Ктида (СИ) - Иванов Александр Анатольевич - Страница 3

   - Ты знаешь, Коль, - проникновенно сказал Димка, - я не верю, что они разумные.

   - Чего-о? - уставившись на него, вытаращил глаза Николай и отстранился от разобранного бедолаги. - С дубу рухнул? В очевидные вещи не веришь?

   - Да, не... - поморщился Димка. - Не так выразился. Я не верю, что они сами разумные. Ну, вроде как... Вот твой дрон сейчас занят исследованием другого дрона, так? Ну, со стороны может показаться, что он сам это делает. По своей воле. Не видно же, что ты им управляешь по сети. То есть, вроде как кажется так, а оказывается не так. Понял?

   - Понял, чем поп попадью донял... - пробормотал Николай, возвращаясь к прерванному делу. - Это у меня батя так приговаривает. Подержи-ка лучше вот здесь, я с другой стороны прозондирую. А по мне... по мне, так без разницы сам ты разумен или не сам. Главное, какой ты человек, хороший или плохой. Остальное фигня. Всё, можешь отпустить, других повреждений здесь не выявлено. Понял?

   - А как же ты разберёшься, откуда у них мозги появились, если тебе пофигу откуда? - прищурился Димка.

   - Ну-у... - Николай почесал пластиковый затылок. - Я же не о том толкую. Да, чё ты меня на слове ловишь? Самому-то слабо разобраться?

   - Не боись, вырасту, выучусь и тогда разберусь... - хмыкнул Димка, но продолжить не успел.

   - А зачем ждать? Займись прямо сейчас, голубок - раздался от двери громовой голос вошедшего Карчмаря. Огромный чёрный паук его дрона с мощными и ловкими руками-манипуляторами, сверкая дикими глазами-линзами, неслышно проскользнул во входную дверь и навис над растерявшимися ребятами. За ним, как на верёвочке привязанные, вошли Шарик и Тор. Они были в одинаковых корпусах разведчиков типа "химера" со снятым огнестрельным вооружением. И они были теми самыми разумными дронами, о которых только что шла речь.

   - Ай! Бл-л...ин! Опять упал, зараза... - воскликнул Николай, снова ныряя с головой в развороченные внутренности своего учебного пособия. Вздрогнувший от двойной неожиданности Димка, кинулся ему помогать.

   Карчмарь хмыкнул, звонко шлёпнул Николая по торчащему в зенит заду и рыкнул ласково-зловещим голосом:

   - В Бауманку собрался, дружок? Да тебя на полевой стан тракторной бригады допускать опасно. Руки у тебя, откуда растут? Э? Во, работнички пошли... А ты чего к нему прилип, мозговед? Иди к стенду, и исследуй, откуда они берутся, мозги эти! Нечего тут выжиданием заниматься. А где ваши остальные подельники, а?

   - Ушли в поле, - осторожно сказал Димка, и плавно огибая громадного Карчмаря, направился в сторону диагностического стенда.

   - Ясно. Никого не держим, все свободны, - презрительно громыхнул хозяин приюта.

   - Мы никуда не уйдём, - твёрдо сказал Димка. - Наше место здесь.

   - Иш-шь, ты! Ваше место... О-хо-хо! - Карчмарь упёр руки в боки. - Оно, как я вижу, на данный момент пустует. А ну, кишь на своё место, мелкота! - и недовольно утопал в дальний угол мастерской ко второму рабочему столу (за ним, как намагниченные Шарик с Тором) и занялся настройкой двигательной системы модуля "химера", и забурчал себе по нос, негромко, но достаточно внятно:

   - Приключения всем подавай... р-разболтались, р-работнички хр-реновы, р-работать уже никто не хочет... Лучше интересной работы не может быть приключений... Бублик, то есть, Тор, не так! Смотри, как Шарик это делает и повторяй за ним. Вот. Вот. Молодец! Оба молодцы. Не то, что некоторые умники.

   В отличие от Кубика и Синего, Шарик и Тор не обладали даром речи, и каким образом у них с Карчмарём установилось полное взаимопонимание, было совершенно непонятно.

