Разрыв шаблона - Соловьев Владимир Рудольфович - Страница 36

Возникает сильнейшее противоречие с религиозными представлениями людей. Для России это по-прежнему очень важно – ведь здесь религиозность присутствует постоянно, даже если люди этого не понимают: она разлита в воздухе, ею пропитана наша культура, наша литература. Мы все равно воспринимаем религиозные постулаты как изначально верные. Напротив, адепты новых демократических ценностей воспринимают те же заповеди как изначально неправильные, говоря, что в первую очередь акцент должен делаться на правах личности.

Как будет проходить война с церковью? Собственно, она уже идет. Просто она может перейти в стадию судебных решений. Думаю, надо ожидать в скором времени массовых исков к церкви – почему отказались поженить, повенчать, провести через обряд? Церковь ведь и так все чаще появляется в публичном поле для того, чтобы нам всем сказали, что там куча педофилов, что все там фальшиво, плохо, страшно. И более чем странно звучат заявления нового Папы, глядя на которого уже ничего не понимаешь – надолго ли он пришел, как он относится к своей работе? Именно работе – не призванию. Это же на работу можно прийти и уйти, а потом взять и уволиться.

Церковные правила по ряду направлений все сильнее размываются. Как это – Папа Римский не американец и, судя по всему, американцем никогда не будет? Человек же может стать кем угодно! Он же может стать президентом Соединенных Штатов, если он родился в США? Может. А Папой Римским почему не может? Это подозрительно.

Кто сказал, что женщина не может быть священником? Ну и что, что она женщина? Если она хочет стать священником – кто может ей помешать? У нее есть права! И не надо говорить про какие-то там запреты – права человека все равно выше.

Все чаще звучат требования, чтобы и гомосексуалисты тоже могли становиться священниками и вести службы. И появляется множество реформаторских церквей и синагог, возникают целые церковные направления, где можно все. Не знаю, существуют ли такие мечети – надеюсь, что нет.

Вернемся ненадолго к фразе, сказанной Тимом Куком. Совершать каминг-аут сейчас стало модно, и отсутствие подобных заявлений от знаменитостей уже выглядит странным. А это тоже один из элементов богоборчества. В чем его смысл? В нарушении сакральности. В разрушении барьеров. В смешении зон. Вот есть то, что можно, а есть то, чего нельзя. Раньше казалось, что нельзя, к примеру, выносить на активное обсуждение то, что происходит в спальне. Можно ли было себе представить, чтобы человек утром вышел и начал всем рассказывать, как он занимается сексом со своей женой? Или не женой. В любом случае – это по меньшей мере неприлично. Но понятие приличий исчезло. Выясняется, что все нормально, можно делать все, что хочешь.

Но мне, например, вообще неинтересна личная жизнь руководителей крупных корпораций. Я не понимаю, почему она должна оказываться в зоне моего внимания. С моей точки зрения, это выглядит глупо. Меня больше волнует, как работает продукция, которую они выпускают, чем то, чем они занимаются в свободное время. Кук любит мужчин? Я рад за него. Но при чем тут все мы?

А при том, что нам показывают путь талантливых и интеллигентных. Посмотрите, как далеко ушло человечество! То, что в Левите обозначено как смертный грех, Тим Кук называет божественным даром. И церковь молчит. Церковь это проглотила и никак не стала комментировать. И точно так же церковь проглотит проигрыши в суде и начнет регистрировать браки между гомосексуалистами. А иначе она подвергнется обструкции. Она же нарушает самое важное – права человека. Но это право на что? Право на блуд? Судя по всему, так и есть.

Интересно, как во все века устремлялась к церкви всякая нечисть. Как церковь будоражила ее, нечисти, сознание самим своим присутствием. Как хотелось хоть что-то изгадить, хоть как-то укусить. На Украине это отношение к церкви удивительно совпало с политическими проявлениями. Один из самых громких проектов последних лет, родившийся на Украине, – движение «Фемен». Осенью 2014 года несколько представительниц этого движения на площади Святого Петра в Ватикане встали в коленно-локтевую позицию, повернувшись пятой точкой к храму Святого Петра, и попытались ввести себе распятия в места, очевидно для этого не предназначенные. Это что, отношение Украины к церкви? «Да ладно, – скажут мне, – это всего лишь движение «Фемен»!» Но все-таки – какая-то странная свобода. Свобода богоборчества. Разве это является демократической ценностью?

