Путь эльдар: Омнибус (ЛП) - Кинг Уильям - Страница 116

Он проигнорировал другие шкатулки, сферы и тигли. Все они причиняли психические страдания, которые для мастера-гемункула вроде Беллатониса были не больше, чем щекотка. Сийин уже собирался вернуться к Шкатулке Свежевания, когда его взгляд упал на самую скучную и тусклую вещицу из всех, что он здесь видел. Это была маленькая трехсторонняя пирамидка не длиннее его большого пальца, сделанная из матового шершавого материала, похожего на обугленную кость. Серебристые руны, вырезанные на поверхности, предупреждали о мрачных последствиях активации этого предмета.

Это были рунические врата, портативный ключ к Паутине, но этот конкретный портал вел в участок измерения-лабиринта, который давно погрузился в безумие и распад. В годы ученичества Сийин однажды видел, как работала такая вещь. Его старый мастер, Раккар, воспользовался силой темных врат во время разорения мира рабов. Прошлое всплыло перед внутренним взором Сийина. Предводители рабов укрылись в одной из более крупных лачуг, и их охраняло много вооруженных сторонников. Отчаяние озлобило рабов, вплоть до того, что они оттеснили воинов архонта своим яростным огнем. Не обращая внимания на выстрелы, Раккар вышел вперед и метнул маленький темный тетраэдр в гущу рабов.

Сийин узрел черно-фиолетовую вспышку, которая в мгновение ока исчезла — врата открылись всего на долю секунды. А потом тетраэдр упал наземь, инертный и безжизненный. Но в этот краткий миг все рабы на расстоянии дюжины шагов были расплющены в кровавую жижу и размазаны по стенам и полу, которые были иссечены и исцарапаны, как будто их терзали чудовищные когти. Это мгновенно сломило волю рабов, и выжившие заняли свое место в привычном порядке вещей: начали бегать и кричать, пока их не отловили.

Потом, в один из редких периодов ясного сознания и общительности, Раккар объяснил Сийину, как работают темные врата. Он сказал, что в запретных местах плодятся невозможные сущности, твари, для которых открытый портал — приглашение протянуть наружу свои ложноножки и броситься на все, что окажется в зоне досягаемости. Если настроить портал таким образом, что он будет открываться лишь на долю секунды, то можно избежать неприятностей, связанных с длительным присутствием чудовищ, и получится эффективное оружие. Раккар ревностно хранил свои темные врата и не доверял их ни одному своему приспешнику, и даже Сийин больше ни разу не видел, как он их применяет.

Гемункул облизнул губы и криво улыбнулся. Угостить Беллатониса погибелью того же рода, как та, которую он грозил обрушить на город — в этом была поэтическая справедливость. Устройство легко запустить, оно действует достаточно широко и смертоносно, так что неминуемо исполнит свое предназначение. Идеально. Дрожащей рукой он потянулся к маленькому тетраэдру. Он казался более тяжелым, чем надо, и прохладным на ощупь. Когда гемункул вышел, дверь беззвучно развернулась за ним и закрылась, скрывая содержимое камеры еще на сотню лет. Сийин сконцентрировался на маршруте, который вывел бы его из Зала Искусства и лабиринта Черного Схождения.

Только потом, когда Сийин уютно устроится в собственном безопасном логове, он начнет размышлять, как именно преподнести Беллатонису этот особенный подарок.

Объединенный военный флот, поднимающийся от Когтя Ашкери, представлял собой великолепное зрелище. Корсары стремительными роями следовали за степенно плывущими крейсерами. Теневые поля мерцали, приобретая фантастические обличья, превращая их в мифических зверей, облака из огня и молний, замки фей и корабли чужих рас по прихоти своего хозяина.

Подлинное величие Комморры можно было оценить только из пустоты, окружающей ее. Только в относительно узкой полосе между самим мегаполисом и преградами, оберегающими его от бушующих энергий варпа, можно было оглянуться и увидеть лик Темного Города.

