Искушай меня снова - Смит Барбара Доусон - Страница 28

• Предыдущая
• 28/52
• Следующая

Уж не ревновала ли она отца к Гэбриелу?

Она вглядывалась в рисунки. Джунгли, пустыня, горы. Древние хижины, крытые соломой. Караван верблюдов. Густые леса с диковинными птицами и веселыми обезьянками. Арабы в экзотических одеяниях во время молитвы. Худая темнокожая женщина с необъятной корзиной на голове. Полуголый туземец, который гонит коров на водопад. На нескольких рисунках – Генри Талисфорд. Вот он держит древнюю вазу, его лицо выражает радость. Она нашла эту вазу в ящике, который прислал отец. Взяв рисунок, подошла к Гэбриелу:

– Где это было?

– В потерянном городе. За короткое время Генри успел выкопать несколько реликвий.

– А вы нашли золотую статуэтку.

– Мне повезло.

– Несправедливо, – жестко сказала Кейт. – Из-за этой статуэтки отец погиб.

Повернувшись, Гэбриел подошел к окну.

– Да будет вам известно, что мы планировали вернуться на развалины позднее. Тщательные раскопки могли занять годы.

Кейт свернула рисунок.

– Я так не хотела, чтобы папа уезжал, – выпалила Кейт. – Неужели вы сами не могли привезти статуэтку?

«И умереть вместо него». Эти слова повисли в воздухе, заставив ее испытать стыд. Нельзя никому желать смерти, даже Гэбриелу.

– Генри не хотел оставаться в Африке. Уговорить его было невозможно. – Гэбриел замолчал, потом грустно добавил: – Он надеялся вернуться туда с вами и Мег.

Рисунок выпал из похолодевших пальцев Кейт. Она шагнула к Гэбриелу.

– Он так сказал?

– Он скучал по своим дочерям. Надеялся, что вам будет интересно помогать ему в работе. – Гэбриел слегка улыбнулся. – Я всячески его отговаривал. Старался убедить, что вы взбалмошная девчонка.

Кейт насупилась. А что еще Гэбриел мог думать о ней, после спектакля, который она устроила ему той ночью. Забралась к нему в постель, набросилась на него как ненормальная. Потом, конечно, она в этом раскаялась.

Она смотрела на Гэбриела широко открытыми глазами.

– Вы все еще считаете меня капризной маленькой девочкой?

– Маленькой? Нет. Капризной? Лучше я промолчу.

Кейт не рассердилась. Наоборот, ей стало смешно.

Она подошла к карте Африки, висевшей на стене. Иголочки с флажками обозначали траекторию их передвижений с юго-запада Египта в восточную часть континента и обратно. Гэбриел сказал, что отец хотел взять ее и Мэг с собой. От этой мысли душевная боль немного утихла. Она была бы счастлива отправиться вместе с отцом в экспедицию.

– Где этот затерянный город? – спросила Кейт. Гэбриел указал на дорогу к юго-востоку от Хартума:

– Здесь. В горах Абиссинии.

– Что там?

– Дикая природа, ураганные ветры. Местность почти безлюдная, если не считать одного-двух диких племен. Пришлось везти провизию на мулах. Во время засухи нам даже воду привозили.

– Папа об этом не писал. Гэбриел полистал дневник.

– Нет, не писал. Генри мало волновали неудобства. – Он внимательно посмотрел на нее. – Это наблюдение, я не критикую.

Вместо того чтобы прийти в ярость, Кейт вдруг почувствовала жгучий интерес к путешествиям. Интерес к нему. Она прислонилась к стене.

– Почему вы хотите написать книгу о моем отце, вместо того чтобы проводить время в развлечениях, как другие аристократы?

– Так, времяпрепровождение. – Отвернувшись, он пошел к рисунку, прикрепленному на стене, опустил перо в чернильницу и добавил немного тени к зверю с неестественно длинной шеей.

– Сомневаюсь, что вы просто хотите убить время. – Она последовала за ним. – Иначе снова отправились бы в путешествие.

– Я вам уже говорил, что восхищался преданностью Генри своей работе. Я не хочу, чтобы это забылось. А вы разве этого не хотите?

– Конечно, хочу. – Она подумала, что несправедлива к Гэбриелу, предвзято относится к нему. Подошла, взяла рисунок с изображением большого зверя, наблюдавшего из зарослей за стадом антилоп.