Борьба за создание прецедентов умиляет. Как, например, в России, где однополая пара сумела реализовать свою мечту о браке, несмотря на возмущение депутата Милонова, так как по паспорту один из брачующихся пока еще считался юношей, хотя внешность уже обрел абсолютно девичью.

По большому счету, современные демократы недалеко ушли от коммунистов, которые своей главной задачей ставили уничтожение Бога.

Но это значит, что на уровне внешней политики, на уровне отношений между странами волей-неволей возникает принципиальный раскол. Базовое мировоззрение отличается. Что это значит? Что когда два человека садятся разговаривать, они на уровне ценностей друг друга не понимают. Мало того, невольно американцы отталкивают от себя огромный пласт людей, существующий и в самой Америке. Людей, которых принято называть консерваторами, хотя в немецкой терминологии их можно назвать христианскими демократами. Это отнюдь не неоконы, о которых принято говорить с испуганным придыханием. Но это и правда консерваторы. И их действительно много.

Просто надо понимать, что американская демократическая элита, которая сейчас правит, ультралиберальна. Но базовая, глубинная, провинциальная Америка по-прежнему остается гораздо более пуританской, гораздо более пронизанной идеями христианства, чем тот политический класс, который пришел к власти в последние годы и толкает страну вперед, определяя и международную политику, и тот образ Америки, который складывается в мире.

Американцы нашли для себя один простой ответ на множество сложных вопросов: «Личность превыше всего». И чем сильнее политики отрывались от традиционных, скажем так, европейских, христианских ценностей, чем дальше заходили в сторону личности и ее торжества над всем, тем больше понимали, что остается какой-то последний, внутренний краеугольный камень, который мешает. И ответ оказался очень простым.

Все время мешают ортодоксальные воззрения. Вот ИГИЛ – говорят, что они мусульмане. Значит, какая-то проблема с исламом. Это плохо. Очень плохо, что есть проблема с исламом. А русские вообще психи – они постоянно твердят о каком-то своем православии. Мало того, не случайно при анализе ситуации в Донецке представитель Соединенных Штатов заявил с трибуны Совбеза ООН: «У них там большей частью территории управляет казацкий атаман по кличке Батя, который подчиняется только Богу и Путину». Иными словами, подчинение Богу уже воспринимается американцами таким же ужасом, как и подчинение Путину.

Ведь если они говорят, что превыше всего – права человека и закон, который их защищает, то где место для Бога? Его просто нет. У себя в спальне ты можешь повесить что хочешь и делать с этим что хочешь, это будет прикольно. Но когда ты это выносишь за пределы своего дома, ты начинаешь мешать.

Возникает абсолютно непротиворечивая внутри себя концепция. То, о чем я говорил, вспоминая работы Владимира Ильича. Те страны, для которых первичен не человек с реализацией его желаний, а понятие традиций или общины, представление, что Бог все-таки выше человека, оказываются в странном положении. Все их слова – пустой звук для представителей самой экономически могущественной державы. Мало этого, американцы нигде в истории не видят подтверждения того, что их воззрения неверны. Ничто в их повседневной прагматичной жизни не доказывает им, что они не правы. Они недостаточно долго существуют, чтобы увидеть какой-то глобальный кризис. На их территории давно не было более-менее серьезных войн. В другие войны, в которых они участвовали, они входили достаточно вовремя и заканчивали всегда с большой выгодой для себя. Экономика в прекрасном состоянии. К ним едут больше, чем уезжают от них. Поэтому что вы мне рассказываете о том, что ваша мораль права, если моя мораль приносит конкретную выгоду, а ваша нет? Не надо говорить, что вы мыслите правильно, если вы не можете это подтвердить. Отсюда знаменитое американское выражение «put your money where your mouth is», то есть «отвечай за свои слова». Вот мы написали на долларе «Мы верим в Бога». Значит, мы верим в Бога. Какие вопросы? А как мы верим в Бога – каждый из нас по-своему, это его личное дело.