Новая любовь Розамунды - Смолл Бертрис - Страница 60

• Предыдущая
• 60/120
• Следующая

— Моя кузина желает немедленно принять ванну, — сообщил Том хозяйке.

— Вам придется сделать это на кухне, миледи, — проскрипела неумолимая миссис Макгрегор. — Ванна с горячей водой уже стоит там. Тут у нас некому таскаться с ведрами вверх-вниз по лестнице.

— Мне будет гораздо приятнее мыться прямо на кухне, перед горящим очагом, — примирительно ответила та. — Скоро сюда явятся мои слуги. Дермид справится с любой тяжелой работой, которую вы ему поручите, да и Энни, хотя и в положении, работящая и сильная девушка.

— От помощи я никогда не откажусь, миледи, — сказала миссис Макгрегор и милостиво улыбнулась.

— Энни в положении? — Том искоса глянул на кузину.

— Они с Дермидом поженились еще в марте, — коротко пояснила Розамунда. — Дай нам с Патриком привести себя в порядок, переодеться в чистое и как следует пообедать, и я расскажу тебе по порядку обо всем, что было в Сан-Лоренцо. Ах, как жаль, что ты не смог поехать с нами! Ты был бы просто в восторге. Теплая погода круглый год. Февраль — а город утопает в цветах. Честное слово, это немного похоже на рай на земле!

— Очень рад это слышать, — язвительно заметил Том.

Энни с Дермидом приехали на повозке. Их направили сюда прямо из замка, куда они обратились первым делом, добравшись из Лейта. Розамунда с помощью Энни вымылась в огромной дубовой ванне, а за ней и граф. Закутавшись в теплые халаты, они расположились в просторной комнате, служившей гостиной. Жаркое пламя в камине приятно согревало. Миссис Макгрегор подала обед, состоявший из отварной лососины с острым соусом, молодого зеленого горошка, свежего хлеба и сыра и большого количества темного эля. Отдохнув и наевшись, Патрик и Розамунда с готовностью рассказали Тому о своих приключениях в Сан-Лоренцо. Он ужасно веселился, когда услышал, как венецианский художник Паоло Лоредано умудрился тайком зарисовать их в обнаженном виде. А известие о том, что Ховард служит послом от короля Генриха, вызвало у него живейший интерес.

— Я отлично помню этого самого Ховарда. Скользкий тип, у которого честолюбие в десять раз превышает его жалкие способности. Он тебя узнал? — спросил Том, обращаясь к Розамунде.

— Да, узнал, — ответила она. — Но я воспользовалась тем, что мы никогда не были представлены друг другу, и заявила, что не знаю его. Таким, как он, вечно мерещатся злодейские ловушки и заговоры даже там, где их нет и в помине.

Том согласно кивнул и торопливо добавил:

— Теперь мне не терпится увидеть своими глазами твой портрет, моя милая. Он великолепен? Наверное, просто роскошен?

— Он грандиозен! — с чувством произнес граф Гленкирк. — Маэстро изобразил Розамунду среди родных гор, подсвеченных алым закатом, в облике защитницы Фрайарсгейта. Том, у нас действительно не найдется слов, чтобы передать всю красоту этой картины. Вам придется потерпеть, чтобы судить обо всем самому.

Когда Патрик с Розамундой смогли разделить ложе после нескольких томительных недель, он нежно прижал ее к груди и погладил по пышным золотисто-каштановым волосам. Они только что насладились близостью и теперь отдыхали, лежа в объятиях друг друга.

— Ты уже спишь? — спросил Патрик.

— Почти, — пробормотала в ответ Розамунда.

— Давай поскорее вернемся к тебе во Фрайарсгейт, Розамунда. Я устал от переездов.

— Обязательно, вот только дай мне хотя бы день, чтобы выспаться. Я хочу дать Тому возможность побыть при дворе, — проговорила Розамунда, подавляя зевок. — Я слишком устала, Патрик.

— Да, я готов дать тебе целых два дня, душа моя! — согласился граф и тут же мирно засопел. Розамунда уютно свернулась у него под боком и тоже заснула.

Через три дня они покинули Эдинбург и поехали во Фрайарсгейт. Лорд Кембридж пообещал, что отправится следом за ними через несколько дней. Королева Маргарита Тюдор попросила его хотя бы ненадолго задержаться при дворе.

