Заброшенный - Круподеров Сергей Викторович - Страница 4

Харас первым делом попытался выяснить как здесь очутился мальчик. По ходу дела он обучал мальчика новым словам. В качестве языка для обучения Харас выбрал язык населения острова на котором он обитал. При этом он использовал довольно интересный метод, с помощью которого его самого учили эльфийскому.

Про эту историю орк вспоминал с улыбкой. Он как-то в результате стычки одного казанского вельможи которому он тогда служил и эльфами попал к ним в плен. Он вёл себя с эльфами весьма вызывающе и даже решился оскорбить их командира на орчьем. Думал, не поймёт всё равно. Однако, тот понял и приказал зачем-то обучить основам эльфийского Хараса своим подчинённым. Оказалось, что он просто хотел вернуть орку его оскорбление, но сделать это на эльфийском. Через пару дней Харас начал вызывать симпатию у группы эльфов захватившей его и они его отпустили. Сам метод, которым его обучали языку, заключался в том что обучающий произносил слово и посылал мыслеобраз к обучаемому, объясняя тем самым смысл этого слова. Этот метод значительно упрощал обучение языку. Харасу пришлось хорошенько попотеть прежде чем он сам овладел этим способом, всё же шаманы орков в магии разума обычно лишь основами владеют. А ему пришлось ещё и разрабатывать всё с нуля, лишь представляя, что должно получиться, но времени у него было предостаточно, и он справился.

— Как я понял, ты оказался в море в результате заклинания? — подвёл итог Харас после нескольких часов общения с мальчиком.

— Да, — с небольшой задержкой ответил Александр. Понимать собеседника на новом языке у него получалось с трудом. Мальчик уже мог похвастаться знанием нескольких десятков слов. И эти слова можно сказать с уверенностью он не забудет никогда, старый орк умел учить. В наступившей тишине после ответа мальчика хорошо стало слышно урчание его живота, требовавшего пищи.

— Ты прав, маленький человек. Я тоже проголодался. — Откликнулся на это орк и начал возится с печкой. Через некоторое время на столе перед Алексндром стояло несколько мясных блюд. Из растительной пищи были разве что какие-то ягоды, которые Харас назвал шелковицей и они были очень похожи на малину. Подобный рацион у Хараса был всегда, потому что он время от времени переселялся на новое место и занятся сельским хозяйством у него не было времени. Да и не умел он им заниматься.

До самого вечера продолжалось обучение языку. Александр понимал, что это ему очень нужно, поэтому старался усвоить всё поскорее. Харас наоборот учил неторопливо. Он, зная несколько языков, выработал для себя схему обучения новому языку: сначала учится набор слов наиболее применимых в какой-то определённой ситуации; так как у каждого языка есть свои диалекты в зависимости от местности, то берётся один из них и ученик учится составлять фразы и предложения как в этой местности; только после этого начинается дальнейшее пополнение запаса слов и понятий на этом языке. У этой системы был только один недостаток, но очень существенный — её должен знать учитель, а таких найти сложно. Харас рассчитывал обучить Александра языку за три месяца, максимум за шесть. Причём научить на приличному уровне, как если бы это был его родной язык.

Видя, что мальчик устал, Харас сказал ему чтобы тот отдыхал, но не выходил пока за пределы полянки. Александр в этом предупреждении не нуждался, он сам понимал, что ночью в таком лесу ему делать нечего. Даже дома в лесу ночью было чего опасаться. Он поднялся с пенька, размял затёкшие от долгого сидения ноги и вышел из хижины. Там его встретили всё те же деревья и многоголосие звуков. «Где же мой дом?», спросил сам у себя Александр. Только сейчас до него дошло, что он далеко от дома и ещё не скоро туда вернётся. Он так стоял и не хотел думать об этом. Раздавшийся недалеко гром ему показался лишь отголоском его чувств, а начавшийся обычный для этой местности вечерний ливень — его слезами.

