Искушай меня снова - Смит Барбара Доусон - Страница 24

• Предыдущая
• 24/52
• Следующая

Он приподнял бровь.

– Тогда вы скажите свое мнение относительно того, что я только что вам сказал.

Кейт растерянно перевела взгляд на рисунок, который лежал у него на коленях. Племя туземцев было изображено всего несколькими росчерками пера. Какие-то немыслимые тюрбаны, браслеты и шкуры животных.

– Это... захватывающе.

– Я только что сказал вам, что этот рисунок очень важен для нашей книги.

Она нахмурилась:

– Вы, кажется, забыли, что я не дала согласия на сотрудничество.

– Тогда вам неинтересно смотреть другие рисунки.

Он собрался было закрыть альбомы, но она остановила его. И, преодолев гордость, попросила:

– Не могли бы вы объяснять еще раз? Я, должно быть, задумалась.

Он понимающе улыбнулся:

– Это племя Абиссинии, которое привело нас к потерянному городу. Без их помощи мы с Генри никогда не нашли бы развалины. Они считают это место домом духов.

С вновь вспыхнувшим интересом Кейт подвинула альбом к себе на колени и рассматривала этюд, думая о жизни этих благородных дикарей.

– Почему они отвели вас туда?

– Я уговорил их. Сказал, что умею заговаривать духов, что властен над ними.

Она вздохнула:

– Конечно. Вы просто змий-искуситель.

– Совершенно верно. В Итоне я стал просто пыткой для своего учителя. – Облокотившись на колено, он подарил ей очаровательную улыбку. – Подумайте об этом, Кейт.

С моими художественными способностями и вашим умением писать мы сможем создать книгу, о которой будет говорить вся Англия.

– Откуда вы знаете, что у меня есть писательский дар?

– Генри любил читать ваши письма у костра. Описания ваших соседей потрясающе красочны. Сплетница Уизли, помпезный священник, глупая миссис Вустер.

Кейт онемела. Ей в голову не приходило, что ее письма отцу читал еще кто-то. Это было неприятно. Она хотела облегчить ему путешествие, скрасить его рассказами о соседях, надеясь в глубине души, что это заставит его поскорее вернуться домой.

Однако Кейт, ничем не выдав своих эмоций, спросила:

– Почему вы так хотите издать эту книгу?

По выражению его глаз она поняла, что задела его за живое. Он, как ни в чем не бывало, ответил:

– Слава, конечно же. Хочу увидеть свое имя записанным в скрижали истории. Тогда все женщины будут вешаться мне на шею.

Впрочем, женщины и так вешались ему на шею. Стоило ему только улыбнуться.

– Сомневаюсь, что у вас хватит терпения высидеть на одном месте до окончания проекта.

– Вы правы, я не люблю, когда моя свобода ограничена. Но я останусь здесь, пока мы не закончим нашу книгу.

Вот опять: нашу книгу. Обнажив зубы, она с трудом сдерживала раздражение за улыбкой. Она хотела сделать книгу, которую папа мечтал написать, но так и не сделал этого. Это будет труд любви, ее последний шанс извиниться за то, что так и не попрощалась с ним тогда.

Никто не должен вмешиваться, и меньше всего Гэбриел Кеньон.

Его теплая сильная рука опустилась на ее ладонь.

– Я восхищался вашим отцом, Кейт. Его работа стоит того, чтобы о ней узнал мир.

Она освободила руку.

– У меня нет желания говорить об отце с вами.

– А у меня есть. Генри обожал вас и Мег. Вы очень много для него значили.

«Не так много, как вы».

– Вы пытаетесь манипулировать мной.

– Я пытаюсь помочь вам. Вы хотите написать эту книгу в память об отце, не так ли?

Взгляд его голубых глаз проникает в самую душу. Кейт чувствовала себя раздавленной, побежденной, униженной – он видел ее насквозь. Она положила руки на колени.

– Не будем обсуждать мои мотивы.

– И мои тоже. – Он указал на альбомы: – У каждого из этих рисунков своя история. Все, что здесь изображено, ваш отец видел собственными глазами. Нравится вам это или нет, без меня вам не обойтись.

Пожалуй, он прав. И все же она не могла смириться с этой мыслью. Не могла сотрудничать с человеком, который увез отца из семьи.

– Я справлюсь сама, использую дневники отца.

– Я не все вам сказал, – мягко заметил Гэбриел. – Генри не только назначил меня вашим покровителем, но еще и управляющим его поместьем.

