Проповеди 1 - Протоиерей (Смирнов) Димитрий - Страница 19
- Предыдущая
- 19/41
- Следующая
Мы все любим справедливость; если кто-то незаслуженно нас обидит, мы сразу возмущаемся. А один святой сказал: не называй Бога справедливым; если бы Бог был справедлив, ты был бы давно в аду. Бог милостив, и поэтому мы еще живем. За все наши грехи мы должны быть оплеваны, растерзаны, поруганы, преданы, избиты и убиты – так с нами надо поступить по справедливости. А Господь дал нам изумительную возможность, абсолютно умопомрачительную (в том смысле, что мы не можем этого постичь) – те грехи, которые мы сотворили в этой жизни, Он может нам простить. Господь имеет власть их прощать, потому что Он взошел на Крест для того, чтобы взять наши грехи на Себя, и умер именно за них. Нам даром дан великий дар – святое крещение. Дар, потому что его нельзя ни заработать, ни заслужить, ни купить. Мы по своей падшей природе совершенно не готовы к принятию этого дара. Нам дана эта благодатная возможность – святое крещение; нам дана хоть малая, но вера: мы же не сомневаемся в том, что Бог есть. Чего же нам не хватает? Нам не хватает того, чтобы эту чисто умозрительную веру сделать движущей силой нашего сердца. Умозрительную веру имеет и сатана, и все бесы; имел ее и Каиафа, который отдал на распятие Христа; и многие члены синедриона – они знали, Кого распинали, и все-таки Его распяли и не ужасались, потому что Христос был им ненавистен.
На словах мы вроде неплохо относимся ко Христу, нельзя сказать, что мы Его ненавидим, но получается так, что наша жизнь является постоянным поруганием Христа, мы как бы издеваемся над Богом. Мы носим крест, ходим в храм, дом наш украшаем иконами, мы молимся, прикладываемся, дерзаем даже крест целовать в знак того, что, дескать, Господи, мы Тебя любим. Но, выйдя за порог храма, а некоторые даже в храме, тут же от Христа отрекаемся, тут же Ему ругаемся, тут же Его поносим, на деле доказывая, что слова Христовы для нас пустой звук. Пустой звук то, что Христос за нас распят; пустой звук то, чему Он учил. Господь прожил страшно тяжелую жизнь, Господь пытался научить нас истине, а мы упорно, нагло этому противодействуем, хотим откупиться какими-то лицемерными внешними жестами, то есть обманываем. Но обмануть можно кого угодно, только не Бога, потому что Он смотрит на самое сердце наше. А сердце наше жестокое, и это жестокосердие мешает нам веровать, веровать истинно, по-христиански, так, как веровали святые, то есть получается, наша вера – это вера бесовская, не настоящая.
И пусть никто из нас не обольщается тем, что он верует в бытие Божие; в этом нет никакой заслуги, потому что только купленный человек или человек, совершенно превратившийся в животное, может сказать, что никакого Бога нет. Присутствие Бога очевидно, и Воскресение Христа – научно доказанный факт. Но это никого не удивляет и никого не приводит в трепет и в ужас. Мы и так, собственно, знаем, что Христос воскрес, но все равно жизнь свою ведем не в зависимости от этого. Выходит, что, воскрес Он или не воскрес, на нас это никак не отражается, мы продолжаем жить в грехе.
Мы живем в грехе, потому что наши ум и сердце по-разному устроены: умом мы уже приняли веру, а в сердце это еще не вошло. Как же сокрушить твердыню нашего сердца?
Когда жены-мироносицы шли ко гробу, они между собой говорили: "Кто отвалит нам камень от двери гроба?" Наше сердце привалено камнем, и, чтобы увидеть Христа, надо этот камень отвалить, перевернуть. Переворот этот есть покаяние. Мы должны глубоко осознать свою падшесть, глубоко осознать свою виновность перед Богом, глубоко поскорбеть о том, что наши дела никак не соответствуют тому, чему учил Христос. Мы должны пролить об этом слезы, вперить ум наш в эту страшную трагедию: Христос жил, Христос умер, Христос проповедовал, а мы продолжаем жить в грехе.
Жить в грехе после того, как Христос ходил по земле, совершенно невозможно, для этого нужно иметь просто бесовскую наглость. Зная, что Христос есть Победитель, зная, что Христос разрушил и попрал врата адовы, бесы все-таки продолжают делать свое черное дело, вредить делу спасения людей. И мы вместо того, чтобы слушать нашего Учителя, вместо того, чтобы, познав в себе грехи, удерживаться от них, продолжаем их совершать. Бывает, что человек ослеплен каким-то грехом и не видит его в себе, не чувствует – это еще понятно. Но ведь есть такие грехи, которые для нас уже совершенно очевидны. Мы знаем: вот это мы сейчас сделаем – и это есть грех.
