В джунглях черной Африки (Охота за слоновой костью) - Смит Уилбур - Страница 28

• Предыдущая
• 28/140
• Следующая

– Например, о чужих людях с ружьями, которые потребовали, чтобы их переправили на тот берег в ваших челноках? – уточнил Айзек. – Вы дали им то, что им было нужно, Баба?

Старейшина отрицательно покачал головой: – Кто-то из ребятишек увидел, как они пробираются через пойму, и всех предупредил. Мы успели спрятать челноки в тростнике и убежали в буш.

– Сколько их было? – поинтересовался Айзек. Старик дважды показал пальцы обеих рук.

– Крепкие мужчины с ружьями и с лицами, как у львов, – прошептал он. – Мы испугались.

– Когда это было, Баба?

– Позапрошлой ночью, – ответил старейшина. – Когда они не обнаружили в селении ни людей, ни лодок, они разозлились. Они орали друг на друга и размахивали ружьями, но в конце концов ушли. – Он указал подбородком на восток, вниз по течению реки. – Но теперь я боюсь, что они вернутся. Вот я и сижу здесь без сна, пока селение спит.

– Люди Мбепуры по-прежнему стоят у Красных Птиц? – спросил Айзек, и старейшина утвердительно кивнул.

– Я думаю, что после того, как эти крепкие мужчины ушли отсюда, они отправились в селение Мбепуры.

– Благодарю тебя, старый отец.

Место, известное под названием «У Красных Птиц», получило его потому, что там в норах, вырытых в отвесном берегу реки, живут стаи красногрудых щурок. Селение Мбепуры располагалось на северном берегу – как раз напротив глинистого обрыва, где размещалась птичья колония. Айзек осторожно, на холостом ходу, предоставив катер воле Замбези, подходил к селению. Все его объездчики сейчас сидели на корточках, прячась за планширом и держа оружие наготове.

Прибавив газу, Айзек подвел катер ближе к берегу. Селение Мбепуры представляло собой еще одну группку косматых хижин у самой кромки воды. Они казались покинутыми, а коптильные костры под рамами с рыбой явно догорели. Однако при свете луны он увидел, что шесты, к которым привязывали челноки, по-прежнему на месте, на илистом мелководье, а вот самих челноков нет. Для племени рыбаков кормившие их челноки были самым драгоценным достоянием.

Айзек спустился еще немного по течению и, когда селение осталось далеко позади, на всех парах направил катер поперек течения Замбези к Южному берегу, до которого было добрых метров восемьсот. Если банда переправилась через реку здесь, то и на обратном пути она скорее всего придет сюда же.

Айзек посмотрел на часы, повернув их светящимся циферблатом к лунному свету. Он прикинул расстояние до административного комплекса парка Чивеве и разделил его на скорость, с которой могли идти браконьеры, груженные, судя по всему, тяжелой ношей – похищенными слоновьими бивнями. Взглянув на небо, он увидел, что луна уже стала бледнеть: приближался рассвет. Видимо, в любой момент налетчики могут появиться на берегу Замбези в течение ближайших двух-трех часов.

– Найти бы только, где они спрятали лодки, – пробормотал он.

По его предположению, они реквизировали всю флотилию Мбепуры. Он вспомнил, что в последний раз видел в этом селении семь-восемь утлых суденышек, выдолбленных из стволов кигелии. В каждом из них переправиться через великую реку могли шесть-семь пассажиров.

Банда, по всей вероятности, силой заставила мужчин селения поработать перевозчиками. Чтобы управлять челноками, требовались немалые умение и опыт, потому что суденышки были весьма капризны и неустойчивы, в особенности как следует нагруженные. Он предположил, что бандиты, отправившись в Чивеве, по-видимому, оставили перевозчиков под охраной на южном берегу.

– Если я найду лодки, они от меня никуда не денутся, – решил Айзек.

Он повернул катер к южному берегу с таким расчетом, чтобы оказаться немного ниже того места, где, по его предположению, реку должны были пересечь лодки с бандитами. Отыскав вход в лагуну, он направил катер в сторону загораживавших этот вход густых зарослей папируса. Здесь он заглушил двигатель, и объездчики, перебирая руками крепкие стебли, стали продвигать катер в глубь тростниковых зарослей. Сам же Айзек, стоя на носу катера, веслом определял глубину, пытаясь нащупать дно.