Удаляясь, многокилометровые причалы превращались в тонкие пальцы, потом в иголки, а панорама города все ширилась. Флот прошел между когтями причалов, среди потоков других кораблей, постоянно курсирующих в город и из города, чтобы утолить его вечный голод. Бесконечная панорама, полная огней, простиралась в темноте позади. Город сиял, как волшебный замок в ночи. В сердце его поднимались шпили, минареты и остроконечные башни Верхней Комморры, тянущиеся к короне пленных солнц. Зубчатые шпили, иглами вырисовывающиеся в панораме, на таком расстоянии казались тонкими и хрупкими, хотя вблизи были огромными, как горы. Под скоплением башен Верхней Комморры раскинулся широкий диск причальных когтей, цепляющихся за пустоту, словно грубые пальцы. В пространстве меж них громоздились ярусы и округа Нижней Комморры, как пластины гриба, растущего между узловатыми корнями дерева. Ниже причальных когтей, будто сталактиты в пещере вечной ночи, свисали темные собратья верхних шпилей — рабские фабрики, ямы гемункулов, фермы плоти и перевернутые жилища, полускрытые густым туманом собственных выбросов и освещенные лишь зеленоватым гнилостным светом горючих газов. Таким виднелся снаружи город-порт Комморра, чем-то похожий на невозможно огромное, колючее морское создание, кормящееся в глубине океана.

Перед авангардом флота раскрылся круг из зеленого пламени, будто глаз из какой-то адской реальности. Один за другим боевые корабли проскользнули в ожидающий портал, ведущий в измерение-лабиринт. В считанные секунды тот проглотил весь флот и исчез, и вечная ночь Темного Города снова вступила в свои права.

Корабли кабалитов понеслись по изгибающемуся туннелю из радужной энергии, чьи стены рябили насыщенными цветами. Сквозь движущуюся пелену временами виднелись участки звездного неба и тут же исчезали. Паутина была чудом межизмеренческой инженерии, которое создали сущности, еще более древние, чем сами эльдары. Ее кружево было соткано из материи варпа и тянулось между материальным и нематериальным мирами, часть их обоих и вместе с тем нечто отдельное. На заре истории эльдары обнаружили Паутину, и их быстрые умы вскоре разобрались в лабиринтообразном плетении этого измерения и освоили его пути. На пике своего могущества они возвели на ее перекрестках огромные города-порты, дворцы и потайные владения, не сознавая, что создали последние оплоты своей цивилизации, где та спаслась после Падения.

В некоторых местах туннель ветвился и проходил через громадные парящие врата из призрачной кости и золотистого металла, покрытые колдовскими рунами направления и защиты. Корабли пролетали мимо многочисленных мелких ответвлений, ведущих к паутинным порталам на каких-то планетах, куда могли пройти лишь пешие войска и легкие транспорты. Таковы были многие участки измерения-лабиринта. Большие артерии, пригодные для кораблей, встречались реже и были невероятно ценны.

Современная Паутина разительно отличалась от той, что существовала в золотые дни империи. Войны и катастрофы создали в ней тысячи прорех. Местами пути распались, сделав недоступными целые регионы, местами разрушились защитные преграды, и в туннели проникли странные существа из иных реальностей. В нынешние времена путешествие через измерение-лабиринт стало таить в себе опасность. Чтобы пробраться по протянутой сквозь измерения сети артерий и капилляров, требовались навыки, интеллект и опыт бесчисленных тысячелетий.

Корабли кабалитов-налетчиков мчались по лабиринту с заносчивой уверенностью. Эльдары Комморры стали хозяевами Паутины, она была их охотничьими угодьями, их собственной бескрайней вотчиной. Они убивали все, что находили в туннелях, хотя на бескрайних просторах подобные встречи с дерзкими нарушителями были редкостью. Эльдары с искусственных миров все же отваживались время от времени использовать измерение-лабиринт, но делали это быстро, стремительно перемещаясь от одного безопасного места к другому, и только в случае нужды. Младшим расам не хватало ума и опыта, чтобы войти в Паутину, и многие порталы в реальном пространстве были снабжены смертоносными устройствами, предотвращающими их вмешательство.

Больше всего лабиринту угрожали сущности варпа, демоны из-за пелены, которые роились рядом и беспрестанно пробовали на прочность психические преграды, единственное, что отделяло их от желанных туннелей Паутины. В некоторых местах эфирные коридоры были окружены огромными спиралями из психически активной призрачной кости, которые восстанавливали Паутину и укрепляли ее защиту против бестелесных когтей, вечно терзающих стены снаружи.