Например, наступает вечер, а нам не хочется молиться, нам трудно, мы устали, еще какие-то причины. И мы знаем, что если мы ляжем спать без молитвы, то потом придем на исповедь и скажем: "Батюшка, я так устала, что не помолилась, простите. А можно мне причаститься?" И батюшка скажет: "Ну, причастись". Мы причастимся, а через две недели будет то же самое. То есть человек, зная, что он совершает грех, заранее зная, что он будет в этом каяться, все-таки это делает. Как это назвать? А если он этой ночью умрет? Что он, не может даже это малое совершить?
Наше сердце в таком состоянии, что в него ничего не проникает, ни одно слово. Постояли, послушали, умилились: ах, вот как здорово, за душу прямо задевает… вышли из храма – и начинаются опять раздоры, подозрения, какие-то склоки, мелкое брюзжание. Перед нами лежит крест и на нем распятый Христос, облитый кровью, а человек приходит и начинает ныть: вот у меня то, вот она мне это… Лежит распятый Христос перед нами, а мы жалуемся, что кто-то нам что-то сказал. Что в тебя, гвоздь, что ли, забили? Не можешь потерпеть такую малость, что тебе там кто-то что-то сказал? Вообще тогда на что ты годен? И так во всем: постоянно каждым своим помыслом, жестом, каждым своим делом, каждой мыслью мы отрекаемся. Тогда зачем мы крест носим, если мы не можем понести то, что нам Господь дал? Каждая встреча с любым человеком, каждое слово, которое мы слышим, – все промыслительно. Господь ведет каждого, Господь каждому жизнь свою выстраивает, но это все как будто мимо нас.
Получается, живем мы, живем, время идет, а сердце наше не оживает. А нам ведь надо достичь того блаженного состояния, о котором Господь говорит: "Будьте совершенны, как Отец ваш Небесный". Об этом даже страшно подумать, но ведь к этому нас зовет Евангелие, именно к такому совершенству. В нас должны быть те же самые чувствования, что и во Христе Иисусе. Когда Его ко Кресту прибивали, Он говорил: "Господи, прости им, не ведают, что творят". Он молился за тех людей, которые Ему вбивали гвозди в руки и ноги. А мы? Нас чуть тронь – мы готовы тут же убить, на месте. Только немножко задень мое "я", и я сразу покажу, какой я есть на самом деле христианин. Мы постоянно ленимся помочь ближнему нашему, ленимся проявлять христианскую любовь, молиться, вообще делать что-либо духовное – и пребываем тем не менее в благодушии, как будто ничего такого не происходит, как будто мы действительно верующие. Но наша вера номинальна, она пока не настоящая, она еще из нашего ума не вошла в наше сердце.
И только постоянным усилием, постоянным подвигом, постоянным насилием над своей греховной волей и над своим нежеланием спасения можно заставить свое окаменелое сердце опять зажить, стать духовным. Когда человек внезапно умрет на операционном столе, ему делают укол в сердце; если это не помогает, делают электроразряд; когда и это не помогает, делают прямой массаж: разрезают грудную клетку, и врач рукой массирует сердце. Он как бы выполняет работу за сердце, и оно начинает немножко трепетать, а потом и биться само. Оно опять оживает, и к человеку возвращается жизнь.
Вот так и мы, будучи по природе своей порочны, злы, завистливы, блудливы, имея в себе только саможаление и никакой жалости к ближнему не испытывая, должны заставлять себя жить так, как будто мы это все имеем. Нужно волю свою, всю силу души направить на спасение. Не хочешь молиться – заставь себя молиться; не хочешь делать доброе дело – а ты заставь себя сделать это доброе дело; не хочешь читать книги духовные – заставь себя их читать. И так во всем; надо все время переламывать себя, все время совершать насилие над этой каменной коркой, которой покрыто наше сердце. Тогда постепенно оно начнет трепетать, постепенно начнет реагировать, в нем появятся человеческие свойства: жалость, смирение, кротость, любовь, милосердие. Мы научимся любить не только себя, а будем иметь сострадание к другому, будем иметь какое-то терпение, снисхождение.
- Предыдущая
- 19/41
- Следующая