– Это кто?

Он взглянул:

– Леопард.

Глаза зверя и напряженная поза были такими естественными, что Кейт вздрогнула. Казалось, он вот-вот бросится на антилоп.

– У вас всегда был такой удивительный талант?

Гэбриел рассмеялся:

– Удивительный? Рисование создавало мне одни проблемы.

– Но ваши родители, наверное, гордились вами?

– Мама хотела, чтобы я стал священником.

– Вы, священником? – рассмеялась Кейт.

– Смешно, не правда ли? Мама заставляла меня часами стоять на коленях в церкви каждый день, замаливая грехи. – Он горько усмехнулся. – Я, естественно, взбунтовался. Сбежал из дома, когда мне исполнилось восемнадцать.

– И что вы делали?

– Путешествовал. Рисовал. Соблазнял женщин.

– А ваши братья? Какое будущее прочили им родители?

– Джошуа – военную карьеру. Это его вполне устраивало. Сейчас он капитан кавалерии. Майклу – титул и землю. Это все, что ему было нужно.

Гэбриел отвернулся и снова стал раскладывать рисунки. Она присела на край стола.

– Должно быть, непросто расти в тени двух старших братьев, – заметила Кейт. – Особенно если учесть, что они выполнили волю родителей, а вы – нет.

Он вскинул голову.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я думаю, вы завидовали братьям... немного. Они пользовались поддержкой родителей.

– Не важно. Это было давно.

– Да, но... – Кейт мучительно подбирала слова. – Возможно, написав эту книгу, вы надеетесь доказать, что вы настоящий художник, а не бунтарь неудачник.

На его скулах заиграли желваки. Он схватил дневник.

– Вы слишком много фантазируете. У меня нет времени болтать с вами. Уходите.

Кейт не сдвинулась с места. Она хорошо понимала Гэбриела. Как и она, он мечтал о признании, но, не получив его, сбежал из дома.

– Что, если я соглашусь написать текст?

Он с подозрением посмотрел на нее:

– Почему вдруг вы изменили свое решение?

«Потому что я нужна вам».

– Нет смысла мешать друг другу в работе. Эта книга должна вызвать не только интерес, но и восхищение. Я не справлюсь без вас, Гэбриел.

Наступила тишина. Пыль кружилась в лучах заходящего солнца, которые пробивались сквозь темные стекла. Положив книгу, Гэбриел протянул руку:

– Тогда мир.

Ее пульс забился быстрее. Когда они закончат опасное дело с сэром Чарлзом и вернутся сюда, она будет работать бок о бок с Гэбриелом. На проект уйдут долгие месяцы. Это будет так сладко! И так мучительно.

Только вряд ли они когда-нибудь будут по-настоящему доверять друг другу.

Кейт подошла к нему, протянула руку:

– Мир.

Он задержал ее руку. Дьявольский огонь вспыхнул в его голубых глазах.

– До тех пор, пока вы будете помнить, кто здесь хозяин.

– Конечно, – не стала она возражать.

Когда Гейб подъехал к холму, за которым виднелся дремавший в колыбели родных лесов Фэрфилд-Парк, у него возникло ощущение, будто он вернулся домой. Расположенный среди рододендронов огромный замок в стиле Тюдоров с бесчисленным количеством окон и рифленой крышей был построен из серого гранита. Стены были увиты плющом, заходящее солнце высвечивало позолоченные рамы. В саду разгуливали белые голуби, жившие в большой голубятне.

Здесь ничего не изменилось, хотя он не был в этих местах свыше четырех лет. Даже больше. С тех пор как поместье перешло к нему, когда ему исполнилось восемнадцать. Он то слонялся по Лондону, то путешествовал. И сейчас он пожалел, что редко бывал здесь. Он вспомнил, как проводил здесь летние праздники с бабушкой и дедушкой, которые обожали его. В Фэрфилд-Парке он спрятался от пьяного отца и фанатически религиозной матери.

Когда он спешился, из конюшни вышел сутулый старик. Увидев Гейба, расплылся в беззубой улыбке и поспешил к нему.

– Добро пожаловать домой, милорд, – воскликнул он тоненьким дребезжащим голосом. – Вы не приезжали сюда целую вечность.

– Том Викет! – воскликнул Гейб, похлопывая старика по плечу. – Я думал, вы уже в отставке.

• Предыдущая
• 28/52
• Следующая