Выбери любимый жанр

Подруга мента - Смирнова Алена - Страница 8


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

8

— Вера Павловна, — тихонько окликнул ее из-за двери бестолково использованный природой баритон.

Я смежила веки и протестировала себя доступным образом: «Ответь, Полина, кто из писателей пронумеровал сны Веры Павловны?» Бесполезно. Моя память, будто зыбучие пески, затягивала меня в себя, а не вздымала над поверхностью сомнений.

Женщина вышла на зов. «Вспоминай, вспоминай хоть что-нибудь», — упрашивала я какую-то другую Полину. Какую? Я одна Полина. Нет, нас две. Первая — это я, расслабленная и равнодушная. А вторая — это… тоже я, но собранная и возмущенная. Куда она запропастилась, неверная моя половинка? Стоп. Ее надо искать. Еще кого надо искать? Борю Юрьева. Он мне друг или недруг? Он вообще кто? И почему он от меня тоже спрятался? Потому что с моего джемпера отстирывали его кровь. Она засохла, въелась, смешалась с грязью, пришлось воспользоваться отбеливателем, а он сожрал краску с ткани. Надо было использовать этот, тетин Асин… Черт, Полина, реклама в котелке будто прописана, а все остальное будто угол там снимает… Опять стоп. Чихать мне на джемпер. Нет, не чихать, тетя Ася все обязуется вернуть в носку, то есть, провались носка, Измайлову джемпер нравится. А Измайлов знает, кто виноват или что делать? Чернышевский. Он не полковник, он литератор. Полковник — Измайлов. О-о-о!

К моменту возвращения Веры Павловны с переговоров я отыскала вторую Полину, которая была уже не собранной и возмущенной, а остервеневшей до предела. Лиза, чокнувшийся супруг, гады в зеленой иномарке, лейтенант Юрьев, неведомо, живой или мертвый, и сердобольный мужик правильно расположились под тентом здравого смысла, который мне удалось в себе натянуть. Последний персонаж занимал меня безраздельно. Это его владения? Куда он меня завез? И что было растворено в кофе? Стрессы не идут на пользу психике. Некоторые спасаются от них потерей сознания. Но я женщина тренированная. У меня все существование — сплошной шок, стресс и потрясение. Я скорее изображу летаргию, если покажется, что в судьбе наступил штиль. И я стою на том, что владею собственной памятью, а не она мною. Забарахлить по собственному почину память не могла. Враг она себе, что ли? А этот спаситель? Такой с виду мужичонка непрезентабельный и не подарочный-то, и не тусовочный, но играет в фармацевта, в аптекаря.

Вера Павловна вдруг ловко раскатала сверток своей сущности.

— Я и за девочкой приглядывай, и ужин готовь, и на части разорвись, — забурчала она.

И до меня дошло: она экономка, домоправительница у холостяка, как ни назови, принцип ясен. Вменить в обязанности перечисленное ею можно кому угодно, хоть любовнице. Но заворчать вслух минут через десять после хозяйского инструктажа, оставшись в одиночестве, способна лишь наемная работница. Говори, родимая, говори, ваша сестра любит и умеет с собой потрепаться.

— Вот спущусь к плите, а эта пьянь пусть дрыхнет. Соплюха. Помой ее, постирай с нее, одень, уложи… Моей бы дочке так шикануть и кутнуть когда… И ведь проспится, зараза, и вылезет госпожой опять шампанское лакать… Гадина.

И Вера Павловна в сердцах кинула меня без присмотра. Соплюха, зараза и гадина, сиречь я, похвалила себя за предусмотрительность. Чуть не открыла этой «нянюшке», что уже очухалась. Так, злиться на нее некогда, надо быстренько обработать информацию. Дом как минимум двухэтажный, коли к плите надобно спускаться. Уже вечер, потому что Вере Павловне заказан ужин. Кофеек действительно был с секретом, раз меня ничтоже сумнящеся приняли не за сбитую машиной ворону, а за пьяную шалаву. Гигиенические процедуры мне проводила эта носительница вируса классовой ненависти, следовательно, об изнасиловании речи нет. Тогда какого рожна нужно от меня здешнему обитателю?

