Когда я уйду (ЛП) - Глайнс Эбби - Страница 27

• Предыдущая
• 27/48
• Следующая

Он не стал щупать мое тело. Вместо этого, мы стояли там, пока он играл с моими волосами и продолжал касаться губами и носом моей шеи и уха. Я медленно откинулась на него, когда мое тело расслабилось под его нежными ласками.

Твои волосы, это словно играть с шелком, - прошептал он. - И твоя кожа. - Он провел рукой по моей обнаженной руке, и этой же рукой скользнул и обхватил ягодицу, которую обнажил ранее. - Я решил, что я одержим шелком, - добавил он.

Я стала извиваться, когда его рука заскользила обратно по моему телу, переместившись и остановившись на моем животе. - Повернись и позволь мне посмотреть на тебя, - сказал он, отступая от меня.

Я тяжело дышала, и я знала, что он видел это. Но смотреть ему в лицо, делало это все более реальным. Я смогу увидеть, как он будет смотреть на меня.

Его взгляд медленно прошелся вниз по моему телу, затем снова вверх. Его взгляд был полон поклонения, и это заставляло меня чувствовать себя желанной. Важной. Защищенной.

Это было три вещи, которые я никогда не чувствовала.

Я не стану плакать.

Он подошел ближе и положил кончики пальцев на мой живот, очерчивая мой пупок. Затем обе руки были на мне, он медленно двигал их по телу, пока они не достигли линии моей груди.

- Я хочу, чтобы они были обнаженными и в моих руках, - сказал он, поднимая глаза и встречаясь с моими в молчаливой просьбе.

Я резко вздохнула, но не от страха. Я тоже хотела этого. Ореолы вокруг моих сосков горели от боли, они так сильно ныли.

- Хорошо, - сказала я, зная, что он не сделает ничего, пока я не скажу что он может это сделать.

Он скользнул рукой вокруг меня и развязал верх моего купальника. Он скользнул в сторону и упал на пол, и мои груди свободно подпрыгнули.

Черт, они восхитительны, - выдохнул он, его руки обхватили их и его большие пальцы стали играть с моими сосками.

- Могу я их попробовать? - его голос звучал так, словно он спрашивает, а снова умоляет.

Да, - сказала я еле дыша, вытянув руки и схватив его за предплечья, на случай если мои колени не выдержат.

Мейс зарычал и опустил голову. Затем его язык лизнул мою правую грудь. Он издал довольный звук в груди, перед тем как взять сосок полностью и засосать его.

Мои ноги ослабели, и я закричала от удовольствия, пронзившее мое тело.

Мейс поднял меня, прежде чем я рухнула на пол, и отнес меня на диван, садясь со мной на своих коленях. Он поцеловал мои губы, а я задыхалась, все еще не придя в себя после его рта на моей груди.

Одна из его рук по-прежнему гладила мою грудь, и я хотела, чтобы его рот снова вернулся туда.

- Могу я снова попробовать их?

Я кивнула, желая засунуть его голову между моими грудями и никогда не отпускать.

Теплый рот Мейса всосал другой сосок, и я снова закричала, сжимая его волосы в кулаках. Я беспокоилась, что могла сделать ему больно, но мне было необходимо за что-то держаться. Его руки держали мои груди пока, он целовал и даже покусывал их. Я всхлипывала и выкрикивала его имя, пока удерживала его голову. Я хотела, чтобы это длилось вечность.

Теперь эта боль между моих ног была такой сильной, что мне приходилось извиваться и сжимать ноги вместе. Что-нибудь, чтобы остановить боль. Мне нужно было остановить ее.

Раздвинь ноги, я сделаю сделаю тебе нечто большее, - Мейс произнес это требовательным тоном, и это испугало меня.

Я не знала, что мне делать. Если я раздвину ноги, я знала, он станет трогать меня там. Мое тело говорило «да», оно нуждалось в этом, но мой разум говорил мне, что это причинит мне боль. Там я была грязной.

Пожалуйста, детка. Позволь мне позаботиться об этой киске. Она такая мокрая, я могу почувствовать тебя Риз. Это сводит меня с ума. Я даже поцелую ее, если ты мне позволишь. Что угодно, детка. Я сделаю что угодно для тебя. На хрен все что угодно, - он говорил так отчаянно.

Я любила его.

Я не хотела потерять его из-за какой-то женщины, которую не надо умолять.

Я хотела сделать его счастливым.

Я оттолкнула страх и раскрыла ноги, достаточно для того, чтобы его рука могла проскользнуть между ними.

