Комната ужасов. Дилогия - Грей Майкл - Страница 26

В витрине красовалось дамское белье и куча «приспособлений». Большинство из них он узнал по разговорам на школьном дворе. Хотя кое–какие штуки из ярко–розового пластика озадачили его. За стеклом белел листок бумаги, где от руки было написано «Только для совершеннолетних». Джейми всмотрелся в свое отражение в витрине. На сколько он выглядит? Ну, пожалуй, на восемнадцать. Лицо зрелого человека, по крайней мере, оно повзрослело за последнее время.

Внутри все выглядело не так уж шикарно: пыль на витринных полках вполне гармонировала с пористой кожей толстяка за кассой. Множество книг и журналов, как в табачном ларьке, но названия и картинки на обложках. Джейми отвел взгляд. Он бы посмотрел их, но не здесь, когда этот толстяк так пристально его разглядывает. Юноша смутился, здесь самые тайные и «грязные» его фантазии, как колбаса для продавца в мясной лавке.

Джейми подошел к витрине с обувью: каблуки на туфлях были невероятно высокими, тонюсенькими, а сами туфли такие большие! Почему? Потом юноша понял и отвернулся. Он–то ожидал чего? Что это храм любви? Все святое здесь осквернено. Джейми уже собрался уходить, но наткнулся на повешенную перед входной дверью доску с ячейками. Вроде тех, что у них в подвале, для молотков и зубил. Только тут были не молотки.

— Я возьму пять этих и десять тех, — сказал Джейми толстяку с опухшими веками. Тот взглянул на парня из–под полуприкрытых век удивленно–уважительно.

Джейми положил хозяйственную сумку в багажник и прошелся по магазинам: купил гостинцев Харвест, для следующей вечеринки.

Потом решил поесть, зашел в «Стикс», взял пиццу на палочке по–французски и графин сангрии. У Боба это получалось вкуснее. Обслуживала его пожилая дама, по виду хозяйка. Под платьем у нее не было лифчика, и она прилагала все усилия, чтобы это не прошло незамеченным, для Джейми в первую очередь. Он это почувствовал. Что–то в нем шевельнулось, но быстро прошло. Он знал почему: Оно давно не кормлено.

Маленькая девочка ждала его на заднем сиденье. В розовом залоснившемся платьице. «Сатин», — подумал Джейми. Он завел машину, и они поехали кататься. Джейми повел машину вниз к тому месту, где Ривер изгибалась, затем поднялся на Ридж и вернулся обратно. Стоянка у Пассажа была наполовину заставлена семейными «седанами».

Семейки. Семейки и парочки. Он припомнил, что на Депью, кварталом выше Ривер, видел театр. Ошибся, как выяснилось. Это были его останки. На белом фасаде виднелись шрамы от литер «Плаца». Потом в нем обосновался бинго–клуб, а сейчас здание обнесено забором. Депью вывела Джейми к улице, название которой невозможно было прочесть. С нее он попал к «Пластик Корпорэйшн», а там — в тупик. Объехал по кольцевому проезду здание компании, миновал большой тюремный квартал, саму тюрьму с причудливыми смотровыми башенками и вернулся на Депью. Проехал мимо той парикмахерской. Дорога сузилась, светофоров здесь не было. Юноша подъехал к тротуару и надавил на прикуриватель. Зачем он это делает? Ведь он не курит. Прикуриватель щелкнул, и Джейми вытащил тлеющий оранжевый диск из гнезда. Правая рука предательски приближала горячий блик к глазу. Веко уже чувствовало жар, ресницы скручивались. Все, что Джейми мог видеть сквозь потекшие слезы, — горящее пятно. Потом ему было разрешено вернуть прикуриватель на места Оранжевые вспышки стали зелеными и продолжали прыгать перед глазами, даже когда он закрыл их.

Джейми обернулся и увидел обнаженную Харвест, вытянувшуюся на заднем сиденье Стеклянные зубы–иголки прорвали Ее губы подобно шипам, проросшим сквозь нежные лепестки розы. Крови не было. Она вяло приоткрыла рот. Прежде чем Оно смогло проронить слово, Джейми выпалил:

— Я найду. Честное слово, я найду тебе то, что ты хочешь.

Он вжался в сиденье и резко рванул с места.

Красный. Красный свет! Он притормозил в тени перестроенного склада. Бок о бок с ним пристроился «Мустанг». Красно–белый, окна опущены. Радио орет, грозится перебудить весь город, провопить на весь мир свое к нему презрение. На водителе военная куртка с отрезанными рукавами, мощный бицепс украшает татуировка. Рот возмутителя спокойствия перекошен, железный подбородок розовеет, подсвеченный стоп–сигналом.