Я понимала, что, слегка побунтовав, то бишь спокойно заложив овощи в кастрюлю, Вера Павловна вернется и продолжит добросовестно «разрываться», поэтому осторожно слезла с кровати. Слава Богу, век бы себя так чувствовать. На цыпочках прокралась к двери, приоткрыла, выглянула в широкий светлый коридор… Я подозревала это с самого начала, еще изучая «свою» комнату. Коттедж был построен по близко знакомому проекту. У трех четвертей приятелей мужа такие же. И выбор нынче есть, и возможности, а они, миллионеры дремучие, все друг у друга слизывают. У жен ни ума, ни вкуса, у самих ни культуры, ни времени, вот и дурят их бездарные архитекторы и дизайнеры, как хотят. Не удивлюсь, если у этого мужика и мебель «самая модная». И правда, удивляться не пришлось. Я уже собиралась прекратить вылазку, когда шальная идея поискать телефон подогнала меня к кабинету. Нет, оказывается, роль личности в домашней истории все-таки велика. Кабинет был библиотекой. Но будь я неладна, если библиотека не кабинет. Дурному пожеланию не суждено было сбыться. Забитая офисной и мягкой мебелью комната являла собой отпадную смесь конторы и будуара. Отпадную в смысле, что никак не выберешь, куда падать в обморок — на легкомысленный хлипкий розовый диванчик у стены или во вращающееся черное кресло у стола. Хищным взглядом я выхватила из нагромождения ламп, ваз и безделушек телефонный аппарат. Городской! Городской, какая удача! Значит, меня уволокли не на край света.

Измайлова не было ни дома, ни на работе. Я набрала 02. Начала распространяться про похищение и взывать о спасении Юрьева, но услышала:

— Если не обкурилась, приходи и пиши заявление.

Везение сделало ручкой. Это не смертельно, но оно имеет привычку прихватывать с собой в забег на сторону веру. В Бога, людей, себя. А без веры трудно удержаться от самоубийства. Но надо. Не для того я наткнулась на телефон, чтобы вешаться на шнуре. Уже неверным пальцем я набила по кнопкам номер мужа. Со мной был расположен побеседовать автоответчик. Вот ему, бездушному, все и выложу. И голосом усталого экскурсовода по собственной неудавшейся судьбе, к тому же каким-то скрежущим, я зачастила:

— Это Полина. Спаси меня, пожалуйста, у меня неприятности. Я понятия не имею, где нахожусь, за что и почему. Одно точно, у этого типа такой же коттедж, как у большинства твоих знакомых, и городской телефон. Правда, в пригороде куча мест, куда его «дотянули» за деньги, но добавить мне нечего.

Я рванула вверх по лестнице, залегла на отведенное мне место и, словно в ожидании укола, напряглась. Такой же напряженной была ситуация с чудесами в мире. Мне снова предстояло рассчитывать лишь на себя.

Вера Павловна не вошла — ввалилась, хлопнув дверью. Ей надоело меня пасти. Наверное, разумнее было бы потянуть резину, но мне надоело притворяться. Итак, наши потребности совпали: пора было отдать дань коллективизму и оказаться с Верой Павловной тет-а-тет и визави. Я не стала ничего у нее спрашивать. Просто поднялась и заявила:

— Мне скучно.

— Пойдемте в столовую, — предложила она вариант развеяться.

Будто бы я могла попроситься на прогулку.

В столовой за сумбурно сервированным столом восседал хозяин, тот самый мужик из «девятки». Кисточкой он рисовал на своей остроносой и тонкогубой физиономии радушие с добродушием, не иначе. Вскочил, ножонкой шаркнул и запричитал:

— Как вы? Вам получше? Вы еще бледны, бедная девочка. Простите, дамской одежды в доме нет, но то, что на вас, абсолютно новое, из упаковки.

— У вас тут все, похоже, из упаковки, — презрела любезность я.

— Да, да, недавно отстроился. Вы недоумеваете, почему очутились здесь? В машине вам стало дурно, вы не уточнили, куда конкретно в городе вас доставить, поэтому я взял на себя смелость навязать свое гостеприимство. И все-таки, вы здоровы?

— Я ваши «Жигули» не слишком перепачкала?

— «Жигули»? — Он чуть не грохнулся со стула. — Мое последнее приобретение похоже на «Жигули»?

— Ну, может, они на него. Я слабо разбираюсь в автомобилях.

Мужик принялся распинаться по поводу транспорта. Даже для сексуального маньяка в межпреступный сезон он был слишком многословен. Даже для врача общего профиля слишком храбр. Неизвестно что пережившую, вырубившуюся женщину в больницу надлежит везти, причем ближайшую. Но в моих ли интересах хамить?

8
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело