Вспомни меня, любовь - Смолл Бертрис - Страница 71

• Предыдущая
• 71/106
• Следующая

Одну ночь Нисса и Вариан провели в Лестере. Город был центром торговли кожами, скотом, лошадьми и славился своими ярмарками, но не было в нем атмосферы благополучия, присущей торговым городкам в их родном Херефордшире.

Миновав границу между Лестерширом и Линкольнширом, супруги де Винтер приблизились к концу своего путешествия. Благосостояние этого графства зиждилось главным образом на животноводстве. Руно линкольнширских овец считалось таким хорошим, что его сразу же после стрижки без труда распродавали по самой высокой цене. На обширных болотах и топях добывали тростник, которым покрывали крыши по всей Англии. Там же, на болотах, выращивали лен, из которого ткали полотно. Однако, как и в Лестершире, все было сосредоточено в руках нескольких крупных землевладельцев. Чем дальше на север, убеждалась Нисса, тем заметнее феодальные традиции. Север, опустошенный и поверженный еще во времена Вильгельма Завоевателя, так и не смог подняться.

Городок Линкольн, в последнее время уступивший первенство Ноттингему, был все еще хорош. Он славился своим замком и собором. К тому моменту, как Нисса и Вариан достигли цели своего путешествия, двор еще не успел добраться до города, но уже начали прибывать багажные повозки. На окружающих городок полях поднялись павильоны, шатры и палатки. Граф Марч обратился к распорядителю, ведавшему размещением всех и вся, и тот указал ему место в самом отдаленном конце лагеря.

— Да уж, нам выделили отнюдь не привилегированный участок, — саркастически заметила по этому поводу Нисса. — Как много за честь быть подругой королевы!

— По крайней мере нас не окружат чужие палатки, мы сможем беспрепятственно любоваться деревенским пейзажем, — с улыбкой ответил граф.

Он помог слугам установить их палатки: большую — для господ, меньшую — для слуг. Палатки стояли на деревянной платформе, жилище слуг делилось на две половины — мужскую и женскую. Палатки обтянули красно-синим полотнищем. На шесте у входа развевался флаг графа Марча. Внутри палатки деревянный пол покрыли красивыми коврами. Гостиная отделялась от спальни занавесями. Были припасены даже жаровни для обогрева помещения — ведь, несмотря на то что стоял август, нельзя забывать, что они находятся на севере страны.

В гостиной помещались обеденный стол и несколько стульев, в спальне — кровать, роль которой исполнял большой кожаный гамак, подвешенный на четырех прочных ремнях. В гамаке лежал набитый пером матрас. Рядом с кроватью стояли сундуки с вещами графа и графини. Для освещения использовали переносной бронзовый канделябр и несколько висячих стеклянных ламп. Неподалеку от палатки расчистили место для костра. Все эти приготовления должны были повторяться всякий раз при переезде двора на новое место: иногда на следующий день, иногда через несколько дней.

Слуги натаскали воды из протекавшей неподалеку реки и нагрели ее, чтобы господа могли вымыться, прежде чем предстать перед их величествами. Нисса и Вариан вместе выкупались в небольшой деревянной ванне и помогли друг другу вытереться. Тилли и Тоби пришли в недоумение, что господа не нуждаются в их услугах и будут мыть друг друга.

— Куда катится этот мир, хотела бы я знать? — раздраженно фыркнула Тилли. — В следующий раз нам вообще объявят, что слуги им больше не нужны. Не думала я, что доживу до такого неприличия, когда моя госпожа будет сама купать своего супруга.

— Мне это нравится не больше, чем тебе, — согласился Тоби, — но, уверяю тебя, Тилли, старушка, они вовсе не собираются отказаться от нас.

— Тилли, иди сюда и помоги мне одеться, — позвала свою горничную Нисса. — Я в спальне. А Тоби пусть поможет его сиятельству, он на другой половине. Торопитесь!

— Вот видишь! — усмехнулся Тоби. — Они без нас шагу ступить не могут.

К тому времени, когда прибыл королевский поезд, граф и графиня Марч были совершенно готовы. Нисса надела синее бархатное платье с лифом, расшитым жемчугом и серебряными бусинками, и нижнюю юбку из голубой и серебряной парчи. Квадратный глубокий вырез открывал красивую шею, обвитую двумя нитками жемчуга. Пышные рукава в виде колокола присобраны сзади. Темные волосы Нисса разделила на прямой пробор и упрятала под серебряный чепчик. Посередине лба на серебряном шнурке висел крупный сапфир.

