Там, где ты - Ахерн Сесилия - Страница 40

• Предыдущая
• 40/73
• Следующая

— Сэнди Шорт из Литрима в Ирландии?

Я выпустила его мягкую ладонь и сглотнула слюну. Ничего не ответила. Но, похоже, ответ и не требовался. Бобби взял меня за руку и повел внутрь.

— Я вас ждал. — Он в последний раз оглянулся, проверяя, не следит ли кто за нами, а потом втянул меня в дом и закрыл дверь.

После чего запер свое бюро.

Лисон-стрит, идущая от Сент-Стивенс-грин, оказалась красивой, хорошо сохранившейся улицей в георгианском стиле. В домах, когда-то роскошных аристократических особняках, теперь размещались главным образом разные заведения — гостиницы, офисы, — а нижние этажи были отданы под ночные клубы процветающей дублинской сети «Стрип».

Латунная табличка возле высокой черной двери сообщала, что здание именуется Скатах-хаус. Джек поднялся по семи бетонным ступенькам и увидел медную львиную голову с кольцом, зажатым в зубах. Он уже взялся за него, собираясь постучать, но справа от двери обнаружил ряд кнопок: уродливое изобретение наших дней мирно сосуществовало со стариной. Поискал клинику доктора Бартона; она находилась на третьем этаже, над пиар-агентством и под адвокатской конторой. Поднялся по лестнице и уселся ожидать в пустой приемной. Секретарь улыбнулась ему, и он едва сдержался, чтобы не выпалить: «Со мной все в порядке, я просто провожу расследование!»

Но вместо этого улыбнулся в ответ.

На столике лежали старые, трехмесячной, а то и годичной давности журналы. Он взял один из них и стал листать, чтобы скрыть смущение. В журнале рассказывалось о девушке из королевской семьи малоизвестной страны: на фотографиях она возлежала на кроватях и диванах, позировала у кухонных столов и пианино в любимых комнатах своего особняка.

Дверь в кабинет распахнулась, и Джек торопливо положил журнал на место.

Доктор Бартон оказался моложе, чем Джек себе представлял, — лет сорока пяти, может, ближе к пятидесяти. Аккуратная светло-каштановая бородка с серебристыми прядями, пронизывающие синие глаза, рост, по прикидке Джека, пять футов одиннадцать дюймов. Одет в джинсы и рыжевато-коричневый вельветовый пиджак.

— Джек Раттл? — спросил он, взглянув на Джека.

— Да. — Джек встал, и они обменялись рукопожатием.

Кабинет, тесно заставленный мебелью, производил неоднозначное впечатление. Набитые книгами полки, большой стол, стеллаж с папками, стенка со свидетельствами и сертификатами учебных заведений, на полу разномастные ковры. Имелось и кресло с кушеткой. Комната явно обладала характером. И подходила человеку, который сейчас сидел перед Джеком, заполняя на него карту.

— Итак, Джек. — Доктор Бартон закончил писать, положил ногу на ногу и сосредоточил все свое внимание на пациенте, который в это время отчаянно пытался справиться с порывом вскочить и выбежать из кабинета. — Почему вы решили прийти ко мне?

Чтобы найти Сэнди Шорт, хотел он ответить, но вместо этого пожал плечами и заерзал на кушетке. Возникло жгучее желание: пусть все кончится прямо сейчас, и можно будет уйти. Как, интересно, ему удастся что-то выяснить о Сэнди, нагромождая ложь о самом себе? Он не успел составить план действий, надеясь, что все как-то сложится, стоит ему войти в кабинет доктора Бартона. Что они там, в кино, обычно отвечают, когда эскулапы мучают их вопросами? Думай, Джек, думай.

— Я испытываю сильное давление, — произнес он чуть-чуть слишком уверенно, гордясь, что нашел ответ.

— Какое именно давление? Какое именно? А что, давление бывает разным?

— Обычное давление. — Он снова пожал плечами.

Доктор Бартон нахмурился, и Джек испугался, что неправильно ответил на вопрос.

— Это связано с работой или…

— Да, да, — обрадовался Джек, — с работой. — Она действительно… — он напрягся, — давит на меня.

— Хорошо, — кивнул доктор Бартон. — А чем вы занимаетесь?

— Я грузчик в компании Шеннон-Фойнс-Порт.

— И что привело вас в Дублин?

— Вы.

— Вы проделали весь этот путь, чтобы встретиться со мной?

— Я еще собирался повидаться с приятелем, — быстро ответил Джек.

— Что ж, хорошо, — улыбнулся доктор Бартон. — Ну, так что там с работой, которая так сильно давит на вас? Расскажите.

