Троил и Крессида - Чосер Джеффри - Страница 38

Хоть верю я, любезный Диомед,

Красавицы иные будут рады

За службу удостоить вас награды.

Мне ж до любви нет дела. Мой супруг,

Кому всем сердцем я принадлежала,

Скончался. Я с тех пор любовных мук,

Клянусь Палладой, как огня бежала

И проку в них не видела нимало;

Хоть были мне известны наперед

И доблесть ваша, и высокий род.

Тем пуще я настойчивости вашей

Дивлюсь. Когда же в толк возьмете вы:

Любовь - не для меня? Я полной чашей

Испить готова горький долг вдовы,

Скорбя до самой смерти. Таковы

Намеренья мои; что будет дале -

Бог весть! однако нынче я в печали.

Теперь не до веселья мне. Притом,

Вы сами слишком заняты войною.

Вот ежели - как вы клянетесь в том -

Вам вправду захватить удастся Трою, -

Склонясь пред небывальщиной такою,

И я, быть может, натворю тотчас

Дел небывалых... Впрочем, будет с вас.

Я с вами завтра поболтать готова

И рада видеть вас в любой из дней

С одним условьем: о любви ни слова.

Прощайте же! Будь милостью моей

Одарен кто из греческих мужей -

На вас бы выбор пал, клянусь владыкой

Зевесом и Афиной дивноликой!

Я вас любить согласья не даю -

Хоть не скажу, что этому не сбыться.

Все с Божьей воле, и стезю мою

Да направляет Божия десница! -

И тут, вздохнув, потупилась вдовица

И молвила: - О мой священный град!

Ужель тебя и впрямь не пощадят?"

Однако сын Тидея с новым жаром

О милости молил ее как мог.

И что же? Потрудился он не даром:

У ней перчатку выпросил в залог

Приязни будущей, - и за порог

Он вышел, лишь когда уже стемнело,

Уверенный в благом исходе дела.

Уже Венера освещала путь

Снижавшемуся Фебу, и Селена

Коней своих стараясь подстегнуть,

У Льва стремилась вырваться из плена,

И свечки Зодиака над вселенной

Зажглись, когда под пологом шатра

Спать улеглась Крессида до утра.

И вспомнились ей речи Диомеда,

И царский род его, и дерзкий вид,

И что, возможно, греков ждет победа,

А тех - погибель; кто же защитит

Ее, совсем одну, от всех обид?..

Так зрело в ней решенье роковое

Остаться здесь и позабыть о Трое.

А Диомед с утра уж тут как тут:

Он дело так повел умно и хватко,

Спеша награду получить за труд

И в доводах не видя недостатка, -

Что прямо вам скажу (и столь же кратко):

Вдову избавил он от всех тревог

И все сомненья одолеть помог.

И вскоре, пишет автор мой, гнедого

Троилова коня, что с бою взят,

Подвел к ней Диомед; она же снова

Вручила скакуна ему, наград

Не пожалев, и даже, говорят,

Застежку золотую, дар Троила,

И свой рукав для флага подарила.

Когда же рану Приамид нанес

Ему в сраженье - то над ней вдовица

Немало пролила горючих слез

И снадобий; тут есть чему дивиться.

Уж я не знаю: быль иль небылица,

Что сердце Диомеду отдала

Крессида? Это давние дела!

Но сказано и то в повествованье,

Что совести мучительный укор,

А с ним души несносные терзанья

Покоя не давали ей с тех пор:

"О, стыд! - она стенала, - о, позор!

Неверность - имя мне! Предав Троила,

Я лучшему из лучших изменила.

Что обо мне подумают? Увы!

В преданьях я и в книгах век пребуду

Изменницей! Чуть колокол молвы

Весть разнесет - как возопят повсюду:

Подобному нет оправданья блуду!

Ни слова доброго... А строже всех

Осудят жены мной свершенный грех.

Своим паденьем, скажут, мол, Крессида

На всех на них бесчестье навлекла!

Хоть случай мой не первый - все ж обида

Нанесена, и ждет меня хула.

Что ж! сколь ни сетуй, не поправишь зла.

Теперь мой долг - остаться с Диомедом,

Пока живу: иной мне путь неведом.

