Наша война - Листер Энрике - Страница 56

На Эбро был тяжело ранен капитан генерального штаба Хосе Монтеррубио; в 1942 году он погиб на советской земле, сражаясь против гитлеровцев. Ранены были: капитан Энкарнасион Эрнандес Луна, известная своей храбростью женщина — командир пулеметной роты, майор Рафаэль Соуса — командир 100-й бригады и Хосе Террон — комиссар этой бригады, образцовый революционный борец. Не дождавшись выздоровления, он вернулся на фронт. Тяжело ранен был и Грегорио Рамирес, командир 9-й бригады — еще один ветеран из рядов ополченцев, ставший командиром бригады.

Каковы же были потери франкистов в сражении на Эбро? Нам неизвестно, чтобы франкисты, столь усердно занимаясь подсчетом, а вернее фальсификацией, наших потерь, когда-либо давали общие официальные данные о понесенном ими ущербе. Гитлеровский полковник Ксиландер оценивает людские потери франкистов в 100 тысяч человек, а один итальянский журналист, находившийся во время войны на стороне франкистов, приводит цифру 145 тысяч. Каковы же они были в действительности? За неимением общей цифры возьмем отдельные, опубликованные во франкистской печати, и сделаем некоторые подсчеты. Вероятно, эти цифры и не совсем точны, но они показывают, что итальянский журналист был не далек от истины.

В цитируемой книге генерала Гарсиа Валиньо говорится, что с 1 сентября армейский корпус Маэстрасго потерял 19 763 человека. Корпус обычно состоял из трех дивизий, но иногда ему придавали еще одну или две. Итак, мы можем считать, что в корпус в среднем входило четыре дивизии. В сражении на Эбро участвовало 13 франкистских дивизий. Каковы же были потери других девяти дивизий за тот же период, о котором рассказывает генерал Гарсиа Валиньо? Следует иметь в виду постоянные смены частей и то, что в боях участвовали все дивизии противника. Можно предположить, что потери этих дивизий наверняка были не ниже потерь в четырех дивизиях генерала Валиньо. Таким образом, мы получаем цифру, превышающую 64 тысячи человек. Но к данным генерала Валиньо необходимо относиться осторожно. Следует иметь в виду, что эти цифры относятся исключительно к убитым и раненым; генерал ни слова не говорит ни о количестве попавших в плен, ни о перебежчиках на сторону республиканцев. С другой стороны, генерал Валиньо говорит только о частях корпуса, непосредственно ему приданных, но не упоминает о потерях, понесенных частями поддержки — артиллерией, авиацией, танковыми частями и т. д.

Далее. Как уже говорилось, цифры, сообщенные нами, относятся к последним двум с половиной месяцам сражения, и, следовательно, к ним надо добавить потери, понесенные франкистскими дивизиями на протяжении первых пяти недель. В среднем они, несомненно, были не меньшими, чем в поздний период, так как август для франкистов был одним из наиболее тяжелых месяцев. В этот месяц тысячи франкистов нашли себе могилу на равнинах Гандесы, в окрестностях Корберы, в Пандольсе. Кроме того, есть все основания предположить, что службы и роды войск, непосредственно Подчиненные армии, также понесли соответствующие потери, как и части Итальянского корпуса, принимавшие участие в сражении. А тысячи пленных, взятых республиканцами в первые дни наступления, франкистские историки, очевидно, не рассматривают как потери. Во время сражения они придерживались в значительной степени иного мнения о боеспособности Республиканской армии и понесенных ею потерях.

«Марокканские части с трудом продвигаются вперед, ручными гранатами очищая от противника каждые 10 метров окопов, откуда его не могли вытеснить ни повторные бомбардировки с воздуха, ни массированные артиллерийские обстрелы. Силы 13-й дивизии совершенно истощены, дивизию необходимо отвести с фронта, что делается начиная с 15 октября. В боях на Эбро 13-я дивизия потеряла 223 офицера (76 процентов) и 5649 солдат (60 процентов) и еще 700 человек в боях у Файона и Ампосты» («Журнал боевых действий 13-й франкистской дивизии»).