   Димка тихонько выдохнул и подсел, наконец, к стенду диагностики гонять тест-программы и разбираться с алгоритмами реакций на внешние воздействия. Николай, беззвучно чертыхаясь, упорно выуживал коварный прибор из внутренностей учебного модуля. Карчмарь, прекративший бурчать, громким шепотом, старательно втолковывал что-то своим разумным механическим помощникам. Те внимали ему, молча, изредка с любопытством посверкивая линзами оптики в сторону нерадивых "работничков". В мастерской постепенно установилась привычная рабочая тишина, временами нарушаемая, лишь занудным воем северного ветра в решетчатой мачте ретранслятора Сети Дронов. Да близкое море напоминало о себе отдалённым уханьем тяжелых волн, да шуршащим шелестом шуги в полосе прибоя у обледенелых береговых скал. Над поседевшим о инея утёсом, на вершине которого приютилась "Карчма", намертво повис сырой и холодный зимний туман. Сдуть его были не в состоянии даже отчаянные порывы свирепых снежных вихрей.

   ...

   С приближением католического Рождества на Острове Дронов наступает короткая тихая пора. Навоевавшийся и наигравшийся, притихает он в ожидании череды приближающихся праздников. Занятые подготовкой к самому волшебному действу в году, дроннеры, несколько поутратив игровой азарт и пыл, потихоньку загоняют свои электронно-механические аватары в боксы и стойла, чтобы кратковременно отлучиться в мир реалий и встретить Новый Год дома, за семейным столом.

   Правда, так поступают далеко не все. Сложилась уже достаточно богатая традиция встречи Нового Года на Острове. Кто где, и кто как, в силу своих представлений и фантазии.

   Под кривыми соснами на скалистом берегу штормящего моря. Когда волны и ветер создают на ветвях и камнях уникально-неповторимые скульптурные композиции из хрустально замерзающих солёных брызг. Подсвеченные в ночи разноцветными лучами прожекторов, запечатлённые на века с высоким качеством на электронных носителях и воплощенные затем в шикарных панно и витражах, украсят они позднее не один сайт или офисный интерьер, согревая понимающие души своим неповторимым ледяным великолепием.

   В жутких ли подземельях старинной крепости, с дорожащими бликами от габаритных огней на замшелых стенах. Среди лабиринтов запутанных ходов, тоннелей и катакомб, в бездонной глубине которых без следа пропадает свет даже мощных прожекторов, выхватывая из темноты лишь хищный отблеск звериных оскалов омерзительных тварей, в которых невероятно трудно признать крысиное происхождение. И призрачные тени тёмного прошлого, восстающие из потревоженных склепов и гробниц, холодят гулкие сердца отчаянных храбрецов. И никакая порция крепчайшего рома не способна опьянить более чем полученная доза романтического ужаса и растревоженного первобытного чувства смертельной опасности.

   На минном ли поле, в дебрях ржавой колючей проволоки, под мрачным серым зимним небом Новогодней ночи под аккомпанемент пронзительно поскрипывающей турели автоматического крупнокалиберного пулемёта, пытающегося нашарить вас во тьме своими чувствительными сенсорами. Нашарить и измолотить вдрызг огненным свинцовым ливнем.

   На крытом ли уютном Стадионе Фактории в толпе разукрашенных сотоварищей, разгорячённых шампанским и праздничной атмосферой, с воплем и визгом выделывающих невероятные па под невероятную "дроновскую" музыку. Где само безудержное веселье пьянит лучше крепкого вина, а новые неожиданные встречи и знакомства приносят новые нежданные впечатления.

   Или же просто, в тихом, уютном и укромном уголке Острова, вдалеке от выстрелов и взрывов, от буйства карнавальных тусовок. Украсив подходящую елочку стреляными гильзами и самодельными игрушками из драгоценных артефактов, в окружении добрых друзей-товарищей, с коньячком, с долгими разговорами и воспоминаниями о былых делах и победах, о славных поисках и трудных походах, о восхитительных приключениях и замечательных загадочных тайнах...

   Эх, да что говорить? Праздники есть праздники. И Новый Год лучший из них.

   ...

   *

   В канун православного Рождества Мэт ушел из "Карчмы". Бесповоротно и насовсем. Но до этого Остров покинула Снеж. Встретила Новый Год в общей компании, незаметно и тихо ушла в разгар веселья, и далее перестала приходить. На расспросы о причинах её отсутствия, Мэт хмурился, смотрел в пол и отвечал всегда одно и то же: "Боится она всё ещё. Неужели не понятно? Сильный шок испытала в подземелье Назгула. Вряд ли вернётся сюда когда-нибудь. В смысле, не хочет больше играть. Надоело ей".