Путь эльдар: Омнибус (ЛП) - Кинг Уильям - Страница 168

Ксагор, если это был Ксагор, на миг замялся, и подозрительность Харбира только выросла. Даже идущие строем воины выглядели настороженно, их шлемы-маски то и дело поворачивались, неосознанно ища угрозы. Всеприсущее подозрение и кипящая внутри, затаенная жажда насилия висели над парадом воинов, словно тяжкая грозовая туча.

— Секрет… у хозяина много работы.

— Я вижу, хотя не могу сказать, что так уж впечатлен той работой, которую он провел над тобой.

Обычно безжизненные глаза Ксагора вспыхнули гневом от насмешки.

— Не смейся над хозяином! — рявкнул он, мгновенно забыв о своем дурацком стремлении к суфлерскому шепоту. Раб в своем закутке не обратил на это ни малейшего внимания, а Харбир глумливо рассмеялся в лицо развалине.

— Он не может защитить нас! — прошипел он. — Не может защитить самого себя! Нам просто надо убежать…

— Хозяин сказал, что Харбир захочет бежать, — разгоряченно перебил Ксагор. — Хозяин сказал, это хорошая идея. Беги далеко! Хорошо спрячься.

Развалина внезапно повернулся, чтобы уйти. Харбир был поражен таким поворотом событий.

— Подожди, что? Ты не можешь взять и уйти! — Харбир быстро шагнул к нему, схватил за перед робы и приставил к шее развалины обнаженный клинок. — Мне ничего не говорят, и я должен подчиняться командам, как домашнее животное? За мной следят, ты в курсе? Следят, и очень скоро настигнут, так что давай говори, что происходит, иначе я прямо тут перережу тебе глотку!

Развалина триумфально ухмыльнулся.

— Хозяин сказал, когда Харбир захочет бежать, Ксагор должен уйти и посмотреть, что сделает Харбир. Если Харбир пойдет за ним и потребует ответов, тогда хозяин попросит Харбира сохранить кое-что, пока он в бегах. Очень скоро наступят плохие времена, и Харбир должен защитить это.

Внезапно в здоровой руке развалины оказался какой-то предмет — плоский, толщиной в палец, металлический пятиугольник со спиральным желобком на поверхности.

— Это что? — Харбир подозрительно уставился на штуковину, не притрагиваясь к ней. Она, по его мнению, даже не выглядела ценной, но он знал, что в Комморре внешний вид может быть обманчив. Столь малый объект мог содержать в себе, в сжатом виде, нечто куда более огромное. Например, маленький звездолет, портал в иной мир или бомбу, достаточно большую, чтобы от Харбира наверняка не осталось ни единого кусочка.

— Это секрет… которого Ксагор не знает, — развалина посмотрел на Харбира почти что со смущением. Похоже, он намекал, что угрозы или пытки, неважно, насколько они будут приятны для Ксагора, ничего больше не раскроют.

— Тогда… он мне как-то поможет? — спросил Харбир, опустив клинок и чувствуя, что ему придется смириться.

— Хозяин говорит, да, — утешил его Ксагор.

— Лучше бы он предложил награду за все это.

— Хозяин сказал напомнить Харбиру, что покровительство хозяина многократно ценнее жизни Харбира.

— Толку-то я от него видел, — буркнул Харбир.

— Хозяин еще сказал, что он уже сделал для тебя больше, чем тебе известно.

— Очевидно, Бел… — в гневе Харбир едва удержался от того, чтобы назвать мастера-гемункула по имени. — Очевидно, хозяин много чего говорит, только не мне.

Он кипел от злости и в сомнении покусывал губу. Подняв взгляд, Харбир увидел, что приближается конец процессии эпикурейцев. Последними (не считая арьергарда из других воинов: даже эпикурейцы обладали инстинктом самосохранения) явились мелкие архонты нижнего Метзуха и аристократия смешанных кровей. Они двигались по двое-трое в ряд в последовательности, которая наверняка была причиной многих ссор и междоусобиц. Как бы то ни было, их возглавляли лорд Наксипаэль из Ядовитого Потомства и Безиет Сто Шрамов, архонт Душерезов. Харбир знал обоих архонтов и когда-то выполнял для них кое-какие мелкие поручения. Повелители эпикурейцев ехали в богато украшенных паланкинах и носилках, вознесенных над толпами их приближенных: телохранителей, конфидентов, лакеев и льстецов.

