История Армении (от Мовсеса Хоренаци) - Хоренаци Мовсес - Страница 16

Ныне здесь господствует не пятиглавый Плотениос , охвативший весь мир, а проповедник Евангелия Марк, и нет более гробниц богородных героев из племени драконов, но красуются часовни святых. И нет нелепого праздника 25-го (числа месяца) тубы  с возложением венков на вьючных животных, поклонением ужам и раздачей пирогов, но 11-го того же (месяца) тубы отмечается праздник Богоявления, восхваляют победоносных мучеников, принимают чужестранцев и подают милостыню беднякам. И не приносят жертв злому демону Серапису , а предлагается кровь Христова. И не просят об ответе оракул (бога) подземного царства Продейада , но учатся достижениям различных наук у Нового Платона , имею в виду моего учителя, коего не недостойным учеником я оказался и не несовершенным упражнением добирался и утвердился на высотах мастерства.

Желая плыть в Элладу , мы, гонимые ветром, попали в Италию и почтили могилы святых Петра и Павла , недолго пробыв в городе Риме. Пройдя через Элладу по Аттике, мы на короткое время остановились в Афинах. На исходе же зимы направились в Византии, стремясь к нашему отечеству.

63

О злосчастном сговоре армян, замысливших собственную гибель

Но армянский царь Арташир все больше погружался в пучину беспутных страстей, пока все нахарары не исполнились к нему отвращения. Они пришли к Сахаку Великому с жалобой, призывая также и его помочь им оговорить (Арташира) перед персидским царем и, свергнув своего царя, дать привести перса на управление страной. Но он ответил: «Я не считаю вас лжецами; я и сам слышал о его позорных поступках и многократно порицал его, но он отрекался. Ныне же надо проявить немного терпения к его недостаткам, пока не найдем выхода при помощи греческого императора Феодосия, а не предавать его неверным на осмеяние и поругание».

Но те не соглашались и упорно старались сделать его своим сообщником. Он же говорил: «Не стану я предавать волкам мою заблудшую овцу, сталкивать в пропасть сломленного и больного вместо того, чтобы печься о нем. Ибо если дело происходило бы перед верующим государем, я не стал бы медлить, а поспешил бы, надеясь остановить падение; но предавать его язычникам на окончательную погибель я не стану, ибо сказано: «Не предай зверям душу, исповедующуюся тебе». Ибо он, конечно, беспутен, но крещен в купели; блудодей, но христианин; растлен телом, но верует душой; предается разгулу, но не поклоняется огню; питает слабость к женщинам, но не служит стихиям. Возможно ли, чтобы я поменял свою больную овцу на здорового зверя, само здоровье которого является для нас бичом?»

Нахарары же, решив, что он лукавит, выигрывая время, чтобы предупредить царя, дружно заявляют: «Раз ты не соглашаешься с нами в том, чтобы он перестал быть нашим царем, то наша воля, чтобы и ты не священствовал над нами». И они, сговорившись, отправляются к персидскому царю Враму, в сопровождении некоего Сурмака, тщеславного иерея из Арцке, с клеветническим обвинением на своего царя Арташира и Сахака Великого в том, что они замыслили предаться грекам.

64

Об упразднении Армянского царства по желанию самих армян и о поругании патриаршего престола

Тогда персидский царь Врам вызвал армянского царя Арташира и Сахака Великого ко двору, где стали требовать, чтобы последний возвел обвинения на Арташира. Но он отказался высказать что-либо плохое или хорошее. Тогда царь велел тысяченачальнику арийцев из рода Суренова Пахлава убедить его как сородича  дружескими увещеваниями. И тот стал его искушать, говоря: «Так как ты — кровь моя и родня, то скажу, желая тебе добра: если только ты согласишься с вашими нахарарами, персидский царь возвеличит тебя, а внука твоего Вардана назначит над Арменией, с саном и почестями, равноценными царским». Он, однако, не согласился, сказав: «Могу ли я из тщеславия и властолюбия оклеветать ближнего своего? Чем объясняется это ваше согласие — низложить Арташира? Ибо я не знаю за ним желания отложиться. Но если это из-за беспутного образа жизни, в котором его обвиняют, то ведь, следуя вашим нечистоплотным законам, он заслуживает вашей похвалы, хотя и по нашим он подлежит осуждению. Так или иначе, но от меня вы ничего не услышите».