— Ну, время… — Джек придал своему лицу недовольное выражение, и у него получилось убедительно, как ему показалось. — Оно тянется так долго. — Тут он замолчал, сцепил руки на коленях, кивнул и оглядел комнату.

— Сколько часов в неделю вы работаете?

— Сорок, — ответил Джек, не задумываясь.

— Сорок часов — это не больше стандартной рабочей недели, Джек. Почему вам кажется, будто вы не в состоянии с этим справиться?

Джек покраснел.

— Ничего страшного в этом нет, Джек. Может, нам удастся добраться до глубинных причин, из-за которых работа вас угнетает. Если это действительно работа…

Доктор Бартон продолжал говорить, а Джек вертел головой в поисках следов Сэнди, как будто она, до того как исчезнуть, могла оставить на стене свое имя. В какой-то момент он осознал, что доктор Бартон молча смотрит на него.

— Да, полагаю, именно так, — произнес Джек, кивнув, и уставился на свои руки в надежде, что среагировал, как надо.

— А как ее зовут?

— Кого?

— Вашу подругу, ту, что с вами живет и с которой у вас проблемы.

— А-а-а, Глория, — произнес Джек и сразу вспомнил, как они вчера встретились дома и как она обрадовалась, что он сегодня пойдет сюда и раскроет доктору душу.

А он его даже не слушал. И чем дольше находился в кабинете, тем сильнее злился.

— Вы говорили ей, что чувствуете стресс?

— Нет, — рассмеялся Джек, — я не рассказываю Глории о таких вещах.

— Почему?

— Потому что у нее на все есть ответ, и она всегда готова все уладить.

— Вас это не устраивает?

— Нет. — Он покачал головой. — Мне не нужно, чтобы за меня кто-то что-то улаживал.

— А что нужно улаживать?

Джек пожал плечами, не желая углубляться в эту тему.

Доктор Бартон надолго замолчал, и Джеку действительно показалось, что на него что-то давит.

— Улаживать нужно то, что происходит вокруг нас, — ответил он в конце концов.

Доктор Бартон все так же молчал.

— Вот… — Он снова напрягся. — Вот я и пытаюсь это сделать.

— Вы пытаетесь уладить то, что происходит вокруг вас, — повторил доктор Бартон.

— Я так и сказал.

— А Глории это не нравится.

И за это доктору Бартону платят бешеные деньги, с недоумением подумал Джек.

— Нет. — Он покачал головой. — Она считает, что я просто должен делать свое дело и выбросить все остальное из головы.

Он вовсе не собирался рассказывать всего, вроде бы пока беседа протекала вполне невинно. Во всяком случае, Джек еще ничего не выболтал.

— Что же именно вы должны выбросить из головы?

— Донала, — медленно выговорил Джек, не зная, стоит ли продолжать.

Может, если он все объяснит, доктор Бартон согласится с ним и он получит хотя бы одного союзника.

— И все остальные родственники тоже. Они хотят забыть его, отпустить, избавиться от него. А я так не считаю, понимаете? Он — мой брат. Глория смотрит на меня как на психа, когда я пытаюсь ей объяснить.

— Ваш брат Донал умер?

— Нет, конечно, — ответил Джек, поразившийся нелепости вопроса. — Но все вокруг ведут себя так, будто он действительно умер. А он всего лишь пропал без вести. Всего лишь, — горько усмехнулся Джек, устало потирая лицо. — Временами мне кажется, было бы проще, знай я, что он действительно умер.

Потом наступила тишина, и Джек почувствовал, что ее нужно чем-то заполнить. И он начал рассказ, подкрепляя каждый его пункт ударом кулака по ладони.

— Он исчез в прошлом году, в ночь своего двадцатичетырехлетия. — Бам! — Он взял деньги в банкомате на О'Коннел-стрит в 3.08 утра в пятницу. — Бам! — В 3.30 его видели на набережной Артура. — Бам! — А потом его уже больше никто не видел. Как же можно с этим смириться? — спросил он. — Как можно продолжать жить, если твой брат находится неизвестно где и ты понятия не имеешь, может, ему плохо и он нуждается в твоей помощи? Ну как же, черт возьми, можно согласиться с тем, что все постепенно приходит в норму? — Он по-настоящему разозлился. — И почему они ждут, что меня будет волновать работа — сорок часов знай себе загружай корабли? Сорок часов таскай какие-то ящики, в которых лежит неизвестно что и которые поплывут куда-то, где я никогда не бывал и никогда не буду. Почему эта работа важнее поисков брата? Как можно перестать без конца оглядываться, если в тебе постоянно живет надежда, что вот сейчас ты его где-нибудь заметишь? Почему, куда бы я ни пошел и кого бы ни спросил, всегда слышу один и тот же ответ?

• Предыдущая
• 40/73
• Следующая