Харас вышел из хижины чтобы позвать мальчика обратно, и чуть не наткнулся на него стоящего практически перед входом. Тот плакал, не обращая внимания на ливень. Однако старому орку на мгновение показалось что он видит перед собой маленького орченка, весь клан которого вырезали враги и он остался в живых лишь потому, что его успел спрятать шаман племени, его отец. Тогда этого орченка заметил на пепелище вождь клана Призрачного клинка, пришедший день спустя на переговоры к вождю его клана. Он взял себе на воспитание этого орченка и вырастил из него сильного воина. Тот воин отправился путешествовать как только достиг совершеннолетия. Отправился потому, что на родине ему слишком часто вспоминалась гибель его клана и он бежал от этой памяти. По началу всё складывалось удачно. Он сначала заглянул к гномам, где научился некоторым методам ковки оружия. Затем поступил на службу к вельможе в Казане, где узнал многое о древней магии этого мира, которая сохранилась только магами этого государства. Даже в пребывании в плену у эльфов он умудрился получить пользу, разузнав интересные сведения о них и научившись их языку, пусть и частично. После плена он направился посмотреть на драконов, что жили за морем, но так до них и не добрался. Он застрял на острове Икельстром с одноимённым королевством на нём, через который пролегал его путь. Попал он туда из-за того, что его корабль в море застиг шторм и пришлось в последствии укрываться в порту столицы острова — Стисе. Там он умудрился в драке убить человека за то, что тот его смертельно оскорбил. Но это оказался сын местного графа, и единственной возможностью остаться в живых оказалось бегство в глубь острова. Он скрылся в горах, где с тех пор и живёт.

Старый орк стряхнул наваждение вместе с дождевой водой, которая уже успела промочить насквозь его одежду, взял за плечо мальчика, и они вместе вошли в хижину. Одежду пришлось повесить сушиться. Орк провёл мальчика в ещё одно помещение хижины, пол которого был устлан мягкими, большими листьями. С виду они были подсушены, но до сих пор хранили свежесть, как память о том времени когда они ещё были частью дерева. Александр обратил внимание на то, что освещения как в соседней комнате тут не было, это явно была спальня. Харас уложил спать мальчика и тот сразу же уснул, устав за день так, как ещё никогда в своей жизни до этого не уставал.

Орк же этой ночью так и не лёг поспать. Он вышел в сени и сидел там, наблюдая через вход в жилище за дождём. Как известно, за падающей водой можно следить бесконечно. «Я прожил под этим небом 71 зиму, хотя на этом трижды проклятом острове зим нету, они считают свой возраст в каких то годах», зло сплюнув вспомнил орк, «из них я больше половины провёл здесь, — в этих горах, оттачивая своё мастерство. Но так и не смог покинуть этот остров. Я сделал одну попытку покинуть его в одиночку на плоту и больше никогда не решусь её повторить».

Тот случай Харас вообще вспоминал только нехотя. После побега из столицы он сначала ещё надеялся пробраться на какой-нибудь корабль и убраться с этого несчастного острова. Только все его попытки завершились неудачами. Корабли приставали только в портах, а к ним у орка доступ был закрыт капитально. Тогда, скрываясь от преследования, он направился на юг острова — в горы, куда местные жители не совались. Эти горы облюбовали для себя земляные драконы, а на подступах к ним находились впридачу труднопроходимые болота, где встречались морлоки. Перед самыми болотами располагалась полоса леса, где водились кобольды, а в некоторых частях можно было напороться и на гноллов. С природниками, к которым относили морлоков, кобольдов и гноллов, очень сложно справится в их естественной среде обитания и люди к ним не суются.

Пожив пару лет в горах Харас решился на попытку покинуть остров на плоте. Плот он смастерил не маленький, на нём даже поместился шалаш в котором хватило места и для запасов еды и для него самого. Орк подгадал на море один из самых тихих дней и вышел в море. К счастью он не слишком далеко ушёл от берега, когда узнал причину, по которой корабли по морю всегда ходят группами и с несколькими магами — на него напал водяной дракон.