Джейми перегнулся и опустил боковое стекло. Острый подбородок повернулся в его сторону. Джейми жестом показал — «слишком громко». Непристойный жест был ему ответом. Джейми взглянул искоса и набрал слюны. Откинув голову, он плюнул. Плевок повис на краешке стекла «Мустанга». Длинные руки судорожно пытались достать Джейми, но он дал задний ход и, навалясь на руль, рванул обратно на стоянку. Он влетел туда, а «Мустанг» пронесся мимо пустой будки у открытых ворот. Машина Джейми ткнулась в край тротуара и плавно развернулась посреди дороги. Зажегся красный. Джейми дал по тормозам. Взвизгнув, машина понеслась в южный конец Ривер. На Депью Джейми выкрутил руль, притормозил. Его развернуло. Прибавив газу, он с ускорением вышел из заноса. «Мустанг» срезал угол. Он был в полутора метрах от Джейми. Джейми обогнул следующий квартал, чуть не царапнув крыло патрульной машины. Голубая форма дернулась и снова утонула в сиденье. «Мустанг» был уже в метре от Джейми. Назад на Ривер. На юг и вверх по дороге. Голова Джейми дернулась. Глухой удар пришелся в бампер. Потом еще один. И так на каждом углу. Огни «Мустанга» слепили здоровый глаз каждый раз, стоило ему чуть отстать.

И тут он увидел, как на него мчится огромный грузовик. С трудом избежав столкновения, Джейми вывел машину на обочину и заметил, что его соперник тоже благополучно увернулся. Юный Халифакс всхлипнул от облегчения. Убедившись, что преследователь не отстает, Джейми направился в пригородный парк. И только он повернул, «Мустанг» начал обходить его справа. Джейми нажал на тормоза, и нос «лебарона» застыл в полуметре от кювета. Преследователь оказался зажатым в угол, он вышел из машины и попытался достать Джейми через окно машины своей голой, покрытой татуировкой, с длинными ногтями рукой.

Принявшее облик Харвест Существо метнулось к окну. Мягкая женская рука вытянулась наружу. Рука не схватила, а бескостно обернулась вокруг крепкого запястья. Преследователь отпрянул, отступил назад, но тело вытягивалось за ним.

Джейми обмяк на сиденьи, глубоко вздохнул, распрямил руки. Его поры открылись. Руки, дрожащие ноги, ладони, пятки, все его существо насыщалось в порочном, злобном ликовании, которое пропитало ночной воздух.

Когда все было кончено, Джейми выкинул останки с сиденья «Мустанга» и сел в свою машину.

Возвращаясь вниз по Ридж, юноша подумал, что дорога может оказаться заблокированной пожаром от столкновения, но горело метрах в полутора над мостовой, в кроне дерева, так что он проехал под сверкающими вспышками, сквозь сумасшедшую пляску теней. Джейми повернул голову и увидел, как медленно капают горящие резиновые слезы. Пользоваться зеркалом заднего обзора у него желания не было.

В следующую пятницу явилась Эйлин Гуч.

— Твоя мать и не думает мне звонить, — пожаловалась она, пройдя за спиной у Баунти.

— Она не моя мать, — начала девушка, но Эйлин не слушала.

— Я подожду здесь, — заявила гостья.

— Вам, пожалуй. — Как Баунти могла предупредить женщину, что Оно, похоже, в библиотеке? Девушка кинулась наверх.

— Миссис… миссис Гуч, Эйлин, — начала Векки, открывая дверь библиотеки.

Женщина сидела спиной к двери. Векки обошла вокруг кресла и застыла. Пуговицы красно–белого полосатого платья Эйлин Гуч были расстегнуты, одна здоровенная, отвислая, как вымя, грудь вынута из чашечки лифчика. На диванной подушке у ее колен лежал огромный младенец и шумно сосал. Эйлин нечленораздельно агукала над ним. Лицо ее пронизывал исступленный восторг.

Векки отвела взгляд. Напротив того места, где сидела Эйлин, на стене висело зеркало. Векки не желала видеть то, что в нем отразится. Миссис Гуч затуманенно взглянула на миссис Халифакс.

— Мадонна, ну просто мадонна, — пробормотала та.

Векки, пятясь, вышла из комнаты и осторожно прикрыла дверь.