Но пусть другому буду я верна,

Пусть преданности я твоей не стою -

Ты, мой Троил, – воскликнула она, –

Да будешь без меня храним Судьбою!

Муж благороднейший, навек с тобою

Господня да пребудет благодать! –

– Здесь снова принялась она рыдать.

– Ты не найдешь вражды иль неприязни

Во мне: я дружбой нашей дорожу

И о тебе, хоть под угрозой казни,

Вовек худого слова не скажу.

Коль ты свою осудишь госпожу -

Увы мне! Предо мной ты безупречен.

Но так уж сталось: наш союз не вечен".

В которые же сутки Диомед

У ней из сердца вытеснил другого?

На это в книгах указанья нет:

Я все их перечел - и хоть бы слово!

Вы ж, коль хотите, перечтите снова.

Сдается мне, ходок был недурён -

Однако же и путь не без препон.

Я, впрочем, возмущаться слишком яро

Не склонен злополучною вдовой.

И без того ее постигла кара:

На целый свет ославлена молвой,

Она сама же за проступок свой

Себя казнила; этого довольно,

Чтоб мы ее простили сердобольно.

Теперь назад вернуться нам пора

К царевичу, оставленному нами.

Вы помните, что должен был с утра

Он госпожу свою встречать в Пергаме,

Но прежде в нетерпенье дни за днями

Томился... Вот желанный близок час;

Всю ночь пред этим не сомкнул он глаз.

Когда ж лучи блистательного Феба

Румянили восточные моря

И жаворонка песнь звенела с неба -

Ни свет, как говорится, ни заря, -

Со стен Троянских юный сын царя

Высматривал Крессиду зорким взглядом,

И верный с ним Пандар топтался рядом.

Во всяком проезжавшем им тотчас

Крессида мнилась; но, к своей досаде,

Бедняги ошибались каждый раз -

И вновь томились, вдаль прилежно глядя.

И так, с надеждой стойкою во взгляде,

Вздыхал Пандар и хмурился Троил,

Пока полудня час не наступил.

Здесь принц промолвил: "Вышли мы напрасно

Встречать ее так рано, вот в чем суть.

Калхас ей не позволит, это ясно,

Не отобедав отправляться в путь:

Ему бы только время протянуть!

Уж верно, ей немало потрудиться

Пришлось, чтоб от него освободиться".

"Да мы-то что ж? - Пандар ему в ответ, -

Поедем-ка обедать, в самом деле!"

Но из дворца, закончив свой обед,

Назад вернулись оба и глядели

Все так же вдаль... Увы! Еще доселе

Им невдомек, что плохи их дела:

Фортуна их вкруг пальца обвела.

Здесь молвил принц: "Я вижу, что она

С отцом своим до сумерек и даже

До вечера пробыть принуждена.

Сойдем-ка вниз, к воротам. Эти стражи

Пораньше норовят улечься; я же

О том о сем примусь им толковать -

Чтоб только не спешили закрывать".

Но вот и вечер минул; дело к ночи.

Крессиды не видать. Ни друг, ни враг

Не едет: принц уж проглядел все очи!

Над рощей, над холмом сгустился мрак...

Вдруг он вскричал: "Какой же я дурак!

Ведь госпожа-то верно рассудила -

А я совсем отчаялся уж было.

Поверь, Пандар, она мудрей меня:

И впрямь, зачем пускаться ей в дорогу

У встречных на виду, средь бела дня?

Она права! Вот смерклось понемногу -

И самая пора теперь, ей-богу,

Моей Крессиде отправляться в путь,

Чтоб в город неприметно проскользнуть.

Теперь уже недолго... А! Взгляни же!

Вон там, за поворотом, впереди -

То не она ли едет? Ближе, ближе...

Ну да, я узнаю ее, гляди!"

- "Постой, - Пандар ответил, - погоди!

Глаза протри: повозка там простая,

С товаром для продажи иль пустая".

"Увы! я обознался, - молвил тот, -

И все-таки недолго ждать нам встречи.

Я сердцем чую (сердце не солжет!),

Что милая моя уж недалече.

Увидишь сам, то не пустые речи:

Еще мне сроду не было, поверь,

Так радостно, Пандар мой, как теперь!"

Пандар кивнул, но только лишь для вида.