранной духовной жизнью. Развитие более разносторонней личности, как удачно выразился Юнг, – дело хорошее, однако редко когда этого удается добиться, не усомнившись в прежнем порядке вещей. Только в мучительном поиске ответов мы можем расти, открывать для себя новые горизонты, а вовсе не потому, что некритичный взгляд на жизнь способен сделать ее проще.

Чтобы способствовать этому переходу к более аутентичному существованию, не помешает узнать больше о том, как работает психе. Пришло время взглянуть под разными углами на свои симптомы. Подавить их – таково самое первое, естественное желание, однако нужно учиться прочитывать их, находя в них подсказки к израненным желаниям души, или видеть в них автономный протест души против неумелого с ней обхождения. Постепенно мы приучаем себя к упражнению, которое включает и ежедневный анализ жизни: «Что было мной сделано и почему, в каких глубинах это скрывалось прежде?» Мы становимся сотрудниками в решении задачи души, требующей смиренности и неусыпной бдительности. Необходимо, чтобы мы понимали, что наша жизнь, пусть даже переполненная внешними затруднениями, всегда проистекает изнутри. (Все то, что мы проигнорировали или отвергли во внутреннем мире, как с обеспокоенностью отмечал Юнг, с большой долей вероятности вернется к нам внешней судьбой.) «Таким образом, откуда эта развязка, это событие, из каких глубин моей жизни это появилось?» – исключительно важный вопрос, возможно несущий в себе и освобождение. Задавать его постоянно – значит требовать ежедневного анализа, повышенной личной ответственности, а также немалой смелости. Это значит, что мы, какими бы нервными ни были, должны выйти на авансцену в той пьесе, которую мы зовем нашей жизнью, тем более, что эта жизнь у нас одна.

Эта книга покажет на примерах кое-что из того нового, что мы можем узнать о себе: как работает психе, как можно сотрудничать с ней и как можем расширить свое путешествие, отыскивая его разнообразные смыслы, и, в конечном счете, жить на благо окружающего мира. Эта работа, к которой вы вот-вот приступите, меньше всего похожа на самолюбование или попустительство своим прихотям. (И не верьте тому, кто скажет, что это так!) То, чем станут наши межличностные взаимоотношения, какими мы будем родителями или членами общества, да и то, каким станет наше путешествие – все это не может быть выше, чем уровень личностного развития, достигнутый нами. Все, что мы выложим на стол жизни, будет показателем того, насколько многое в нашем путешествии было сделано сознательно и удалось ли набраться мужества, чтобы жить этим в реальном мире. Это более сознательное путешествие, которое требует духовной и психологической цельности – единственное, в которое стоит отправляться. В конце концов, развлечения, аддиктивные альтернативы никуда от нас не денутся, а их печальные свидетельства показывают, что более результативный путь обязательно сопряжен с риском стремления к переменам внутри себя.

Эта книга предлагает читателям своеобразный переход – отказаться от прежних убеждений, рискнуть хоть на время испытать подлинные неоднозначности мира и получить более значительную роль в своей жизни, чем когда-либо прежде. Это путешествие по наиболее архаическому, самому пугающему и манящему из морей – по морю нашей души.

Но как мы вообще стали теми, кто мы есть сейчас, в том мире, в котором живем, такими, какими видят нас окружающие, по крайней мере, какими они нас считают? И вполне уместно будет спросить: кем же мы сами считаем себя? Что знает о себе Эго и чего не знает? И не может ли быть так, что этому неизвестному отведена немалая роль в том, как складывается наша повседневность? То, что остается бессознательным, обладает нами, отягощая настоящее грузом личной истории.

Наша жизнь все время висит на волоске. Первоначально этой тонкой ниточкой была пуповина, соединявшая с матерью, с самим источником жизни. И до того, как в нашем мире возникла любая из категорий сознания, мы плыли себе через время и пространство, самые насущные наши потребности немедленно удовлетворялись, а дом был надежен и прочен. И затем мы были безжалостно выброшены во внешний мир – и этот новый мир уже никогда не будет таким безопасным, как прежний. Фольклор всех народов земли повествует об этом событии и почти повсеместно – как о падении, отпадении, утрате более «высокого» состояния. Из истории об Эдеме, относящейся к иудео-христианской традиции, мы узнаём, что было два дерева: плод от одного дерева было позволено есть, а от другого – запрещено. Вкусить от Древа Жизни – значит вечно оставаться в мире инстинктов, то есть целостности, всеобщности взаимных связей и жить согласно глубочайшему из ритмов, без сознания. В плоде же от Древа Знания заключено такое двусмысленное благословение, как сознание. Феномен сознания приносит с собой боль и в то же время представляет величайший дар, и эти очевидные противоположности навеки остаются неразлучными спутниками. В отделении плода от материнского лона рождается сознание, неизменным основанием которого остаются расщепление и противоположности. Рождение жизни – это, так сказать, всегда и рождение невроза. Ведь с этого момента мы начинаем обслуживать двоичную программу – биологический и духовный порыв к развитию, движению вперед и архаическое стремление обратно – впасть в космическую спячку инстинктивного существования. Эти мотивы постоянно будут активны в каждом из нас, обращаем мы на них сознательное внимание или нет. (Если у вас есть ребенок-подросток, вы можете наблюдать эту титаническую драму ежедневно. Ну, а повнимательней приглядевшись к себе, заметите то же самое.)