Разгневанный Врам, устроив разбор дела на большом судилище, не слушал Арташира и внимательно прислушивался к клеветникам, особенно же к мерзейшим словам Сурмака. Так как нахарары — приспешники вражьей воли и приверженцы супостата — обещали ему патриарший престол, то он, движимый своекорыстием, обратил свой язык в губительный клинок. Кончилось тем, что Врам приказал отобрать у Арташира царскую власть, заточить его там же и конфисковать все достояние его рода; то же самое — по отношению к Сахаку Великому, вплоть до конфискации католикосова дома . Вместо него (он велел) посадить на патриарший престол Армении упомянутого Сурмака и отпустил армянских нахараров с большими дарами, дав им в марзпаны  перса по имени Вехмихршапух.

Однако власть Сурмака продлилась не более года; он был свергнут с престола теми же нахарарами. В дальнейшем он получил от персидского царя епископство своей родной Бзнунийской области с правом передачи по наследству. Нахарары же стали просить Врама вновь заместить престол, и он дал им некоего сирийца Бркишо. Последний явился с дурными сотоварищами, приведя с собой и женщин-домоуправительниц, и три года вел жизнь невоздержанную и полную излишеств, расхищая жребии  умиравших епископов. Не в силах его вынести, нахарары снова обратились к Враму с просьбой заменить его кем-либо другим из их единоверцев. При этом половина их просила о Сахаке Великом.

65

Отсылка Сахака Великого из Персии вместе с соправителем Шамуелом

Как мы сказали, армянские нахарары разделились на две (группы) и каждая из них обратилась к персидскому царю с просьбой заместить (патриарший) престол. Ваче, владетель Арцруни, и Хмаеак, владетель Ашоцка (просили назначить) того, кого царь пожелает, а Манеч, владетель Апахуника, и Спандарат, владетель Аршаруника,— Сахака Великого. Греческий полководец Анатолий также послал из Карина Хавука из Кукайарича (с предложением) определить Сахака в греческий удел, в случае, если царь не захочет назначить его в своем уделе. Сонм епископов вместе с блаженным Месропом и со всем духовенством также отправили с просьбой священника Тирука, сына Мовсисика из Заришата Ванандского. Поэтому Врам согласился выполнить просьбу обеих групп и отдал патриарший престол (также) другому — некоему сирийцу по имени Шамуел, чтобы он противостоял Сахаку Великому в сане и на престоле, и выделил в круг его деятельности содействие марзпану, надзор за распределением взимаемых податей, над судом и другими гражданскими учреждениями. Отпуская же Сахака Великого, он оставляет за ним небольшое количество деревень его дома, чтобы он сидел только в собственном уделе, обладая правом вести лишь обычную церковную службу, и рукополагать тех, кого одобрит Шамуел.

Но отсылая, он пригласил его к себе и перед большим советом сказал: «Поклянись своей верой в том, что будешь верно служить мне и не станешь помышлять о мятежах, обманываясь единством в ложной вере с греками и оказываясь виновником гибели Армянской страны от нашей руки и превращения нашего благорасположения во вражду». Тогда поднялся Сахак Великий, скромный и пригожий, готовый к торжественной речи, с кротостью во взоре, и смиренным голосом начал говорить о своих заслугах, встретивших их неблагодарность, и вместе с тем порицать лживость их сладких речей и горечь и злобность их помыслов и деяний, добавив к этому осуждение бессмысленно-бранного выражения «единство в ложной вере», допущенного Врамом. Он показал несостоятельность их веры и завершил все это блестящим изложением христианского вероучения, насколько это было доступно слуху язычников; не стал выставлять учение в полном его сиянии на осмеяние неверным, как бисер свиньям на попрание. Но его речь так полыхала молниями, что испепелила языки магов, и сам царь был поражен и потрясен, а весь цвет персов, собравшихся на поприще, поднявшись на цыпочки, обратился в слух. Кончилось тем, что Врам приказал выдать ему много серебра как прекрасному оратору и отважному сердцем мужу, решившемуся на дерзновенные речи перед столь (великим) царем.