О судьбе и доблести - Македонский Александр - Страница 26

Его унесли в тяжелом состоянии в лагерь: поправился он с трудом. Воины, ворвавшиеся с ним, вместе с лучниками Александра загнали фиванцев в лощину, по которой шла дорога к храму Геракла. (4) Они шли за фиванцами, отступавшими до самого храма; тут фиванцы повернули с криком, и у македонцев началось бегство.

Пал начальник лучников, критянин Эврибот, и человек 10 лучников; остальные добежали до македонской агемы и царских щитоносцев. (5) Александр, видя, что его солдаты бегут, а фиванцы, преследуя их, потеряли строй, бросил на них выстроенную фалангу, которая и оттеснила их за ворота. Фиванцы бежали в таком ужасе, что, теснимые в город через ворота, они не успели эти ворота закрыть.

Вместе с ними в город ворвались и те македонцы, которые бежали сразу же за ними; на стенах же никого не стояло, так как выставлено было много сторожевых постов за городом. (6) Подойдя к Кадмее, македонцы разделились: одна часть вместе с отрядом, державшим Кадмею, вступила в нижний город у храма Амфиона, а другая перелезла через стены, уже захваченные теми, кто проник в город с беглецами, и бегом кинулась на агору.

(7) Какое-то недолгое время отряды фиванцев еще держались у храма Амфиона. Когда же македонцы стали нажимать на них со всех сторон и Александр появлялся то тут, то там, фиванскис всадники, убегая, вынеслись через город на равнину; пехотинцы спасались, как кому удавалось.

(8) И тогда началось беспорядочное избиение уже не защищавшихся фиванцев, причем гнева были полны не так македонцы, как фокейцы, латейцы и прочие беотийцы; одних застигали в домах, – некоторые пытались сопротивляться, другие молили о пощаде, припав к жертвенникам, – но жалости не было ни к женщинам, ни к детям.

Это бедствие, постигшее Элладу, потрясло остальных эллинов не меньше, чем самих участников этого дела: величина взятого города, стремительность покорения, неожиданное поражение и неожиданная победа – потрясало все. (2) То, что случилось с афинянами в Сицилии, было для города великим несчастьем, так как погибло много людей, но войско афинян потерпело поражение вдали от родины, причем союзников погибло больше, чем своих, и свой город у афинян остался.

Еще долгое время потом сопротивлялись они лакедемонянам, воевали с их союзниками и великим царем; ни они, пострадавшие, не испытывали такого чувства непоправимого бедствия, ни прочие эллины не были так потрясены их бедой.

(3) При Эгоспотамах афиняне потерпели поражение опять на море, но город, униженный только скрытием Длинных Стен, выдачей многих судов и лишением власти, сохранил свой исконный облик, вскоре опять вошел в прежнюю силу, так что восстановил Длинные Стены, опять стал господствовать на море и внес свою долю в спасение от крайней опасности лакедемонян, некогда страшных и чуть-чуть не уничтоживших их город.

(4) Поражение при Левктрах и Мантинее потрясло лакедемонян больше своей неожиданностью, чем множеством погибших. Нападение на Спарту беотийцев и аркадян во главе с Эпаминондом испугало лакедемонян и союзников их больше необычайностью такого зрелища, чем величиной опасности.

(5) Взятие Платей не было великим бедствием: городок был маленький и людей захватили мало, потому что многие уже давно бежали в Афины. Взятие Мелоса и Скионы, островных городков, принесло больше позора победителям и не было большой неожиданностью для всей Эллады.

(6) Восстание фиванцев, стремительное и неразумное, взятие города, быстрое, не затруднившее нападавших, избиение побежденных – такое, какое могут совершить только единоплеменники, движимые старинной ненавистью, порабощение всех граждан города, первого тогда в Элладе по силе и воинской славе, – эти события объясняли гневом божества, и такое объяснение не лишено вероятия.

(7) Спустя долгое время понесли фиванцы наказание за измену эллинам в Персидскую войну, за взятие Платей во время перемирия и порабощение всех граждан этого города, за избиение – по их совету – тех из них, кто сдался лакедемонянам (сделано это было не по-эллински), за опустошение того места, где эллины, столкнувшись с персами, отвратили беду от Эллады, за то, что они хотели погубить Афины, когда лакедемоняне и союзники их обсуждали вопрос о порабощении этого города.

(8) Рассказывают, что еще до разрушения Фив было много божественных знамений, которыми на тот час пренебрегли, впоследствии же вспомнили и стали размышлять над тем, что уже давно они предвещали случившееся.

(9) Союзники, принимавшие участие в этом деле, которым Александр и поручил распорядиться судьбой Фив, решили поставить в Кадмее гарнизон, город же срыть до основания, а землю, кроме священной, разделить между союзниками; детей, женщин и фиванцев, оставшихся в живых, кроме жрецов, жриц, друзей Филиппа или Александра и македонских проксенов, продать в рабство.

(10) Рассказывают, что Александр из уважения к Пиндару сохранил дом поэта и спас его потомков. Сверх того, союзники постановили восстановить Орхомен и Платеи и обвести их стенами.

Когда остальные эллины узнали о беде фиванцев, то аркадяне, которые выступили уже, чтобы помочь фиванцам, постановили казнить тех, кто поднял их на эту помощь. Элейцы вернули обратно своих изгнанников, так как они были друзьями Александру. (2) Этолийские племена отправили – каждое особо – посольства с мольбой о прощении: они, сообразуясь с известиями от фиванцев, тоже подняли восстание.

Афиняне справляли великие мистерии, когда к ним прямо после сражения прибыли люди из Фив. В ужасе они бросили мистерии и стали свозить свой скарб из хуторов в город. (3) Народное собрание, по предложению Демада, отправило к Александру посольство из 10 человек, которых выбрали из всех афинян, зная, что они особенно близки к Александру.

Они должны были передать ему следующее: народ афинский поздравляет его с благополучным возвращением от иллирийцев и трибалов – поздравление несколько запоздало – и радуется, что он наказал фиванцев за их восстание. (4) Александр любезно отвечал посольству, но к народу обратился с письмом, в котором требовал выдачи Демосфена, Ликурга и сторонников их.

Требовал он также выдать и Гиперида, Полиевкта, Харета, Харидема, Эфиальта, Диотима и Мироклея, (5) потому что они виноваты в бедствии, постигшем город у Херонеи, а позднее, после кончины Филиппа, в пренебрежительном отношении к нему и к памяти Филиппа; в отпадении фиванцев они, объявил он, виноваты не меньше, чем люди, поднявшие фиванцев на восстание.

(6) Афиняне этих людей не выдали, а к Александру опять отправили посольство, моля его смилостивиться к тем, чьей выдачи он требует. Александр и смилостивился – из уважения ли к городу, или потому, что он занят был походом в Азию и не хотел оставлять по себе у эллинов ничего, что заставляло бы держаться настороже. Он велел отправиться в изгнание только Харидему, единственному из тех, чьей выдачи он требовал. Харидем отправился в Азию к царю Дарию.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.