Граф оделся в элегантный костюм из винно-красного бархата. Шелковую сорочку украшал кружевной гофрированный воротник и такие же манжеты. Кроме того, на ногах графа красовались чулки в бордово-золотую полоску, камзол, расшитый золотом и жемчугом, а на голове — берет со страусиным пером.

С шеи свисала тяжелая золотая цепь.

По мере прибытия придворные размещались в лагере. Протокол требовал, чтобы граф и графиня Марч ожидали, пока их пригласят к королю. Их зашел навестить герцог Норфолк, выглядевший очень утомленным. Такое путешествие — тяжелое испытание для семидесятилетнего старика. Нисса и Вариан не видели герцога больше года.

— Угодно присесть, милорд? Может быть, немного вина? — Нисса была образцом гостеприимной хозяйки, и только муж мог заметить в ее тоне холодок.

Герцог устало опустился в кресло и пробурчал нечто благодарственное, когда перед ним поставили кубок с вином. Он отпил большой глоток.

— Неплохое винцо вы возите за собой, — заметил герцог Томас. — Как поживают мои правнуки?

— Хорошо, дедушка, растут, — ответил граф, думая о том, что герцог выглядит слегка обеспокоенным.

— Они бы поживали еще лучше, если бы их родителям не пришлось тащиться через пол-Англии вслед за королем по прихоти некоей королевы, — резко вставила Нисса.

— Ты еще не выбил из нее дух противоречия? — поинтересовался герцог, не потрудившись обратиться непосредственно к Ниссе, чем еще больше вывел ее из себя. — Эх, она по крайней мере умеет рожать. Дай Бог, чтобы твоя кузина Кэтрин наконец доказала, что и она женщина.

Нисса открыла рот, чтобы ответить, но Вариан резко остановил ее:

— Нисса! Помолчи, дорогая. — Он повернулся к деду:

— Мы слышали, что весной у нее случился выкидыш.

— Может быть, — пожал плечами герцог. — Она очень скрытная во всех этих делах. Ума у нее не больше, чем у блохи. Ее ничего не интересует, кроме развлечений. Но король ее обожает. Пока что. По его мнению, что бы она ни сделала, — все прекрасно.

Взглянув на Ниссу, герцог, к ее удивлению, обратился к ней:

— Я рад, что вы здесь, мадам. Королева в последнее время неспокойна и скучает. Это плохо. Я не знаю, что с ней происходит. У нее есть все, тем не менее она жалуется, что ей не хватает ее лучшей подруги. Вы, мадам, удостоены этого высокого отличия, хотя не могу понять, за что. Так или иначе попробуйте успокоить ее. Заставьте ее быть благоразумной.

— Кэт нельзя заставить что-либо сделать, если она сама этого не захочет, — спокойно произнесла Нисса. — Как же плохо вы, оказывается, ее знаете, милорд. Боюсь, это может сыграть дурную шутку с вами обоими.

— Будущее всей семьи зависит от вас, — изрек герцог Норфолк.

— Глупости! — вскинулась Нисса. — Во-первых, милорд, мы не Говарды. Вариан и я — де Винтеры. Мы не ищем ни власти, ни богатства. Нам ничего не нужно, кроме спокойной жизни в Винтерхейвене с нашими детьми. Если даже вы лишитесь королевской милости, милорд, нас это не коснется.

Герцог восхищенно взглянул на нее.

— Клянусь, я готов пожалеть о том, что вы не Говард, мадам. Вы выглядите, как дикая роза, но тверды, как железо. — Он обратился к внуку:

— Счастлив ли ты с ней? Должно быть, счастлив. Она сильная. Она предана тебе и любит тебя.

— И я люблю ее, — ответил граф. — Люблю с первого мгновения, когда увидел ее в Хэмптон-Корте. Нисса никак не может простить вам способ, с помощью которого мы поженились, но тем не менее, дедушка, мы оба обязаны вам тем, что так или иначе вы нас соединили. И поэтому мы попытаемся помочь вам, не правда ли, дорогая? — Он испытующе взглянул на жену.

«Мы с ним одно целое›, — торжествующе подумала Нисса. Если сейчас она попросит Вариана увезти ее домой, то он это сделает. Он любит ее!

• Предыдущая
• 71/106
• Следующая