Вспомни меня, любовь - Смолл Бертрис - Страница 78

• Предыдущая
• 78/106
• Следующая

— Так что же ты знаешь?

— О тебе и о Томе Калпепере, — тихо ответила Нисса.

— Не понимаю, на что ты намекаешь, — холодно отозвалась королева.

— Кэт, я видела вас вдвоем! — При этом признании щеки Ниссы порозовели. — Нельзя было усомниться, чем вы занимаетесь. О, я вовсе не собиралась шпионить за тобой, клянусь! Это было в Йорке, в тот день, когда король отправился на охоту, а я осталась в лагере из-за головной боли. Потом мне стало легче и я решила сходить к тебе и предложить поиграть в карты. Я окликнула тебя, но ты не отозвалась. Я решила, что ты, должно быть, спишь, и заглянула в спальню. И увидела вас. Извини, мне очень жаль.

Королева не стала отрицать очевидное.

— Чего же ты хочешь, Нисса? Золота? Драгоценностей? Высокой должности для твоего мужа или других родственников? В обмен на молчание ты получишь все, что захочешь. Ты не первая, кто меня шантажирует.

— Ваше величество! — ошеломленно пробормотала Нисса. Ее реакция привела королеву в недоумение.

— Ну, должно же что-то быть у тебя на уме, — нетерпеливо передернула плечами Кэтрин Говард, — иначе ты бы не затеяла этот разговор. Так что же?

— Я хочу, чтобы ты подумала и изменила свое безрассудное и опасное поведение, Кэт, — сказала Нисса. — Ты подвергаешь смертельной опасности не только себя, но и многих других. Что же привело тебя к этому? У тебя есть муж, который обожает тебя и выполняет все твои желания. Ты — королева Англии!

— Ну так что же? Это еще не все, — тихо ответила Кэт Говард. — Ох, Нисса, я никогда не думала, что все окажется так ужасно! Да, конечно, наряды, слуги, драгоценности — это прекрасно, но я бы отказалась от всего этого в один миг, если бы тогда знала об остальном. А теперь я угодила в ловушку. Я — игрушка, забава пожилого мужчины. Эта мысль мне ненавистна. Я хочу любить и быть любимой, как ты, Нисса. — Королева почти плакала. — Почему же любовь не вспомнила обо мне?

— Ты любима, — негромко заговорила Нисса. — Король без ума от тебя, Кэт. Даже на людях он с трудом сдерживается, чтобы не обнять тебя. Он так любит тебя, что об этом говорят все, даже простой народ. Когда король ухаживал за тобой, он был таким же, как сейчас. Неужели перспектива стать королевой так ослепила тебя, что ты не заметила возраста и внешности Генриха Тюдора? Я уже тогда все это понимала. Я жила в ужасе, боясь, что он может предпочесть меня тебе. Почему же ты ничего не видела?

Прямо над ними парили и ныряли вниз чайки, издавая резкие гортанные крики.

— Ты не знаешь, Нисса, что это значит — родиться в семье Говардов. Моя мать умерла, когда мне еще не было пяти. Единственный интерес отца состоял в том, чтобы поскорее найти богатую вдову и снова жениться, тем самым избавившись от забот о пятерых детях. Вместе с сестрами меня отправили воспитываться к Говардам в Хорезм. Мы росли там, как в поле трава. Нам всячески внушали, что, несмотря на всю нашу родовитость, мы всего лишь бедные родственники. Мы должны с благодарностью принимать все, что для нас делают, и довольствоваться тем, что нам дают, даже если это отбросы. Я не получила никакого образования. Лишь благодаря тому, что иногда я пряталась в классе, где обучались мои братья и другие мальчики, наши родственники, я кое-как научилась читать и писать свое имя. Я до сих пор толком не умею писать. До того дня, когда меня представили ко двору, — продолжала свою исповедь Кэт, — у меня не было ни одного платья, которое бы сшили специально для меня. Мне давали одежду, которую уже носил кто-то другой, а потом я передавала ее своим младшим сестрам. Иной раз эти платья были уже такими ветхими, что я боялась их надевать, ведь меня били за небрежность и расточительность.

Нисса поразилась услышанному. Как же детство Кэт отличалось от ее собственного, прошедшего в атмосфере любви и нежной заботы! Она росла единственной дочерью в окружении младших братьев, с самого рождения ее баловали и лелеяли родители, дедушки и бабушки, дяди и тетки. Ее отчим всегда трясся над ней. И такая же любовь окружала ее братьев и сестер. Нисса удивлялась, что в могущественной и богатой семье Говардов так плохо обращались с детьми. Но, впрочем, чему удивляться? Ведь она уже знает, как прошли детские годы Вариана.