Он осторожно раскрыл мои ноги еще шире, и я затаила дыхание, когда его рука скользнула по моему бедру.

Я боролась с паникой. Я старалась сдержать ее. Это был Мейс. Он был добр со мной. Я любила его.

Затем палец скользнул внутрь моих трусиков-бикини, и боль исчезла, как только на меня обрушились воспоминания. Мне становилось плохо.

Я не могла это сделать. О Боже, я не могла это сделать.

Я убрала его руку в сторону, вскочила и побежала в ванную. Я не могла позволить, чтобы мне стало плохо.

Включив кран, я несколько раз плеснула в лицо холодной водой, снова и снова повторяя себе, что со мной все в порядке.

Я никогда не ненавидел кого-то также сильно, как я ненавидел себя в этот момент. Единственный человек, которого я ненавидел больше, был ее проклятый отчим. Боясь прикоснуться к ней, я стоял позади нее, пока она плескала в лицо холодной водой и тихо повторяла: «Ты в порядке. Все хорошо. Ты в порядке. Все хорошо.»

С каждым «все хорошо», я чувствовал, как моя грудь разрывается пополам.

Мой разум говорил мне остановиться. Я слишком давил на нее. Но я не мог остановиться касаться ее. Она так чертовски хорошо ощущалась. Видеть ее лицо, когда я доставлял, удовольствие было, как наркотик. Я хотел получить больше и больше.

В конце, я напугал ее. Я попросил слишком много.

Но я не был готов потерять ее. Я сделаю все, что она захочет, вашу мать. Я просто не хочу ее потерять.

Спустя, казалось бы, целую вечность, она выключила воду и потянулась за полотенцем, что обсушить свое лицо. Она сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем положить полотенце и повернуться ко мне.

Я почти начал извиняться, когда ее губы надулись, задрожали и, она разрыдалась. Дерьмо!

Не дожидаясь ее, я притянул ее в свои объятия. Я не знал что сказать. Я не знал, плакала она из-за меня или из-за того, что я сделал, или она плакала из-за своей собственной реакции.

Все хорошо милая. Я с тобой. Все в порядке, - сказал я, пытаясь успокоить ее. Я ненавидел рыдания, которые заставляли ее трястись в моих руках.

Мне так жа-а-а-аль, - громко рыдала она.

Пошло все на хер. Я поднял ее на руки, подошел к кровати и сел по-прежнему держа ее в руках. Я облокотился на изголовье кровати, и качал ее как ребенка, прижав к своей груди.

- Я говорил тебе, чтобы ты не извинялась передо мной. Никогда. Это я, кто должен извиняться, Риз.

Она сжала в своих кулачках мою футболку, и зарыдала сильнее.

Я сло-омле-ена, испо-оо-орче-ена - рыдала она. - Ты не до-олже-ен быть со сло-омле-еной, - из нее вырвался громкий вопль, словно она оплакивала смерть.

Боже, клянусь, если я когда-нибудь найду того человека, кто сделал это с ней, он заплатит мне.

Я прижал ее голову подбородком и крепче обнял ее.

- Ты идеальная. Настолько идеальная, что я забываю, как дышать, когда вижу тебя. Я полностью одержим тобой. Кроме тебя я ничего не вижу, Риз. В тебе нет ничего сломленного или испорченного. Пожалуйста, я больше никогда не хочу слышать, как ты говоришь такое про себя. Я хочу, чтобы ты увидела себя моими глазами. Эта завораживающая красота, которая полностью очаровала меня. Она борец. Она сильная. Она веселая, очень добрая и честная. Она не судит других. Она принимает людей такими, какие они есть. Она ничего не ждет, легко дарит красоту этому миру. Это то, что я вижу, Риз. Вот кто ты. Увидь это тоже милая. Пожалуйста, увидь это тоже.

Ее плач перешел в слабую икоту, но ее хватка на моей футболке только усилилась. Я наблюдал, как она наконец-то отклонила голову назад и посмотрела на меня красными, опухшими глазами. Даже сейчас она была восхитительна.

Ты такого мнения … обо мне?

Я прижался поцелуем к ее лбу.

- Да.

Она начала что-то говорить и ее тело напряглось. Я знал, она только сейчас осознала, что была до сих пор топлесс, я быстро передвинулся, стянул с себя футболку и надел на нее. Я не хотел, чтобы она двигалась. Пока не хотел.

• Предыдущая
• 27/48
• Следующая