По сообщениям карлистов из терсио «Монтсерратской божьей матери», «в сражении на Эбро были убиты: один капитан, один лейтенант, пять унтер-офицеров, 12 сержантов и 147 солдат».

Поскольку это приблизительно соответствует численному составу пехотного батальона, а цифра 166 относится только к убитым, то, следовательно, эта часть была полностью уничтожена.

10 августа франкисты начали одну из своих атак на Пандольс. 12 августа Марокканский армейский корпус сообщал: «На сегодняшний день наши официальные потери составляют: 3 командира, 17 офицеров, 290 солдат, хотя, вероятно, они превышают цифру 500». Это были потери только одной 4-й Наваррской дивизии и менее чем за два дня боев.

Я потому так подробно остановился на вопросе о количестве потерь, что на основании этих цифр делалось и делается сейчас немало выводов как военного, так и политического характера, выводов, полностью искажающих действительную картину сражения на Эбро.

Рассмотрим еще один «опорный пункт» франкистской пропаганды и пропаганды капитулянтов и предателей, стремящихся принизить значение сражения на Эбро. Я имею в виду известные упреки в «бессмысленности» сопротивления.

Есть люди, обвиняющие Негрина и коммунистов в том, что операцией на Эбро мы стремились добиться политического эффекта, а наше длительное сопротивление было ошибкой, так как мы потеряли силы, которые могли бы использовать для защиты Каталонии. Другие, наоборот, считают, что сопротивление на правом берегу должно было быть более долгим и упорным.

Наше наступление на Эбро явилось наиболее важной военной операцией Республики на всем протяжении войны. Форсирование Эбро началось в момент, когда сражение в Леванте достигло своего апогея. И главной целью операции «Эбро» было остановить наступление противника на Сагунто и Валенсию, привлечь его к Каталонскому участку и, таким образом, дать время республиканским силам в зоне Центр — Юг — а их там было вдвое больше, чем в Каталонии, — для перегруппировки и подготовки к переходу в наступление.

К сожалению, события в зоне Центр — Юг развивались не так, как предусматривалось планом высшего командования. Но это отнюдь не означает, что наступление на Эбро было излишним и несвоевременным. Благодаря этому наступлению в тот же день, 25 июля, противник вынужден был прекратить свои атаки в Леванте, а 29-го, т. е. четыре дня спустя, атаки, начатые в Эстремадуре франкистскими армиями под командованием генералов Саликета и Кейпо де Льяно.

Мы добились нашей главной цели — остановили наступление противника в Леванте, его лучшие силы, значительно превосходившие по численности республиканские, на протяжении почти четырех месяцев были прикованы к Эбро. Уже на третий день наступления нам стало ясно, что продвижение врага приостановлено и операция вступила в фазу сражения на изматывание противника. Мы вступили в эту борьбу потому, что она составляла часть наших планов, ибо речь шла, как я уже говорил, в первую очередь о том, чтобы остановить наступление франкистов в Леванте и дать время нашим войскам в зоне Центр — Юг для перегруппировки и последующего перехода к наступательным действиям. Следовательно, в военном отношении наше сопротивление на Эбро было правильным. Наступательная операция на Эбро и оборонительные бои на протяжении более трех с половиной месяцев на предмостном плацдарме позволили нам взять инициативу в свои руки и сохранять ее с момента начала операции до ее конца. Республиканское наступление на Эбро значительно улучшило политическое и военное положение Республики и могло бы явиться переломным, изменить ход войны в нашу пользу. И если этого не произошло, то не само сражение было тому причиной и не люди, которые в нем участвовали.

Франко и его «историки» намеренно искажают правду, утверждая, что исход сражения на Эбро повлиял на конечный итог войны, ускорил ее окончание. Незадолго до начала операции на Эбро Франко на одном из заседаний своего правительства объявил о скором окончании войны и изложил перед министрами ряд мер, которые намеревался осуществить после этого. Касаясь вынужденного приостановления операций в зоне Центр — Юг, с целью противостоять нашему наступлению на Эбро, генерал Бароссо заявил 23 июля 1957 года: