Разрыв шаблона - Соловьев Владимир Рудольфович - Страница 21

Сельское хозяйство? Государство должно сказать: «Слушайте, ребята, нам надо, чтобы вы нам поверили. За это вот вам новые земельные отношения, вот вам банковские гарантии, вот мы берем на себя обязательства закупки вашей продукции, мы срезаем все бесконечные мешающие вам структуры для того, чтобы товар попал от вас непосредственно к продавцу, чтобы цены были низкие. Вот договор, мы, государство, его подписываем. Мы берем на себя ответственность».

Но у нас же этого нет. Есть только пассы руками и заговоры.

Россия – страна абсолютно непредсказуемая. Самое опасное в России – ездить в Санкт-Петербург. Вот только вдумайтесь. Министр Игорь Слюняев проводит выездную сессию Министерства регионального развития в Санкт-Петербурге, и прямо во время проведения этой выездной сессии президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин встречается с премьер-министром Дмитрием Анатольевичем Медведевым, и вместе они заявляют, что, кстати, министерство, которым управляет господин Слюняев, распускается. И кто тогда все эти люди? Кого они слушают?

Чтобы Слюняев не переживал, ему сразу говорят: «Не волнуйтесь, вы будете депутатом Государственной думы». Конечно, это не конь Калигулы, не вопрос, это замечательный человек, хороший профессионал, которого судьба уже изрядно побросала – кем он только не работал. Но, может быть, сначала стоит спросить его самого? А то получается: «Мужчина, вы не знали, но с сегодняшнего дня вы уже не министр, вы депутат». – «Как?!»

Тут же вспоминается миниатюра Жванецкого, когда человеку заочно поменяли телефон, адрес, фамилию и биографию, он это все выслушивает, и у него брови лезут на лоб: «Крысюк. Семен Иммануилович. 51 год. Еврей». – «Что, опять?!»

Есть в этом что-то напрягающее. «Вы не волнуйтесь, мы за вас лучше знаем, где вам будет хорошо». Они лучше знают и за министра, и за целое министерство. Притом, мы же представляем, как в экспертном сообществе «активно» обсуждался вопрос, нужно это министерство или нет. Да я уверен, что не нужно! И не только это министерство. Но просто, извините, бестактный вопрос: а кто-то с кем-то что-то обсуждал?

Помню, в свое время у Дмитрия Анатольевича Медведева появилась гениальная идея открытого правительства. Но, извините, а для кого открылись? В чем открытость? В буфет, что ли, стали всех пускать? На экспертных площадках обсуждается – что? Меню? Потому что если среди людей, имеющих хоть какое-то отношение к государственному управлению, не обсуждается вопрос, какие нужны министерства, кто там должен работать и что такое кадровый резерв, тогда возникает вопрос уже к высшей власти нашей страны: «Простите, мы вам не мешаем?» Может быть, осуществить мечту, высказанную в провидческом кинофильме «Ширли-Мырли», – найти бриллиант «Спаситель России» и отправить всю страну на курорт? За это время тут за нас все порешают и сделают все хорошо, а мы отдохнем и вернемся. А-а, не удается найти такой бриллиант? Так, может, давайте тогда начнем думать? Начнем осознавать, что такое эти санкции?

Может быть, только благодаря этим санкциям мы впервые за долгое время вспомнили, что у нас есть страна и что у нас она одна. Что необходимо заниматься ее обустройством. Может быть, только поэтому сейчас народ задает детские вопросы: «А почему у нас нефть в цене падает, а бензин дорожает?» Да, я помню гениальный ответ, данный в свое время представителем Ассоциации нефтяников. Он сказал: «Видите ли, мы еще делаем бензин из дорогой нефти». И я понял, что мы – единственная страна в мире, которая, судя по всему, производит бензин из антикварной нефти. У нас нефть все время дорогая, потому что мы добыли ее до подешевения, и она все время растет в цене.

Какой-то удивительный вариант садомазохизма, к слову. Мы настолько любим нефтяников, что иногда кажется, будто не они для нас, а мы для них. То есть, оказывается, когда нефтяники теряют доходы оттого, что цены на нефть за границей упали, они должны это компенсировать за счет нас. Какое счастье! А главное – для чего?

