Полярная звезда - Смит Мартин Круз - Страница 68

• Предыдущая
• 68/104
• Следующая

Первыми признаками приближающегося ледяного поля были разрозненные куски льда, белые и ровные, похожие в черной воде на полированные мраморные плиты, и, хотя «Полярная звезда» в сопровождении четырех небольших рыболовецких траулеров без особого труда продвигалась все дальше на север, общее ощущение надвигавшейся опасности и оторванности от мира все явственнее давало себя знать. В межпалубных пространствах появился новый звук: это льдины царапали борт судна. На палубе команда придирчиво изучала сваленное вокруг мостика и порталов снаряжение: поворотные балки, соединительные кольца, звездообразные, штыревые и линейные антенны, обеспечивавшие работу радара, коротко— и ультракоротковолнового радиопередатчиков, спутниковую связь. Грядущая реальность давала о себе знать появлением огромных по площади ледяных полей, округлых, гладких и ровных. Все больше и больше траулеров вставали в кильватер за «Полярной звездой». «Орел» был построен для теплых вод Мексиканского залива, а уж никак не для Берингова моря.

К вечеру ветер усилился, как бы набрав скорость над гладкой ледяной поверхностью и почти неподвижной водой. Ветер нес с собой капли мелкого дождя, которые тут же замерзали на стекле рулевой рубки. Всю ночь команда смывала с палуб лед горячей водой из шлангов. Остойчивость более мелких кораблей еще в большей мере зависела от степени их обледенения, поэтому вся флотилия, вытянутая как на параде, в единый строй, двигалась в ночной тьме, окутанная клубами пара.

«Мисс Аляска», чьи винты забило льдом, повернула назад на рассвете. Другие остались — рыбы здесь хватало. Наутро обнаружили, что окружавшие суда льды смерзлись в один огромный щит. Под голубым небесным сводом впереди расстилалось бесконечное белое поле; за кормой же «Полярной звезды» тянулась полоса угольно-черной воды в которую-то траулеры, шедшие на дистанции примерно в милю друг от друга, и забрасывали свои сети. Придонные рыбы, в частности палтус, по им одним известной причине предпочитали именно подледное пространство, сбиваясь там в огромные косяки. Сети весом в тридцать — сорок тонн медленно поднимались на поверхность, где рыба, водоросли, сама сеть тут же покрывались ослепительными кристаллами льда. Казалось, что из глубин моря люди черпают чистый и нежный жемчуг. В каком-то смысле так оно и было: богаче становились американцы, русские вдвое перекрывали свои дневные нормы.

И в то же время флаг на мачте «Полярной звезды» был приспущен. Весь нынешний улов посвящался памяти Федора Волового. Семье погибшего были отправлены радиограммы соболезнования, из Управления во Владивостоке и из штаб-квартиры компании в Сиэтле шли призывы не падать духом и держаться. Партийная организация судна возложила на мрачного Славу Буковского исполнение ответственных обязанностей замполита. Воловой следовал к дому в холодильнике номер два для пищевых продуктов, в пластиковом мешке, по соседству с Зиной Патиашвили, которую пришлось перенести туда же: все морозильники будут забиты рыбой под завязку. По судну ходили слухи, что горло первого помощника было не просто обуглено. Как член профсоюзного комитета, ответственный за оформление документов о смерти, Слава пытался отрицать все голословные утверждения, но внезапно свалившиеся на него новые обязанности скорее подавляли его, чем вдохновляли открывающимися возможностями. После нанесенных ему Карпом побоев Аркадий еще покряхтывал, но в общем чувствовал себя не хуже, чем если бы свалился вниз с высокой лестницы.

На ленту конвейера каждые десять минут вываливалось полтонны палтуса, рыбу тут же потрошили, чистили, резали при необходимости на куски. От покрытых льдом тушек в цехе стоял такой холод, что у Обидина, Мальцевой, Коли Мера и других руки едва двигались. Сквозь визг пил и трансляцию бесконечных бодреньких мелодий время от времени до слуха людей доносился глухой удар льдины в корпус. Усиленный нос «Полярной звезды» был рассчитан на льды толщиной до одного метра, и все же сталь жалобно стонала. Весь корпус вздрагивал, а отдельные листы обшивки долго еще дрожали и вибрировали, как натянутая на барабане кожа.

Подставляя замороженные тушки рыбы под диск пилы, Наташа то и дело бросала на Аркадия вопросительные взгляды, однако он вслушивался в натужное гудение двигателей, скрип сопротивляющегося льда и его треск под носом судна, треск такой, что, казалось, раскалывается сама земля. Аркадий не отвечал на ее взгляды.

Марчук выглядел так, будто только что взобрался на вершину высокой горы. Туман, временами переходивший в мелкий дождь, застывал в виде льда на застекленном окне мостика, счищать его не успевали, и Марчуку это надоело. Он спустился вниз. В каждой складке его дождевика, фуражки, перчаток, даже в бороде — словом, всюду на нем блестели кристаллы льда. Войдя в свою каюту, он остановился у стола; у ног его постепенно стала образовываться лужа. Покрасневшие уши свидетельствовали о том, что свою форменную фуражку даже в эту ненастную погоду капитан не променял на более теплый головной убор, как его подчиненные. Антон Гесс не выходил на палубу и тем не менее натянул на себя два свитера и перчатки, такие же, как и у Марчука, оставлявшие пальцы открытыми. Все советские суда имели превосходное отопление — дом на Руси всегда славился своим теплом, — но во льдах никакие ухищрения не помогали: было холодно. Глаза Гесса, прятавшиеся под дикой прической, были совершенно пустыми от усталости. Так и стояли друг против друга два закаленных, сильных мужчины, и оба выглядели неуверенными, если не растерянными. Впервые в жизни они оказались в открытом море одни: не было рядом сторожевого пса партии, хуже того — сторожевой пес лежал в холодильнике.

В каюте были еще двое. Рядом с Аркадием, но чуть поодаль, на ковре стоял Слава Буковский, в воображении отодвигаясь от своего неудобного соседа как можно дальше. Фактически у капитана собрались те же лица, что и раньше, с одним-единственным, но очевидным исключением.

— Приношу свои извинения по поводу того, что мы не встретились сразу после подъема якоря, — сказал Марчук. — Слишком уж неясной была ситуация. Да и поскольку мы приближались ко льдам, все мое внимание уходило на прием радиосводок. Американцы ко льду не привыкли, приходится вести их за ручку. Так, товарищ Буковский, я прочитал ваш рапорт, но, наверное, его будет интересно услышать и другим.

• Предыдущая
• 68/104
• Следующая