— Я заверил ее, что понятия не имею о том, что происходит при дворе ее брата, однако она уговаривала меня слишком настойчиво, и мне пришлось пообещать задержаться в Эдинбурге еще на пару недель. Наверное, мне придется поехать прямо на юг, чтобы наверстать упущенное время. Я хотел бы как можно скорее покончить все дела с твоим дядей Генри, — пояснил Том, прощаясь с Розамундой и графом.

— Из тебя получится гораздо более приятный сосед, чем из него, — с улыбкой заметила Розамунда.

— Лучше пожалей его, кузина, — проговорил Том в ответ. — Того, что с ним случилось, я бы не пожелал никому, и он действительно конченый человек. Жена довела его до ручки. Он может с уверенностью считать своим сыном только младшего Генри, хотя все ублюдки, произведенные на свет Мейвис, носят имя Болтон. И даже когда ее непристойное поведение перестало быть тайной, остатки гордости не позволили Генри отречься от нее публично. С определенной точностью можно сказать, что все его ребята рано или поздно кончат свои дни на виселице, все, как один.

— Ты, как всегда, в курсе всех последних сплетен! — рассмеялась Розамунда. — Напиши мне, когда будешь точно знать дату своего приезда. Тебе придется жить во Фрайарсгейте до тех пор, пока Оттерли не вернут вид человеческого жилья.

— Я намерен сровнять это место с землей и отстроить все заново, — сообщил Том.

— А будет ли обстановка в новом доме напоминать то, что было в Лондоне и Гринвиче, дорогой кузен? — поинтересовалась Розамунда. Впрочем, она заранее знала ответ.

— Конечно, — торопливо ответил лорд Кембридж. — Ты же знаешь, милочка, что я терпеть не могу перемены. К тому же это позволит мне забрать с собой старых слуг — как я забрал их когда-то в Гринвич — и не ждать, пока они освоятся с новым местом. Подумать только: все это время они прохлаждаются в Лондоне! Безобразие!

— Том, я тебя обожаю! — воскликнула Розамунда и расцеловала кузена в обе щеки.

— Для меня великое облегчение знать, что я еще занимаю какое-то место в твоем сердце, девочка моя, — ответил Том, возвращая Розамунде поцелуй. — Будь осторожна в пути, а я непременно тебе напишу.

— Смотри, я желаю знать обо всех твоих похождениях! — шутя погрозила пальчиком Розамунда.

— Мои похождения бледнеют по сравнению с твоими, дорогая. Сейчас даже не верится, что, когда мы встретились в первый раз, ты показалась мне ничем не примечательным тихим деревенским мышонком!

Том взмахнул на прощание рукой и тронул свою лошадь.

— Он любит тебя всей душой, — заметил Патрик, глядя ему вслед.

— И я люблю его не меньше, — эхом отозвалась Розамунда. — Он для меня как старший брат и всегда был добр ко мне, с самой первой встречи.

Оставив за спиной Эдинбург, они не спеша ехали по южному тракту, приближаясь к границе. Передвигаться приходилось только в светлое время, потому что обстановка в приграничных землях между Шотландией и Англией была неспокойной даже в мирное время. Патрик и Розамунда пересекли вброд реку Ярроу возле деревни с таким же названием, а через Тевиот перебрались неподалеку от Хоика, ниже Джедборо. Следуя руслом реки Лиддел, они проникли в глубь Тевиот-Хиллз. Розамунда горела желанием проскочить мимо Клевенз-Карна, не заглядывая в замок, но последний переход был слишком велик и поздние летние сумерки застали их на подступах к родовому гнезду Логана Хепберна.

— Я бы лучше разбила лагерь в ущелье, чем проситься на ночлег к Логану, — сказала Розамунда.

— А я — нет. Он уже давно стал женатым человеком, — веско заметил граф.

— Ты увидишь, что я права, Патрик. И хотя я ни за что на свете не хотела бы причинить неприятности его милой женушке, ты сам увидишь, как все повернется. Он будет пожирать меня глазами и отпускать всякие непристойные шутки. Она не настолько глупа, чтобы не догадаться, что все это неспроста. А уж его грубияны братья с их женами не пожалеют красок, чтобы расписать, как я морочила ему голову, чтобы потом оставить с носом.

— Здесь есть другое место, где мы могли бы переночевать? — просил граф, слегка нахмурившись.

• Предыдущая
• 60/120
• Следующая