Ну, я понимаю, необходимо кое-кому платить сумасшедшие зарплаты. Это святое. А кроме этого? Нет, я верю, что если в майках «Газпрома» не будут бегать игроки какой-нибудь «Шальке» и еще парочки клубов, то тогда западный мир действительно перестанет покупать топливо у «Газпрома» и начнет покупать у какого-нибудь «Промгаза». Я прямо изо всех сил в это верю. Подходит какой-нибудь немец к своей плите и думает: «Так, я сейчас поверну вентиль направо, и пойдет газ «Газпрома», а поверну налево – «Промгаза». Но при этом немец, наверное, не платит сумасшедшие деньги за подключение? Это я сейчас спрашиваю, потому что точно не знаю. Знаю только, что наш гражданин – платит.

Любой человек, пытающийся анализировать Россию и российскую власть, никогда ничего не поймет, если забудет главную русскую поговорку: «Гром не грянет, мужик не перекрестится». Наша власть никогда ничего не делает, пока не возникают условия, когда без определенных действий уже не выжить. Наша власть построена всего на одном простом принципе: «Могут без этого выжить – делать не будем». А когда уже начинает припирать, тогда вспоминают, что, оказывается, еще и страна есть.

Вот поэтому бессмысленны все разговоры на тему «а почему вы не делали раньше» или «о чем вы думали до этого». Вспомним операцию по принуждению к миру 2008 года. Да, защитили народ Осетии. Да, показали грузинской армии, которую готовили американские инструкторы, что можем решить военные задачи. Но какой ценой? Вдруг выяснилось, что министра обороны часами невозможно найти по телефону, что неясно, кто будет командовать, неясно, какие части войдут в республику, неясно, как войдут. Все неясно.

Военная операция как таковая оказалась одной большой трагедией, вызвавшей ненужные потери. Стало понятно, что возникла необходимость уже не в бумажной или финансовой, а в реальной реорганизации армии. И, как показала истерика западных СМИ, мы не просто подготовили армию, а подготовили армию, которая оказалась абсолютным сюрпризом для НАТО и их союзников по степени профессионализма и возможности решать задачи. Почему? А потому что вдруг увидели, что пришла беда.

То же самое с санкциями. Ведь если бы не было санкций, мы бы еще долго-долго доили недра. А когда возникли санкции и стало ясно, что могут прикрыть лавочку, тут же возник вопрос: «Минуточку, а как мы будем решать проблему?»

Но санкции забавны тем, что работают в обе стороны. Я беседовал с высокопоставленным сотрудником Сбербанка. Он рассказал, что к нему приходили западные инвесторы и задавали единственный вопрос: «Что будет, если России по предложению, которое было озвучено в сентябре 2014 года английским премьер-министром, отключат SWIFT?» Высокопоставленный сотрудник Сбербанка ответил просто: «Скажите, пожалуйста, а вы за газ и нефть налом платить будете? Нет, я все понимаю, Барак Обама вместе с украинским министром Проданом объявили, что, видимо, зимы не будет. Ни на Украине, ни в Европе. Наверное, они сотворят маленькое чудо и будет очень тепло. И газ будет не нужен, и нефть не нужна. Но если вдруг так случится, что эти главные метеорологи мира ошиблись и зима все-таки придет, то, простите, делать будем что? Платить будете как? Повезете чемоданами? Много чемоданов понадобится». Те говорят: «Ой, а мы не подумали».

Вот очень часто санкции выглядят так: «Ой, а мы не подумали». Говорят: «Ну что дают эти ответные меры, которые придумала Россия? Какой небольшой экономический потенциал у России, и какой гигантский – у всего мира!» Конечно, я понимаю. Скажите, пожалуйста, а какова площадь лобового стекла автомобиля? Согласитесь, она существенно больше, чем площадь поверхности маленького камешка, который в стекло влетает. Что не мешает этому стеклу разлетаться вдребезги или, по крайней мере, идти трещинами и сильно мешать процессу вождения.

А теперь давайте подумаем. Что сделала Россия?

По большому счету, ответными мерами Россия надавила на весьма болезненные секторы в экономиках стран, особенно на те, где мощно проявляются союзы – либо профессиональные, либо торговые, – которые привыкли защищать свои права. Казалось бы, что такого – взяли и запретили покупку рыбы из Норвегии. Да ничего. Просто эта индустрия моментально оказывается в тяжелейшем положении. Страдают фермеры Италии – а они привыкли бороться за свои права. Голландцы говорят: «Минуточку, а что происходит?» Финны очень быстро поняли, что к чему, и, когда возник вопрос об очередном пакете санкций, сказали: «Вы извините, пожалуйста, но нам немного страшно. Давайте пока не будем спешить с санкциями?»