Однако все это нисколько не оправдывало измену Кэт.

— Но при этих обстоятельствах, Кэт, мне кажется, любовь короля скорее должна была сделать тебя счастливой, а не наоборот, — заметила Нисса.

— Он не любит меня, — вздохнула Кэтрин Говард. — То есть, конечно, он думает, что любит, но на самом деле ему просто нравится иметь красивую молодую жену, которой можно похвастаться перед Франциском I или императором. Все так говорят. Красивая молодая жена, которой бы завидовали все придворные, — вот что ему нужно, вот что льстит его самолюбию, Нисса. Как любовник он просто ужасен, клянусь тебе. Интересно, твоя мать ничего об этом не рассказывала? Ведь она тоже какое-то время была его любовницей.

Нисса покачала головой:

— Это совсем не то, что мать может обсуждать со своей дочерью. Такие интимные вопросы, я имею в виду.

— Ну ладно, — согласилась королева, — может быть, в ее времена король был еще стройным и молодым. Но теперь! Ох, Нисса, он так растолстел, что даже не может взобраться на меня, как любой нормальный мужчина. Он может взять меня, когда я сижу у него на коленях, или стою, наклонившись к нему задом, или стою на коленках в постели. Если же он взгромоздится на меня, то, наверное, раздавит! А как противно он пыхтит и потеет, пока наслаждается мной… Если бы я не умела так легко и быстро удовлетворять свое желание, то вообще бы ничего от него не получала, ‹Я не хочу это слушать! — в ужасе думала Нисса. — Все-таки Кэт не понимает, во что впуталась и что ей угрожает›.

— Несмотря на все трудности и разочарования, Кэт, — терпеливо втолковывала подруге Нисса, — ты обвенчана с Генрихом Тюдором. Ты его жена — пока смерть не разлучит вас. У тебя нет выбора, Кэт. Если твою измену раскроют, тебя казнят. Твоя кузина Анна Болейн, несмотря на ее темперамент, не была виновна в преступлении, за которое ее осудили. Все знали об этом, однако никто не посмел вслух сказать правду. Она была обезглавлена. А ты виновна, Кэт. Если ты упадешь, то увлечешь за собой в бездну весь род Говардов. К несчастью, мой муж — внук герцога Томаса. Если ты нанесешь такой болезненный удар сердцу и гордости короля, то с беспощадностью разъяренной змеи он будет жалить всякого, кто так или иначе связан с Говардами.

— Но я люблю Тома Калпепера, а он любит меня, — жалобно протянула королева.

— Если Том Калпепер по-настоящему любит тебя, Кэт, он должен понять. Поговори с ним. Объясни, что эта любовь ставит под угрозу и твою, и его жизнь. Если он не дорожит своей головой, это его дело, но если он действительно любит тебя, Кэт, то должен о тебе позаботиться. Между прочим, ведь ты можешь забеременеть! Неужели ты осмелишься навязать Англии незаконного наследника?

— Разве я не говорила, что знаю, как избежать беременности? — топнула ножкой королева. Вздрогнув, она поплотнее укуталась в плащ. — Небо хмурится, Нисса. Мне холодно. Давай вернемся в лагерь.

— Но ты еще не дала мне слово, что покончишь с этим безумием, — настаивала Нисса. — Если герцог узнает, он сам донесет на тебя, лишь бы спасти свою шкуру. Он первый отрекся от Анны Болейн.

— Но он ничего не узнает, если только ты ему не скажешь, — с хитрой усмешкой заметила Кэт. — Ох, Нисса! Если бы ты знала! Том — единственная моя отрада.

— Кто еще знает о нем, Кэт? — обеспокоенно спросила Нисса. — В этом деле ты не могла обойтись без чьей-то помощи. Ты говоришь, что кто-то уже пытался шантажировать тебя.

Значит, положение становится угрожающим. До сих пор тебе удавалось избежать разоблачения только благодаря этому путешествию. Стоит вернуться в Лондон, и опасность возрастет стократ.

— Рочфорд знает, — призналась королева. — Помнишь, мы всегда издевались над ней и считали дурочкой? Так вот, она совсем не такая, Нисса. Она очень добрая и умеет хранить тайны. Я не могу без нее обойтись. Она так хорошо понимает мои чувства. Да, понимает!

• Предыдущая
• 78/106
• Следующая