– У отца не было поместья. Он был профессором университета. Мы арендовали дом.

– Тем не менее он оставил всю свою собственность под мою ответственность. Включая вас... и все его бумаги.

– Нет! – воскликнула она. – Нет!

– Да. Эти дневники мои, – холодно проговорил Гэбриел. – Так что вы либо примете меня в качестве соавтора, либо вообще не напишете книгу. Выбор за вами.

Ярость охватила Кейт. Мало того, что он разрушил их семью, так теперь еще хочет лишить ее возможности искупить вину перед отцом за то, что не простилась с ним.

Она набросилась бы на него с кулаками, если бы здесь не было Роузбадов.

Кейт захлопнула альбом.

– Напрасно надеетесь, что я отдам вам дневники отца. Вы сможете их отнять только силой.

Его взгляд стал острым, почти жестким.

– Я сделаю все, что нужно, Кейт. Обещаю. Она вернула ему альбом и поднялась.

– Тогда берегитесь, милорд. Я не собираюсь сдаваться.

Два вечера спустя в Стоукфорд-Эбби приехали цыгане. И из их лагеря доносилась веселая музыка. Пробиваясь сквозь облака, полная луна посылала на землю свой холодный свет.

Держась в тени кустарника, Кейт пробиралась к конюшням. Вдали горели костры. Вокруг костров сидели люди и, хлопая в такт музыке, смотрели на плясавших. Среди них были Роузбады, Майкл с Вивьен, Мег с Джаббаром.

И Гэбриел. Кейт об этом знала, хоть и не могла его разглядеть в темноте.

«Вам придется либо взять меня в соавторы, либо вы вообще не напишете книгу. Выбор за вами».

Воспоминание об этом ультиматуме разжигало в душе Кейт ярость. Он считал ее своей собственностью и соответствующим образом относился к ней. Но она не собиралась ему подчиняться. И потому решила не упускать свой шанс, который представился ей, когда приехали цыгане.

Увлеченный беседой с цыганами, Гэбриел в то же время следил за ней и заметил, что после праздника она ускользнула. Кейт поспешила к себе в спальню, чтобы переодеться в мужскую льняную рубашку и бриджи, которые она стащила днем в прачечной.

Три дня, которые Гэбриел обещал бабушке провести дома, прошли, и Кейт знала, что рана на голове не задержит его надолго. Утром Майкл и Вивьен вместе с детьми уедут на месяц с цыганами, и Гэбриел, воспользовавшись этим, может отправиться в Корнуолл.

Стоя в тени старого дуба возле конюшен, Кейт нацепила рабочую кепи, спрятав под нее волосы. Рубашка была ей велика, рукава болтались. Бриджи оказались слишком короткими, стягивали живот и бедра. Главное, чтобы в ней не распознали женщину, путешествовать одной ночью опасно.

Из конюшни донеслось слабое ржание. Слава Богу, во дворе никого нет. Садовники устроили свою вечеринку на лугу неподалеку от палаток цыган. Так что она сможет взять лошадь незамеченной.

Она на цыпочках пробралась к дверям. До побережья можно добраться за день. Чуть раньше она прокралась в библиотеку, изучила карту Англии и теперь приблизительно знала местонахождение поместья Чарлза Дэмсона. Добравшись до графства, спросит дорогу и легко найдет его дом.

В мешке у нее было женское платье. Она переоденется в лесу, нанесет визит сэру Чарлзу и найдет статуэтку. Если повезет, ее хватятся не раньше чем в полдень.

Когда Гэбриел поймет, что она исчезла, будет уже поздно.

Подойдя к конюшне, она подняла фонарь и вошла внутрь. На мгновение остановилась, чтобы дать глазам привыкнуть к полутьме. Сердце бешено заколотилось, когда мутный свет появился в глубине помещения.

Кейт застыла, прислушиваясь. Но тишину нарушало лишь тихое пофыркивание и шорох копыт. Через минуту она успокоилась. Грумы спали где-то в глубине помещения. Фонарь, видимо, оставили зажженным, чтобы не напороться на стойла в темноте.

Она тихонько пробралась к стойлам. То здесь, то там лошади высовывали головы, чтобы посмотреть на нее. В конце ряда она повернула за угол. Серая кобыла в темноте казалась черной. С ласковым фырканьем она обнюхала руку Кейт.

• Предыдущая
• 24/52
• Следующая