Несмотря на все непочтительные высказывания, покровительство мастера-гемункула Беллатониса стоило для Харбира больше, чем он готов был признать. Оно уже отпугивало врагов и открывало двери, которых раньше для него даже не существовало. Не так давно Харбир сменил круги общения, в которые был вхож, и начал подниматься по высоким и скользким склонам кабалитской политики, несмотря на низкое происхождение. Если он хотел когда-нибудь взобраться на один из этих паланкинов, то нуждался в могущественных союзниках, таких, как Беллатонис. Развалина ждал с довольной ухмылкой на лице, по-прежнему держа в руке металлический предмет, словно ждал, когда Харбир заберет его, но тот по-прежнему сомневался. Он никогда не сможет возвыситься, постоянно служа другим. Каким-то образом, но он должен сам взять ситуацию под контроль.

Шум парада мешал нормально думать: гудели рога, беспрестанно стучали барабаны, от групп ремесленников доносились пронзительные звуки труб, а ушедшие вперед звери продолжали визжать и реветь. Воины молчали, единственным аккомпанементом с их стороны был лишь топот сапог. Через весь этот гам уши Харбира уловили ясный высокий звук, который немедленно завладел его вниманием. Он повернулся обратно к Ксагору и забрал у него металлический пятиугольник.

— Я думаю, — торопливо проговорил Харбир, — нам правда лучше зайти внутрь.

— Кто смеет мешать инкубу в его трудах? — медленным, угрожающим голосом проговорил Морр. — Покажи себя, чтоб я увидел, достоин ли ты отдавать мне приказы.

Из темноты донесся издевательский смех.

— Спасибо, но мы лучше останемся здесь. Не такие уж мы и глупцы, чтобы бросаться под твой клэйв и клинок клоуна.

— О? — спросил Пестрый, выступив вперед легким шагом танцора. — Тогда как же вы планируете остановить нас, друзья? Два шага, и нас здесь уже не будет. И как вы сможете помешать этому?

— Ты не единственный, у кого есть гранаты, шут.

Если бы неизвестные не бахвалились, их попытки могли бы оказаться более успешны. Но теперь Пестрый заметил первый маленький металлический шарик, кувыркающийся в воздухе, поймал его и бросил обратно одним быстрым плавным движением. Вспышка статики осветила туннель там, где она приземлилась, и стало видно бегущие фигуры, озаренные ее ползучим свечением. Электромагнитная, решил про себя Пестрый, они используют электромагнитные гранаты, чтобы отключить ворота. В любой момент они могут бросить еще сразу несколько. Пестрый бросил взгляд назад, чтобы увидеть Морра и прокричать предупреждение.

Он не увидел ни следа великана-инкуба, а ворота уже закрывались.

В одно паническое мгновение Пестрый увидел всю сцену, как будто застывшую на месте. Время замедлилось, растянулось, и каждая мельчайшая деталь стала ясна как день. Сияющие красные линии расползались по металлу и камню, из которых состоял портал. Он должен был закрыться навсегда, так, что от него ничего бы не осталось, кроме кучи бесполезного шлака. Вуаль мерцающей энергии все еще висела внутри врат, завихряясь и переливаясь разными цветами, но неумолимо истончалась. Пестрый кинулся в умирающий портал, и в тот же миг вокруг него со звоном посыпался дождь из крошечных гранат.

Череда яростных взрывов потрясла ворота, электромагнитные разряды и клубки плазмы — некоторые из нападавших уже сменили свои намерения от пленения к убийству — смешались в катастрофической буре насыщенных энергией частиц. Когда она рассеялась, портала больше не было, на его месте возвышалась лишь оплавленная и искаженная масса. От инкуба и арлекина не осталось и следа.

Агенты прощупали ее, проверили и бесцельно проанализировали окрестности, но было совершенно ясно, что тут уже ничего нельзя сделать. Они утешили себя тем, что их хозяин в данный момент был занят и недоступен, и неприятную необходимость проинформировать его о том, что добыча ушла, можно было отложить до другого времени.

Если бы только агенты знали, что их хозяин в тот момент был не так далеко. Архонт Ниос Иллитиан из кабала Белого Пламени ковылял по переплетенным кишкам туннелей, пронизывающих огромное многослойное подножие Комморры. Теперь лишь считанные минуты отделяли его от Разобщения, к приближению которого он, сам того не зная, приложил так много усилий. И, похоже, воздаяние уже обрушилось на него. В почти полной темноте он брел по затхлым скользким туннелям, налетал на сырые каменные стены, отчаянно пытаясь найти выход и вытягивая перед собой немеющие руки. Во многих километрах над ним поднимались серебряные башни вышиной с горы, поместья размером с города, целые крепости-континенты и острова-дворцы непревзойденной красоты и величия. Его собственная крепость находилась совсем недалеко и полнилась придворными, воинами и рабами, готовыми выполнять все его прихоти. Но архонт Иллитиан был один, заточенный в зловонных внутренностях мира, и умирал.