Как только катер вышел на мелководье, Айзек и один из старших объездчиков отправились вброд на берег, остальные охраняли катер. Выбравшись на сушу, Айзек шепотом приказал объездчику идти вдоль реки вниз по течению на поиски челноков и следов перехода через реку большой группы мародеров. Когда тот ушел, Айзек двинулся в противоположном направлении – вверх по течению. Он шел сквозь прибрежный туман, ступая быстро и неслышно, словно призрак.

Его предположение оказалось верным. Не успел он пройти и восьмисот метров вверх по реке, как потянуло дымом. Запах этот оказался очень уж сильным и свежим, так что едва ли он дошел сюда из селения на той стороне широкой реки. Здесь же – Айзек это знал точно – никаких селений никогда не было, поскольку этот берег являлся частью территории Национального парка.

Он бесшумно подобрался к источнику дыма. В этом месте берег уходил вниз крутым обрывом из красной глины, в котором щурки вырыли свои подземные гнезда-норы. Однако там, где он припал к земле, в обрыве был провал. Этот глубокий, заросший кустарником овраг образовывал естественную площадку, удобную для высадки с реки.

В предрассветных сумерках Айзек сумел разглядеть разбитый в овраге лагерь. Челноки – семь штук, всю флотилию селения Мбепуры – оттащили подальше от воды – так, чтобы не было заметно с реки.

Поблизости от челноков у небольших дымных костров лежали лодочники, завернувшись в одеяния из звериных шкур. Чтобы спастись от комаров, они с головой закутались в эти одеяния и походили на лежащие в морге тела. Возле каждого костра сидел браконьер с автоматом АК-47 на коленях, охраняя спящих лодочников и заодно следя за тем, чтобы никто из них не улизнул на вытащенных на берег челноках.

«Дэнни все верно вычислил, – подумал Айзек. – Они ждут возвращения налетчиков».

Он отполз от края обрыва и, передвигаясь как можно тише, направился в глубь прибрежной полосы. Не пройдя и двухсот метров, он наткнулся на протоптанную зверьем тропу, которая начиналась у реки и шла прямо на юг – туда, где располагался административный комплекс Национального парка Чивеве.

Двигаясь вдоль нее, Айзек вскоре приблизился к месту, где тропа ныряла на дно высохшего мелкого ручья. Следы, оставленные на белой как сахар песчаной поверхности дна, легко читались даже сейчас, в предрассветном полумраке. Без сомнения, по песку гуськом прошла большая группа людей, однако абрис следов слегка осыпался, а поверх них, видимо, уже пробежала крупная и мелкая дичь.

«Они были здесь сутки назад», – прикинул Айзек. Этой дорогой налетчики двигались в глубь-парка. Наверняка они воспользуются той же тропой и на обратном пути к ожидающим их челнокам.

Айзек подыскал выгодную точку обзора, откуда проглядывался довольно большой участок тропы, в то время как сам он был надежно укрыт густым кустарником. Он предусмотрел и надежный путь к отступлению – небольшое ущелье, склоны которого покрывала, пышная «слоновья трава» – красный пеннисетум. Устроившись поудобнее, он затаился. Быстро разгоралась утренняя заря, и спустя несколько минут он уже видел всю извилистую тропу, уводившую в глубь леса из деревьев мопани.

Утреннюю полифонию открыл громкий дуэт зарянок в ущелье позади Айзека, а затем над ним пронеслась первая стая диких уток. Они летели клином, четкий силуэт которого казался черным на фоне предрассветного оранжевого с голубым неба.

Айзек слился с почвой. Неизвестно ведь, сколько времени займет у браконьеров обратный путь из Чивеве. По расчетам Дэнни, около десяти часов. Если его прикидки верны, они появятся здесь с минуты на минуту. Айзек снова посмотрел на часы. Но ведь Дэнни мог и ошибиться – Айзек приготовился к долгому ожиданию.

Во время войны, бывало, приходилось лежать в засаде по нескольку суток. Однажды он и его боевые друзья провели так пять дней подряд: не вставая с места, они и спали, и ели, и справляли нужду. Терпение – вот что важнее всего для охотника и солдата.

• Предыдущая
• 28/140
• Следующая